У Литвы и Беларуси много общего в прошлом и довольно сложные отношения в настоящем. Их связывают гордые воспоминания о славных веках общей истории в составе Великого Княжества Литовского. И в этом они как бы «немного родственники». Но с обретением независимости пошли разными курсами.
Зря в корень
Для анализа дипломатических отношений всегда полезно начать с экономической «цены вопроса». С этой точки зрения на первый взгляд эта подоплека особого значения не имеет. Двусторонний торговый оборот двух стран достаточно скромен: даже в пиковые годы его доля не превышала 2,2% у Беларуси и 5-6% у Литвы.
Однако картина радикально меняется, если взглянуть на Литву в контексте транзита. Порядок цифр тут совсем иной. В 2015 году, например, перевалка белорусских грузов в обороте Клайпедского порта составляла 34%. Взглянем с другой стороны: через него переваливалось 96% белорусских грузов в третьи страны. В основном это минеральные удобрения — продукция «Белорускалия», который ради этого в 2013 году приобрел там 30% акций терминала для сыпучих тел. Тем самым Клайпеда одолела в конкурентной борьбе Вентспилский порт. Хотя сделать это было не так уж и сложно, поскольку у Клайпеды преимущества и по расстоянию, и в том, что ее порт незамерзающий. Кроме того, в нем имеется терминал для нефтепродуктов Klaipedos nafta, через который осуществляю экспорт своей продукции Мозельский и Новополоцкий НПЗ, связанные с ним долгосрочным договором.
И это тот случай, когда баланс взаимных интересов практически симметричный. И когда время от времени Лукашенко грозится, что накажет прибалтов, отдав грузы российским железным дорогам и портам, он явно блефует.
Единство и борьба противоречий
Такое соседство больше способствует на деловом и бытовом уровнях проявлению взаимного тяготения. Белорусы – приметные посетители литовских супермаркетов, куда они едут отовариваться, привлекаемые не только ассортиментом, но и ценами. А белорусские бизнесмены ищут в Литве партнеров, чтобы через них облегчить выход на рынки ЕС.
Что касается межгосударственных и политических контактов, то тут все обстоит сложнее. С одной стороны, Вильнюс категорически не приемлет режим А. Лукашенко, не жалея принципиально критики в его адрес. И с конца 90-х стал прибежищем для белорусской оппозиции. Одновременно Литва едва ли не единственный член ЕС, которая придерживается особой линии, суть которой — задушить его в объятьях.
Это означает, что с трибун Брюсселя и Страсбурга литовские представители призывают дифференцировать методы воздействия на минскую власть и население. Особенно это стало заметно с приходом на пост президента Дали Грибаускайте, которая обменялась визитами с Лукашенко, подписав в Минске соглашение о приграничном безвизовом режиме. И это были первые официальные встречи на высшем уровне после визита Лукашенко в Вильнюс в 1995 году.
Они произошли в 2009 и в октябре 2010 — накануне предстоящих в Беларуси в декабре президентских выборов и вызвали немало кривотолков со стороны белорусской оппозиции – как косвенную поддержку «диктатора».
Это не мешает нынешнему литовскому президенту достаточно резко высказываться о минском режиме. Но она, поддерживая точечные (персональные) запреты против белорусского лидера и чиновников, выступает против широких экономических санкций, от которого страдает население. А литовские политики полагают, что для белорусов, особенно – для молодежи, Запад не отгораживать, а наоборот – открывать надо. В том числе, за счет облегчения визового режима.
В частности, вопрос об удешевлении, а то и полной отмене виз для отдельных категорий граждан Беларуси ставил в январе 2012 на Совете ЕС глава литовского МИД Аудронис Ажубалис. Еще дальше пошел депутат Европарламента Пятрас Ауштрявичюс, агитировавший отменить плату за туристические и другие краткосрочные визы в Шенген.
Особую роль своей миссии в обращении соседей в «демократическую веру» стало шефство Литвы над Европейским гуманитарным университетом, переселившимся в 2004-м из Минска в Вильнюс.
Университет – изгнанник
У Европейского гуманитарного университета (ЕГУ) неординарная и витиеватая история. Возникнув в 1992 в как первый в Беларуси частный вуз, он просуществовал на родине 11 лет, пока не был объявлен «пятой колонной». Хотя по утверждению его тогдашнего ректора, а ныне – президента, академика Анатолия Михайлова, он всегда старался быть вне, а точнее – выше политики. Кредо проекта виделось в том, чтобы включить ЕГУ в Болонский процесс, то есть дать образование с дипломами, признаваемыми во всей Европе. А для этого требовался уровень методологии и достижений современных наук, избавленных от основ научного коммунизма. Поскольку кадров для этого среди обломков советской империи разыскать было непросто, то приглашались преподаватели из западных стран. Что и было поначалу поставлено в упрек и, в конце концов, в 2004 привело к лишению лицензии.
Спасательный круг был брошен из Литвы тогдашним премьером Альгирдасом Бразаускасом, который прочел как-то в Минске лекцию, сразу попав в список почетных профессоров. Ну, а финансовый вопрос поделили между собой множество солидных доноров, начиная от Еврокомиссии и Совета министров Скандинавских стран (СМСС) и заканчивая различными американскими фондами. Изначально, он был ориентирован на абитуриентов из Беларуси, доля которых среди почти 1,5 тыс. его выпускников составляет порядка 95%. При этом широко практикуется дистанционное обучение, благодаря которому до 60% студентов имеют возможность получать образование, не покидая родины.
Остальные 5% — жители Литвы, России и Украины. Впрочем, если б не изначальная ориентация на Беларусь, их могло быть намного больше. Ведь обласканный самыми авторитетными структурами и спонсорами, он дает завидный уровень и учебы, и практики, и карьерных перспектив. Благодаря участию в проектах «Кампус Европа» и «Эразмус», практикуется обязательная стажировка в одном из 57 европейских вузов, экскурсии в учреждения ЕС и т.п. Студенты ЕГУ получают в Литве вид на жительство, что позволяет им свободно путешествовать по Шенгену, да еще и подрабатывать до 20 часов в неделю. В учебном процессе много внимания уделяется научной работе и практике, которые, если обобщить, то лучше всего подходит под определение «проектирование гражданского общества». Типичные практикумы: наблюдение за выборами, участие в судебных разбирательствах и т.п. В ЕГУ имеется докторантура, бакалавриат и магистратура. О спектре и характере обучения говорит сами названия их программ. Философия. Экзистенциальная психология. Публичная политика. Историческое и культурное наследие. Международное право и право ЕС . И т.д.
Страсти вокруг и внутри ЕГУ
Не удивительно, что вуз с такой историей и престижем не мог остаться вне политических страстей. Уже самим фактом его перемещения из «лукашенковской казармы » в «демократическую Литву» он стал объектом спекуляций – чаще всего под брендом «кузницы оппозиции». При этом в одних случаях его политическая роль явно раздувается, демонизируется; она характерна для литовского истеблишмента. «ЕГУ-это белорусский университет, миссия которого не только воспитывать будущих лидеров, критически мыслящих, творческих и ответственных личностей, но вместе с тем укреплять связи Белоруссии с ЕС», — так, к примеру, напутствовал студентов по случаю открытия нынешнего учебного года зам. главы литовского МИД Нерис Германас.
В то же время, белорусская оппозиция мечет в него упреки за то, что в нем маловато «белорускости» и хозяйничают иностранцы, а ее патриарх Станислав Шушкевич однажды даже обвинил в том, что он стал чуть ли не «ставленником Москвы».
Весьма неспокойные процессы текут, а иногда и бурлят внутри ЕГУ. В 2014 году среди преподавательского состава образовалось две «партии», одна из которых выступила с платформой «За новый ЕГУ». Ее сторонники критиковали руководство вуза за авторитарный стиль, забвение национального акцента в его деятельности и требовали радикальной реформы в части демократизации управления. Результатом этой волны стало принятие Великой университетской хартии и уход с должности ректора на пост президента А. Михайлова с избранием в апреле 2015 на его место американца Дэвида Поллика. Был также смещен и председатель Сената Павел Терашкевич.
Однако уже в конце лета от услуг Поллика отказались и временно заменили его на шведа Йоргена Йоргенсена. На сей раз давление было оказано не только со стороны тех, кто возмущен тем, что учебным процессом командует человек, не знающий ни белорусского , ни русского, но и со стороны СМСС, объявившего о прекращении финансирования ЕГУ из-за претензий к расходованию средств.
Впрочем, говорить о серьезном кризисе вуза вряд ли стоит. Ведь помимо скандинавов имеется немало и других спонсоров (в том числе ЕК). А в самой Литве ему оказывается всяческая поддержка, в частности, грядет новоселье с переселением в отреставрированные пенаты бывшего монастыря в Старом городе. И хотя определенные нарекания к организации и содержанию преподавания периодически возникают, он сохраняет репутацию одного из самых престижных вузов Беларуси.
Владимир Скрипов