Илья Новиков о первом дне суда над Надеждой Савченко и «процессуальных вилках»
Сегодня был первый день суда по делу Савченко. Из смешного, как все отметили, были ряженые казаки пенсионного возраста, которым дали занять все свободные места в зале, чтобы не пускать на них прессу. И заявление прокуроров о выводе из дела всех трех защитников. Судьям хватило здравого смысла не удовлетворять его.
Из серьезного были два наших процессуальных ходатайства. Все российские СМИ почему-то кинулись писать «Суд отказал защите в возвращении дела в прокуратуру». Слушайте, ну мы же не дети, заявляя это ходатайство, мы прекрасно понимали, что в нем откажут. Для того и заявляли. На предварительном слушании неделю назад я уже подавал точно такое же.
Дело тут в двух соображениях. Во-первых, предварительное слушание закрытое. А нам было важно, чтобы имена погибших сепаратистов прозвучали в прямом эфире. Где-то на Луганщине до сих пор оплакивают Алексея Попова, Игоря Бондаренко, Валерия Богзу и других. Эти люди, судя по всему, были боевиками и погибли в бою, но то, что следователи и прокуроры вывели их за скобки, чтобы получилась картинка «укры стреляют по мирным жителям» — очень неправильно. Может быть, их родные услышат репортаж с процесса и выйдут с нами на связь или обратятся в СБУ. Это было бы кстати.
Во-вторых, в сочетании с первым заявленным ходатайством о лишении статуса потерпевших шестерых местных жителей (никто из них не физически пострадал, сейчас они беженцы в России), это второе образовывало процессуальную «вилку». Мне кажется, следствие не видело ее, и возможно, не видит до сих пор. В международном праве есть очень спорная концепция – так называемая универсальная юрисдикция. Она не дает покоя нашему Следственному комитету, они постоянно ссылаются на пример США, дело Виктора Бута и прочее. В знаменитом интервью Бастрыкина про Яценюка в Чечне много говорится на эту тему. Если американцам можно, то почему нам нельзя?
Короткий ответ — потому что у американцев нет части 3 статьи 12 УК РФ. Согласно ей, Россия имеет право судить иностранца за совершенное за границей преступление, только если оно направлено против россиянина или интересов России. А если иностранец что-то сделал другому иностранцу – то только «в случаях, предусмотренных международным договором». Никто нашего законодателя за язык не тянул. Могли написать «и вообще будем судить, кого и когда захотим». Но написали так. А такого международного договора нет. И в обвинительном заключении ничего об этом не говорится. Ни Женевские конвенции 1949 года, ни 1-й и 2-й протоколы к ним ничего подобного не предусматривают. Фактически Россия сама запретила своим правоохранителям вмешиваться в чужие вооруженные конфликты. И хорошо сделала.
Для нашего дела это означает, что признание потерпевшими родственников Корнелюка и Волошина по российскому процессуальному праву (оставляя за скобками насильственный вывоз Савченко в Россию и прочее) законно. Как и оператора Денисова по эпизоду с покушением. Они россияне. А вот потерпевшие Талалаевы, Бурыка, Дмитриева, Чумаков – нет. Их жалко, они потеряли свои дома и стали беженцами в России. Но российское законодательство запрещает им быть потерпевшими в этом деле. Мы попросили их вывести из дела, нам отказали.
В этом и состоит вилка. Один и тот же состав суда принял взаимно противоречащие решения: уцелевшие украинцы Талалаевы признаны потерпевшими от обстрела, а погибшие украинцы Богза и Бондаренко – нет. Очень хорошо. К этому мы их и подводили.
В оставшееся время суд допросил вдову и отца Антона Волошина. По видеоконференции, сами они сидели в городском суде Балашихи. Хорошо, что их не потащили в Донецк. Я не знаю, зачем прокурорам потребовался этот допрос. Да, формальность, процессуальные права, все такое, но тянуть осиротевших людей в суд и не придумать им вопросов содержательней «Какие были отношения у вас в семье?» — на мой вкус, довольно низко. Про обстрел и события 17 июня 2014 года они, конечно, знают только понаслышке. Из значимых сведений сообщили только то, что в ВГТРК, похоже, не позаботились ни нормально оформить командировку журналистов в горячую точку, ни проинструктировать их о безопасности.
Суд установил расписание заседаний на ближайший месяц. Они будут 29 и 30 сентября, 1, 5, 6, 7, 12, 14, 15, 19, 21, 22, 26, 28, 29 октября. Начало каждый раз в 11:00, как раз, чтобы можно было успеть с первого утреннего рейса из Москвы.
29 сентября будет важный день. Надежда Савченко будет давать показания. У подсудимого есть право начать судебное следствие с изложения своей версии событий, и мы им воспользуемся. После этого инициатива на 2-3 недели перейдет к прокурорам. Их трое, двое местных, и один присланный на усиление из Москвы. Это будет долго, но местами очень интересно.
Илья Новиков