Великая промышленность России производит в год 1 (одно) пальто на 140 человек, 1 (одну) пару трикотажных носков / колготок на одного человека, 1 (одно) платье на 20 женщин, 1 (одну) пару брюк на 12 человек.
А когда-то всё было иначе.
Что вы скажете о малой группе людей, численностью в несколько десятков тысяч человек, отстроивших и подмявших под себя 45 – 55% хлопчатобумажной и шерстяной промышленности Московского региона?
Об их богатейших семьях?
О том, как они выживали за счет хватки, бережливости и аскетизма?
О давлении и государственных преследованиях?
Кто это? Армяне, греки, евреи, немцы – колонисты, масоны, магометане, кто?
Нет, это были русские люди.
Старообрядцы.
Гучков. Председатель III Государственной Думы (1910 – 1911). Из староверов.
Савва Морозов. Из староверов.
Рябушинский. Из староверов.
И десятки других.
Пик их собственности и влияния – 150 лет назад.
Что в них было загадочного?
«Модель коллективного поведения», похожая на протестантизм, американизм и прочие «измы», которые делают технические революции неотвратимыми.
Рациональность и экономический успех.
Проще говоря, выживание малого загнанного народа, который из себя выжимает все соки, всю хитрость, чтобы не утонуть.
И свою религию подстраивает под это.
При чем здесь Третий Рим, державность, богоданная духовность, умерщвление плоти, ассирийское какое-то государство, и потихонечку придавливание то тут, то там?
При чем здесь обтачивание голов и закрепление тел по вертикали?
Да ни при чем.
Старообрядцы – это история о том, что российские люди – когда они выживают — ведут себя как стая рискованных, самозванных, подчиненных труду, независимых людей – честных, рациональных, готовых свободно и хитро выживать ради собственного и общего блага.
Вот только не нужно помещать их в картонную коробку, придавленную кирпичом.
И обрабатывать ядохимикатами.
Дешевый кредит, низкие налоги, запертые коты, бесстрашие и открытая форточка.
Не мешать, помогать.
Всё сделают сами, потому что на кону – выживание, под сильнейшим внешним давлением.
Ну, а как наша хлопчатобумажная? И шерстяная? И, конечно, ткацкая?
Вот и сюжет для киносценария.
«Солнце падает, луна встает.
Из-за леса, плечом к плечу, на фоне звездного неба показываются старообрядцы.
На них лица нет.
-До чего довели ткачество! – с отчаянием восклицает первый.
Второй мрачно молчит, осеняя себя двуперстным знамением.
-Пора приниматься за дело! – басит он, и его сумрачный взгляд упирается в развалины хлопкопрядильного корпуса».
оригинал —
автор — Яков Миркин