Мохнаткин прислал для фейсбука:
Когда попадаешь в непредвиденную обстановку, поневоле мечтаешь бочком и где-то в тенечке не столкнуться нос к носу с лицом в специальной форме одежды, и только через много месяцев начинаешь понимать, насколько розовым оказывается флер твоих мальчишеских мечтаний, когда этот нос оказывается в самом неподходящем месте в самое неподходящее время. И уже не удивляешься появлению новелл М. Ходорковского («Тюремные люди») или О Навального («кейсы»), так как сам становишься бенефициаром историй, которые следует считать анекдотами. Лишь бы иронии хватило.
С. Щ-в не крадун, и даже не несун, с профессией, специальностью и даже опытом бизнеса, пока более серьезные люди не вытеснили его из Москвы обратно в провинцию. Но до того успел получить опыта тюрьмы на пятерочку, даже оставил несколько месяцев по УДО, женился, пришелся ко двору и детям гражданской супруги. Но чтоб между милыми не проскочила искра, наклюкался за несколько месяцев до окончания срока судимости (тоже пятерочка) с каким-то новым дружком-бомжом в его хате: той части бывшего общежития на заброшенной ферме, которая еще не обрушилась (с нее, с общаги давно всех выселили как раз потому, что она давно должна была обрушиться вся). И без паспорта, что обнаружилось при проверке документов, когда он возвращался по пустынной улице домой, рядом с центральной канавой. И не только еще и запах обнаружился. Звоночек, ментовский протокол прозвучал слабо, возможно по той причине, что не только боярышник отличается не лучшим качеством и не обнаружив на следующий день собутыльника, но обнаружив пузырь водки вместо него, ее и вынес для экстренной замены скорой помощи, которая доезжает до этого места раз в год. Не успело лечение достичь цели, как хозяин обнаружил таинственную пропажу своего богатства и с распахнутыми от ужаса глазами не только успел заявить в полицию, но и выдать письменное заявление по ее требованию, которое уже, после раскрытия всех тайн выполнить было невозможно. И никакие увещевания потерпевшего на следствии и суде, чистосердечное признание вора и удвоенная компенсация не смогли отвратить прокурора и суд от священного долга дать 1,5 года строгого режима, так как до окончания срока судимости оставалось еще целых 2 месяца. Остается только надеяться, что по крайней мере в кассации или надзорке не будет государственного адвоката.
С.В. – тоже не крадун. Он – певун. Вначале он пел на тракторе. Но развалился колхоз. Затем пастухом, но исчезло стадо. И тут, как на беду, в этой заброшенной, занюханной деревеньке, которыми так богата Тверская область, появился свой, подлинный олигарх, настолько крутой, что сумел даже купить целых 4 (четыре) импортных бензопилы на целых 12500 руб. Которые и перекочевали в амбар соседу-певуну уже на следующий день, так как тому тоже захотелось пива. Еще в те же сутки пилы возвратились обратно с гарантией, что и муха не успела на них сесть, извинениями и каким-то возмещением, а местный блюститель нравов и общественной морали, возможно не самый большой любитель сольного пения, получил чистосердечку и чуть ли сразу не звездочку на погоны.
Местный следователь и судья также не стали выпускать такую удачу из своих рук (у них тоже и семьи, и дети, и служебный долг) и дали певуну 4, 5 года общего режима, и только потому, что по первости. Сейчас у него открылась замечательная возможность оттачивать свой природный талант в тюремной художественной самодеятельности (если певуны посерьезней не будут против), не отвлекаясь на штурвал трактора или блеяние коз, что и оставалось мне ему пожелать, когда нежданно-негаданно получил временный перерыв в своей научно-исследовательской тюремной практике.
А в целом, это российское изобретение, как всегда уникальное, следует распространить на всю планету: собирать за государственный счет всех, полу, частично, совсем и не совсем безработных в одно компактное место и принудительно обеспечить их конституционным правом на труд за 30-50 тыс рублей в месяц на одного облагодетельствованого. И в местах, действительно не столь отдаленных: для местечек и небольших городов – прямо тут, за забором. И другие основопологающие конституционные права: свобода слова, совести и заявлений реализуется здесь с непреодолимой неизбежностью сразу в купе с другим человеческим правом. без которого трудно жить – правом выбора между ШИЗО, ПКТ или строгими условиями содержания.
оригинал —
автор — Сергей Мохнаткин