Генерал-лейтенант каждый вечер ровно в восемь начинал пить односолодовый виски, как воду верблюд, казалось он хочет напиться впрок, на много недель вперед, как будто завтра все мировые запасы Гленфиддиша и Гленморраджа превратятся в минералку. Но наступал следующий вечер, и чуда не происходило — адъютанту привозили из аэропортовского дьютика очередную коробку вискаря и генерал выключал мобильник до утра: все знали, что в полдевятого утра Васильич будет не то чтобы как стекло, но вполне вменяем и голосом тверд. А пока он общался с окружающим миром томно и задушевно. Как-то он мне сказал: слушай, Димон, — классный ты мужик! Что я могу для тебя сделать? Вот хочешь, — генерал понизил голос совсем до рокота, — хочешь, ты даже… Ты даже можешь нарушить закон! И подлил мне вискарика в стакан… Он был великим и ужасным полицейским начальником, с характером вздорным, сумасбродным и романтичным, через пару месяцев его уволили, точнее, перевели куда-то в центральный аппарат министерства. Сейчас пьет на даче. А я, тогда как послушник у великого буддистского мастера поймал просветление: закон могут нарушать только хорошие, родные и милые люди. А остальные не должны. Как там говорил какой-то филиппинский, кажется, упырь-диктатор: для друзей все, для остальных все по закону. А вы говорите про прокурора Чайку и Цапков. И почему Кремль не реагирует. Да ведь это же хорошие ребята, а не какие-то чуваки с улицы, которым нельзя даже на красный проезжать…
Автору можно перечислить финансовую помощь на карту в рубляхКарта visa: 4797737155065275 рубли