Цареубийство — сословная привилегия элиты. Именно так можно подумать, если обратить внимание на различие в официозных исторических оценках убийств русских правителей. Истребление семьи Николая Второго преподносится сейчас как одно из главных преступлений в отечественной истории. Некоторые даже требуют народного покаяния. Сурово осуждается теперь и убийство Александра Второго, организованное революционными народниками. Однако ничего подобного мы не слышим в отношении расправ с Павлом Первым, Петром Третьим, не говоря уже о печальной судьбе куда менее известного Ивана Шестого или старинных временах Андрея Боголюбского. Очевидно, что к дворцовым убийствам, организованным боярами и аристократами, у официоза отношение гораздо мягче, чем к революционным инициативам «снизу». В Российской империи убийства в «доме Романовых», естественно, тоже замалчивались.
Здесь прослеживается не просто политическая конъюнктура, а определённый подход к такому фундаментальному понятию, как субъект истории. Вопрос — кто имеет, а кто не имеет права вмешиваться в исторический процесс, однозначно решается в пользу элиты, а не представителей народного «низа». Революционное цареубийство осуждается не только как насилие, но и как покушение «низа» на «верх». Как глубочайшее нарушение некой мировой » иерархической гармонии». И это, главное, что осуждается в революционном действии защитниками любого иерархического строя. Право на смену власти в их оптике принадлежит исключительно представителям самой власти.
оригинал —
автор — Алексей Лапшин