Уходящий год, не стал определяющим для российских мусульман. Однако то, что раньше называли предположениям и тенденциями, сегодня видится анонсом изменений
Противостояние Москва — Кавказ не закончилось двумя российско-чеченскими войнами (1994-1996 и 1999-2009 годов). Подпольно-партизанское сопротивление федеральной власти продолжается. Идеология вооруженного подполья изменилась: сегодня враги россиян уже не чеченские националисты, а салафиты (исламисты), которых федеральное телевидение часто называет «ваххабитами».
Последний президент Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ) Доку Умаров сменил цель, цели и идеологию вооруженной борьбы. В 2007 году он сложил с себя президентские полномочия и заявил о создании «государства Имарат Кавказ» («ИК»), объявив «вне закона этнические, территориально-колониальные зоны под названием «северокавказские республики». Себя он назвал «верховным Амиром моджахедов Кавказа». «Имарат» состоит из пяти государственно-административных образований — «вилайятов»: Дагестана, Нохчийчо (Ичкерии), Галгайче (Ингушетии), Ногайская Степь (Ставропольского края) и «объединенного вилайята» Кабарды, Балкарии и Карачая. «Вилайят» возглавляют Вали, предназначенные для амиров местных автономных этнических боевых объединений — джамаатов. Во главе «Имарата Кавказ» стоит верховный Амир с чрезвычайно широкими полномочиями. Высшим совещательным органом является Меджлис уль-Шура, состоящий из руководителей «вилайятов» и джамаатов. Главным судебным органом является Высший шариатский суд во главе с кадием (судьей шариатского права). Кавказские моджахеды имеют и собственную службу безопасности — Махубарат, который занимается «поиском и нейтрализацией врагов государства», а фактически ведет борьбу с ФСБ и ее агентурой в рядах боевиков.
Подпольщики ИК ведут борьбу не за национальные права, а за установление законов шариата на всех территориях самопровозглашенного «государства». «Имарат» известен своими террористическими методами борьбы, среди которых распространены покушения на работников ФСБ, МВД и прокуратуры, подрывы гражданского транспорта и объектов инфраструктуры силовых ведомств РФ, порой с использованием смертников. Не гнушаются «лесные братья» и вымогательством и угрозами в адрес предпринимателей, которые отказываются платить «революционный налог» — закят.
Эксперты склоняются к мнению, что «ИК» находится под идеологическим и материально-техническим влиянием «Аль-Каиды». В 2010 году Совет Безопасности ООН включила «Имарат Кавказ» в санкционного списка, связанного с последней. Москва тут же взяла это решение на вооружение. Мол, Путин не воюет с национально-освободительным движением порабощенного народа, а ведет отчаянную борьбу против одной из самых опасных террористических организаций — «Аль-Каиды».
В 2014-м северокавказское подполье заявило о смерти своего лидера (от отравления). Убийство Доку Умарова не стало концом «ИК», но продемонстрировало ряд проблем. Летом того же года «Исламское государство» (сокращенно «ИГ», или, как ее называют арабы, «ДАЕШ». Запрещено в России. прим. Ред.) осуществила несколько успешных наступательных операций на севере Ирака и в Сирии. Развертывание настоящих боевых действий и победы моджахедов привлекали все больше внимания салафитских молодежи из РФ. Многие серьезно задумалось о джихаде в Сирии, где есть размах, настоящие бои, четко очерченные перспективы — все то, чего не хватает в горах Кавказа. «Имарат» почувствовал кадровый голод. Не хватало не только свежего пополнения (которое как магнитом притягивала к себе «ИД»): опытные моджахеды, которые уже успели повоевать на Северном Кавказе, тоже выезжали на джихад в Сирию. Организация ослабевала, однако о открытый конфликте между «Имаратом» и «ДАЕШ» речи еще не было.
Все изменилось уже осенью, когда Сулейман Зайланабидов, один из амиров «вилайята Дагестан», дал присягу халифу «Исламского государства» Абу Бакр аль-Баґдади. Вскоре еще ряд амиров вышли из подчинения «ИК» и присоединились к «ИГ». Эта цепь событий и стал той красной линией, пересекая которую, командование «Имарата» уже не имело права на молчание. В сети появилось видеообращение, в котором верховный амир «Имарата Кавказ» Али Абу-Мухаммад (Алиасхаб Кебеков) обвинил бывшего соратника, который присягнул на верность «ИГ», в расколе и измене. Лидер «ИК» предложил «раскольникам» выехать на территорию, которую контролирует «ИГ» и назначил новых амиров на их места.
Де-факто на территории Северного Кавказа образовались два параллельных подполья: «Имарат Кавказ» и кавказская провинция «Исламского государства», которая опиралась на авторитет всемирно террористической организации «ИГ», говорят, критиковала своих бывших соратников за нерешительность и разборчивость в методах борьбы. Верховный амир кавказских моджахедов Алиасхаб Кебеков, по оценкам экспертов, в подполье имел репутацию «вегетарианца»: не позволял самоподрывов женщин, наложил запрет на атаки против гражданских объектов и тому подобное. Зато последователи «Исламского государства» на территории Северного Кавказа получили авторитет действенных и безжалостных боевиков. «Мягкая» линия Кебекова не удовлетворяла «горячих молодых голов», что и стало одной из причин перетока кадров из «ИК» в «ИГ» уже в самом Кавказе.
В свою очередь, «Имарат Кавказ» не признавал права Абу Бакра аль-Баґдади именовать себя халифом. По этому поводу был снят и распространен в сети целый ряд популярных видеороликов. Однако Баґдади не занимался этими обвинениями, как и многими другими: он провозгласил себя истиной в последней инстанции. Мол, на занятой «Исламским государством» территории есть единственный халифат и Кадият, а авторитетов (богословских, военных или любых других) вне этих «институтов» нет.
В августе — сентябре 2014 года Москва уже была втянута в войну с Украиной по самые уши. Вторжение ВС РФ на территорию соседа, аннексия Крыма, похищения украинских военных, а затем и сбит Boeing, создали РФ не слишком привлекательный образ. Мир ее сторонился. По странному стечению обстоятельств именно на этот период приходится новый виток кавказской драмы.
19 апреля 2015 в бою со спецподразделением ФСБ погиб верховный амир «ИК» Али Абу-Мухаммад (Алиасхаб Кебеков). Его преемник Абу Усман Гюмринський (Магомед Сулейманов) не продержался и месяца, погибнув 11 августа 2015 в бою с российскими военными в селе Гюмри, Дагестан. Новый верховный Амир погиб менее чем за неделю после убийства предшественника. Только за второе полугодие 2015 года российские силовики уничтожили более 83 членов исламистского подполья. Из них 39 — представители «Имарата Кавказ»; 42 — бойцы, организационная принадлежность которых не установлена; 2 — боевики «Исламского государства». Такую диспропорцию потерь трудно объяснить случайностью, ведь 2015 году в регионах активных действий исламистского подполья (Дагестан, Чечня и Ингушетия) количество моджахедов «Имарата Кавказ» была примерно такая же, как и моджахедов «ИД».
Многие аналитики высказали предположение, что Москва целенаправленно наносила удары именно по «ИК», расчищая дорогу для «ДАЕШ». Итак, конце 2015 года Российская Федерация уже не воевала на Северном Кавказе против мало известного миру «Имарата Кавказ», а вела «самоотверженную борьбу с абсолютным злом» — «Исламским государством». Согласитесь, удачный имиджевый ход. Очень скоро Кремль начал бороться со злом «на дальних подступах»: вступил в войну на территории Сирии.
Сунниты и шииты
От 2015 году «Исламское государство» испытывала все новых неудач в Сирии. Существенно изменилась и международная расстановка сил: Турция отдалилась от США, сблизилась с Россией. Сирийская оппозиция также переживает не лучший период. Башар Асад и его союзники находятся на вершине своих успехов: худшие времена, когда от полной потери власти сирийского диктатора отделяли считанные дни, уже позади. Однако россиянам и асадитам рано праздновать. Они это понимают. Удержать, а тем более развить военный и политический успех будет чрезвычайно трудно.
Для РФ ситуация еще менее радостная, чем для Асада. Огромное коррумпированная империя вступила в войну против суннитов на стороне шиитов. Война продолжается, конца ей не видно. Ресурсы Путина и Асада не безграничны. Последние победы дались обоим диктаторам весьма непросто. Взятие Алеппо стоило тысячи жизней. Город был уничтожен. Можно догадываться, какие эмоции переполняют многих верующих мусульман РФ (среди которых сунниты абсолютное большинство): их государство помогает шиитской секте алавитов убивать мусульман Сирии. Хотя далеко не все российские мусульмане считают РФ своим государством. Даже среди казанских татар и башкир, которых ученые называют более светскими обществами, чем чеченцев или аварцев, совсем не все плакали у телевизоров, услышав об убийстве российского посла в Анкаре или падения Ту-154. О салафитах Кавказа и говорить: они восприняли эти новости как благословение Всевышнего, который услышал их молитвы.
Переформатирование
Исламское вооруженное подполье в РФ находится в стадии глубокого, системного кризиса. «ИК» разгромлен (хотя и не прекратил своего существования) и полностью уступил первенство «ИГ». Хотя и подполья «ДАЕШ» на Кавказе не в лучшей ситуации. Даже возвращение моджахедов из Сирии в республики Северного Кавказа не изменит ситуации в корне. «ИГ», как и ранее «ИК», уступает россиянам на всех фронтах: количеством бойцов, оружием, военной техникой, материально-техническими средствами, медийной и международной поддержкой. В конце концов, переориентация сопротивления, которая состоялась на Северном Кавказе 2007 года, завела подполья в тупик международной самоизоляции. Это очень выгодно Москве.
Однако исламское вооруженное подполье в РФ до сих пор не проиграло Кремлю на главном фронте — идеологическом. Социальная база сопротивления очень широка. Это и безработная молодежь Дагестана, прозябает в условиях отсутствия социальных лифтов (лифтов — в условиях полной безнадежности). Это и тысячи людей Чечни, доведенные до отчаяния отсутствием справедливого судопроизводства и масштабной коррумпированностью правоохранительных органов. В конце концов, это все те, кто устал от постоянных репрессий и закручивания гаек: похищений, запугивания, уничтожения домов семей боевиков и тому подобное. Добавьте сюда достаточно мощный религиозный фактор: чеченские силовики вместе с россиянами отправились в Сирию воевать против суннитов на стороне шиитов …
Все новые атаки на полицию, армию и ФСБ, прежде всего в Дагестане и Чечне, демонстрируют серьезный потенциал сопротивления. Люди, которые годами живут в отчаянии, проходят сложный путь эволюции. Чаще всего готовность стрелять или подрывать не является следствием какой-то судьбоносного события или шокирующей новости. Гнев, страх, безнадежность и отчаяние с течением времени переплавляются в взрывную смесь. Результат: человек сжигает все мосты, которые соединяют ее с «прогнившим обществом и режимом», и готова к иррациональным поступкам.
Многие политэмигранты из Чечни и Дагестана считают, что давление на общество, как и необоснованные репрессии, — это все, на чем держится российские власти в республиках Северного Кавказа. Однако есть еще одна сторона медали. «Закручивать туже уже некуда», — объясняют исследователи региона. Существует мнение, что последние бои в Грозном, которые шли 17-18 декабря — не вылазка «Имарата» или «ИГ». Это несистемное сопротивление тех, кто устал страдать и бояться. В Чечне, как и в Дагестане, а в меньшей степени в Ингушетии, чрезвычайно высокий запрос на справедливость, которой уже не найти во властных институтах. Связано ли это новое проявление сопротивления с салафитами, не известно. Однако очевидно, что Северный Кавказ переживает сложный процесс переформатирования вооруженного подполья, поиска тех идей и лидеров, которые дадут людям самое опасное оружие — веру в изменения и надежду на справедливость.