Мы продолжаем знакомить наших читателей с украинской точкой зрения на различне аспекты сложных российско — украинских взаимоотношений в рамках нашей рубрики «Украинский взгляд» . Сегодня вашему вниманию предлагается статья профессора Игоря Тодорова, Директора Центра Международной безопасности Ужгородского национального университета (Украина). Статья подготовлена автором во время научной стажировки в The Institute for Human Sciences (IWM) в Вене.
Украинский Донбасс долее 20 лет находился в правовом поле Украины и не имел, в отличие от Крыма, заметных проявлений сепататизма. На общенациональном референдуме 1 декабря 1991 в поддержку Акта о независимости «за» проголосовали почти 84% жителей Донецкой и Луганской областей [1]. Впрочем, невозможно утверждать что значительная часть тех, кто поддержали украинскую независимость руководствовались исключительно национально-патриотическими чувствами, наоборот — в качестве мотивации скорее выступали прагматичные подходы. В Донбассе с советских времен существовали особенности ценностных ориентаций. Они были обусловлены рядом факторов и наиболее ярко проявились во время российской агрессии 2014-2016 гг.
Территория Донбасса еще в позднее средневековье была заселена украинцами. Более 500 лет назад на территории современного Донецка возникла Кальмиусская паланка Запорожского казачества. Этический состав региона начал резко меняться в период первой индустриализации во второй половине ХІХ века. Большое количество бывших крепостных крестьян из Центральной и Южной России переселялись в города и поселки региона. По переписи 1897 года имела место диспропорция между городским и сельским населением. Крупнейшими национальностями здесь были украинцы — 53,3%, русские — 34,3% и греки — 5,1%. Но среди городского населения, которое составляло 44,5% от общего, преобладали русские (59,7%), Украинцев было только 29,5%, греков вообще было очень мало (0,5%), зато было ощутимое количество евреев (4,2%). А среди сельского населения (55,5%) абсолютно преобладали украинцы (72,5%), а русские (13,9%) не намного опережали греков (8,8%) [2].
Процесс трансформации этнического состава населения региона получил развитие в годы сталинской индустриализации. Удельный вес украинцев в 1939 году остался неизменным (59,4%), но возрос удельный вес русских (с 26,0% до 31,3%), уменьшился — греков (с 6,2% до 3,1%), немцев (с 3,4% до 1,5%) и евреев (с 2,7% до 2,1%). Определенная часть переселенцев имела криминальное прошлое. В силу нехватки рабочей силы на шахты Донбасса нередко принимались люди без документов.
Одновременно происходило нивелирование этнических различий через парадоксальный симбиоз коммунистических и криминальных ориентиров. На протяжении всего советского периода удобным способом объединения жителей Донбасса была примитивизированная марксистская идеология. В основе ее лежали единство в пролетарской принадлежности, интернационализм и русский язык (как «язык межнационального общения»). И еще, соответственно, классовая ненависть и, как следствие — презрение к культуре и высшему образованию. Языковая принадлежность играла в Донбассе очень важную роль, ведь 75% населения региона считали родным язык — русский. Благодаря этому, т.н. «языковой вопрос» местные элиты начали использовать в политической борьбе уже с 1994 года. 27 марта 1994 года в Украине состоялись выборы в Верховную Раду Украины. Одновременно с выборами в Донецкой области проходил совещательный опрос. Жителям региона были предложены такие вопросы как: «Согласны ли вы с тем, чтобы Конституция Украины закрепила функционирование русского языка в качестве государственного языка Украины наряду с государственным украинским языком?»; «Согласны ли вы с тем, чтобы на территории Донецкой области языком работы, делопроизводства и документации, а также образования и науки был русский язык наряду с украинским?» Явка избирателей на «совещательный опрос» составила 72% Поддержка каждого из пунктов опроса колебалась от 80 до 90% [3].
Традиционно в Донбассе граждане массово передавали социальную опеку над своей жизнью власти. Местные жители, в подавляющем большинстве, считали, что только власть ответственна за образование, здравоохранение, стабильную работу, выплату зарплат, пенсий и социальных пособий. Донбасс — это регион, который однозначно унаследовал ту ценностную систему, которая существовала в Советском Союзе: махровый патернализм, доминирование коллективистских ценностей, историческая память, преимущественно ориентируемая на советское наследие. Именно такая политика была выгодна как региональным, так и центральной властям [4].
Во время президентской избирательной 2004 г. в Донецкой области политтехнологи кандидата В.Януковича использовали ностальгические просоветские настроения. Билборды подчеркивали, что «Донбасс — это Алексей Стаханов», «Донбасс — это Паша Ангелина», «Донбасс — это Макар Мазай», т.е. происходило обращение к созданным сталинской пропагандой образам передовиков производства первых пятилеток (1930-е годы). В тоже время, не вспоминались выходцы из Донбасса — выдающиеся деятели украинской культуры – Владимир Сосюра, Василь Стус, Иван Дзюба. Местные элиты производили и культивировали своеобразный донбасский нарциссизм, подчеркивая исключительность Донбасса и выдвигая лозунги от «Донбасс никто не ставил на колени …» до «Донбасс порожняк не гонит».
После начала Оранжевой революции 28 ноября 2004 г. в Северодонецке состоялся Всеукраинский съезд народных депутатов и депутатов местных советов. Съезд заявил, что в случае прихода к власти нелегитимного президента оставляет за собой право на адекватные действия, направленные на защиту прав граждан своих регионов, вплоть до создания Юго-Восточной автономии. Е.Кушнареву (тогда председатель Харьковского обласного совета) поручено было вести координацию действий по стабилизации общественно-политической ситуации с Верховным советом Крыма, Донецким, Днепропетровским, Запорожским, Луганским, Одесским, Херсонским, Николаевским областными советами, Севастопольским городским советом. Уже тогда участники этого форума верили, что Путин их не бросит[5]. Но Россия тогда не готова была к непосредственному вмешательству. Ситуацию удалось стабилизировать исключительно внутренними украинскими ресурсами.
Соответственное, в целом негативное, отношение сложилось в регионе к Киевскому Евромайдану в конце 2013 года. Информационное пространство Донбасса было под полным контролем Партии регионов и российских СМИ. Они сформировали мнение о том, что события в Киеве — заговор экстремистов, которых направляет Запад. В этом было убеждено большинство жителей региона. Часть дончан, которые полностью поддерживали «Революцию Достоинства», оказалась в меньшинстве. Впрочем, местный немногочисленныцй Евромайдан до середины января 2014 г. не вызывал заметного противодействия со стороны властей и антимайдановского большинства. После побега Януковича, общественная организация «Донецкий институт социальных исследований и политического анализа» (руководитель Владимир Кипень) в марте 2014 провела опрос общественного мнения жителей города Донецка. Согласно полученным данным, половина опрошенных высказались за сохранение унитарного устройства Украины, который не предусматривал перехода к федерации. Суммарно сторонников единства Украины было 66%. Сторонников вхождения Донецкой области в состав РФ с теми, кто высказался за фактическое вхождение Украины в состав союза, аналогичного СССР — 27%. И всего лишь 5% видели область как отдельное государственное образование! То есть до апреля 2014 идеи т.н. «Новороссии» или «Донецкой народной республики» абсолютно не пользовались популярностью. Отчасти, что можно объяснить тем, что тогда В.Путин еще не определился: оккупировать Донбасс по крымскому сценарию или создать квази-государства. В тоже время очень выразительной представлялась картина общественных страхов жителей Донецка. Наибольшее распространение получил страх перед радикально настроенными жителями Западной Украины и Правым сектором. Угрозу от них для Донецка видели 60% опрошенных! Вторая позиция по распространению среди дончан — это страх перед центральной властью в Киеве (47%). Третья среди массовых фобий населения Донецка — страх вмешательства европейских и американских политиков (38%). То есть, от 40 до 60% людей испытывали угрозы от факторов, которые, в целом, можно назвать фейковыми, неким «продуктом» российской пропаганды. Показательно, что страх перед гражданами России, которые принимали участие в организации и проведении пророссийских митингов в марте 2014 г. (23%) и перед российскими политиками и военными (21%) у дончан был значительно меньше. В тоже время, тезис о преимущественной ориентации дончан на Россию тогда не подтверждался распределением ответов на вопрос о самоидентификации. Четко патриотические чувства, в целом, были свойственны более трети дончан: они идентифицировали себя преимущественно как «граждане Украины». Близкая к ним группа (21%) дончан, что идентифицировали себя как «русскоязычных жителей Украины». Суммарно это составило 58%. На Россию ориентировалась треть опрошенных [6].
Таким образом, массовое сознание дончан было серьезно травмировано происходившими политическими изменениями в стране, точнее их трактовкой органами местного самоуправления и доминирующими в регионе российскими и пророссийскими средствами массовой информации. Ощущение угроз, навеянные страхи, незащищенность оказались питательной средой для нагнетания противостояния, для разжигания радикализма, экстремизма. Следует добавить, что ситуация за пределами достаточно успешного областного центра была заметно хуже.
Со стороны местных властей и местного самоуправления с марта 2014 не было четких, эффективных и продуманных действий, направленных на противостояние сепаратистским формированием. Власть декларировала призывы к единству Украины, но не делала действенных шагов в этом направлении. Смена областного руководства не привела к позитивным изменениям. Оптимистичные заявления главы Донецкой областной администрации С.Таруты не смогли помешать российской спецоперации по созданию ДНР и не дали организовать на большей части области досрочные президентские выборы. Напротив, значительная часть чиновников фактически способствовали захватам административных зданий, телевидения, насилию в отношении украинских патриотов. Центральная власть также проявляла слабость и нерешительность.
Местный олигархат пытался торговаться с Киевом. Однако, фактически, уже ничего не решал. Дальнейшее развитие событий доказало его фактическую объектность и абсолютную зависимость от российских спецслужб. Был разрушен миф о всесилии самого богатого человека Украины Р.Ахметова.
Сами участники сепаратистского движения откровенно признавались, что подготовка к этим событиям началась по крайней мере с 2005 года. Тогда была создана общественная организация «Донецкая республика». Ее основной целью было предоставление особого статуса восточным областям Украины. Свои акции малочисленные сторонники «Донецкой республики» проводили под флагом с двуглавым орлом. Поэтому в 2007 году по решению суда деятельность организации была прекращена. Но после судебного решения, активисты объявили «суверенным русским федеративным государством» Луганскую, Донецкую и Херсонскую области Украины. За это – по подозрению в свержении конституционного строя – в отношении нескольких членов «Донецкой республики» завели уголовные дела, но до суда дело не дошло. Деятельность организации в целом была вялой и не результативной, поскольку желающих поддержать сепаратистские идеи оказалось не много (не более 160 человек) [7].
Февральские события на Майдане ускорили сроки проведения давно подготовленной российской спецоперации. То есть события на востоке Украины безусловно являются результатом тщательно спланированной и подготовленной спецоперацией РФ, с учетом местных реалий. Об этом аргуметировано сказано в монографии И.П.Рущенко [8].
Безусловно, что в Донбассе всегда существовали пророссийские настроения, прежде всего на эмоциональном уровне. Однако до 2014 г. они не переходили в сферу политического сепаратизма и не носили характер ненависти ко всему украинскому, как например, в Севастополе. Они получали выход, в основном, голосованием за Партию регионов, которая в Донбассе считалась пророссийской, хотя программа «регионалов», формально базировалась на поддержке курса на европейскую интеграцию Украины. Большинство электората уверенно голосовали за В.Януковича («знаем, что бандит, но наш!). Также симпатии к «северному соседу» всегда выражалась в Донецкой области в виде электоральной поддержки откровенно пророссийской Коммунистической партии. Однако обе политические силы действовали в украинском правовом поле и не могли выступать против территориальной целостности государства. При этом, как ни странно, партии вроде Русского блока, что прямо выступали за теснейший союз с Россией, были в маргинесе.
Негативному развитию событий весной 2014 г. способствовало бездействие, а фактически предательство правоохранительных органов, которые не оказывали сопротивления противоправным действиям пророссийских активистов и люмпенов. В областном управлении СБУ большинство высших офицеров были завербованы Россией, поэтому эта структура по существу работала на другое государство [9].
После оккупации Крыма, в апреле 2014 года началась вторая фаза вооруженной агрессии Российской Федерации против Украины. Сформированные, контролируемые и финансируемые спецслужбами Российской Федерации вооруженные формирования провозгласили создание «Донецкой народной республики» (7 апреля 2014) и «Луганской народной республики» (27 апреля 2014 ). 11 мая состоялся фейковый «референдум о независимости народных республики», которому никак не смогли (точнее, не захотели) помешать конституционные органы государственной власти и местного самоуправления. А некоторые чиновники даже тайно поддерживали сепаратистов. Так, отдел образования Донецкого городского совета обязывал директоров средних школ открывать избирательные участки и обеспечивать работу комиссий учителями [10]. В тоже время, стоит отметить, что довольно много людей пришло на «избирательные участки» (по различным оценкам, максимум — до трети жителей региона). Это можно объяснить целым рядом факторов. В частности, ностальгией по Советскому Союзу, по той общественной модели, которая там господствовала. Кроме того, свою роль сыграли неприятие киевской власти и начавшейся Антитеррористической операции (АТО), а также протестные настроения антиолигархической направленности. В силу этого, в «референдуме» приняли участие не только пожилые люди, хотя именно они составили основу электората ДНР и ЛНР. Относительный «успех» этого «референдума» в значительной степени был обусловлен глубоким социально-экономическим кризисом, который в Украине продолжается долгие годы. Фактически организаторы фейковых республик смогли канализировать социальный протест в плоскость политического сепаратизма. На референдуме 11 мая люди голосовали за «новую жизнь» в своём искаженном понимании. Большинство тех, кто поддержали самостоятельность «ДНР» или «ЛНР», руководствовались иррациональным восприятием действительности, основанном на российской пропаганде, особенностях самоидентификации, а также социальных протестных настроениях.
Оптимистичные ожидания украинских патритов в Донбассе, связанные с проведением Антитеррористической операции разрушались из-за непосредственно активного вмешательства в конфликт российских вооруженных сил.
Таким образом, можно констатировать, что политического сепаратизма на востоке Украины, не просматривалось до марта 2014 г., т. е. до начала реализации специальной операции России. Относительный успех этой операции обусловлен прежде всего последствиями политики русификации и информационного «зомбирования» жителей Донбасса, деструктивным влиянием региональных властных и бизнессовых элит, слабостью организованных проукраинских групп в Донбассе.
Современное развитие событий на востоке Украины не дает повода даже для сдержанного оптимизма. Отсутствие адекватного ответа российской агрессии со стороны Запада, развязывают руки России для поддержки фейковых республик и дальнейшей эскалации войны.
Ссылки
1 Відомість про результати Всеукраїнського референдуму, 1 грудня 1991 р. // ЦДАВО України. — Ф. 1. — Оп. 28. — Спр. 144. — Арк. 6.
2 Каким был и есть сегодня Донбасс: население, национальный состав и демография. Сайт Аргумент UA. [Електронний ресурс]. – Режим доступа: http://argumentua.com/stati/kakim-byl-i-est-segodnya-donbass-naselenie-natsionalnyi-sostav-i-demografiya
3 Газета Донбасс. 1994. – 1 апреля.
4 Портал неполітичних новин Донеччини [Електронний ресурс]. – Режим доступа: http://ngo.donetsk.ua/articles/zvidki-vzyalis-prorosiyski-nastroyi-u-donecku-istorichniy-ekskurs.
5 Северодонецкий съезд: Правда очевидца. Сайт информационного агентства «Ура» [Електронний ресурс]. – Режим доступа: http://ura.dn.ua/28.11.2005/4871.html
6 Портал неполітичних новин Донеччини [Електронний ресурс]. – Режим доступа: http://ngo.donetsk.ua/articles/zvidki-vzyalis-prorosiyski-nastroyi-u-donecku-istorichniy-ekskurs.
7 Сепаратизм на Украине: история болезни. Сайт Радио «Свобода». [Електронний ресурс]. – Режим доступа: http://www.svoboda.org/content/article/25422661.html
8 Рущенко І.П. Росісько-українська гібридна війна: погляд соціолога: Монографія. Харків: ФОП Павленко О.Г., 2015 – 268 с.
9 Переживет ли Донбасс пресинг Росии // Панорама. — 2014. 24 апреля.
10 Школи в Донецьку змушують відкрити двері для «референдуму» 11 травня. Сайт «Украинская правда». [Електронний ресурс]. – Режим доступа: http://www.pravda.com.ua/news/2014/05/7/7024645/
Профессор Игорь Тодоров,
Директор Центра Международной безопасности
* Статья подготовлена во время научной стажировки в The Institute for Human Sciences (IWM) в Вене.