Кажется, впервые — уникально даже для путинской РФ — возбуждено дело за последнее слово в суде. Удостоилась этого замечательная питерская девушка Дарья Козырева. Прошло чуть больше месяца с того дня, как Петроградский районный суд приговорил её к 2 годам и 8 месяцам колонии по уголовному делу о «дискредитации» (часть 1 статьи 280.3 УК). Теперь её снова будут судить. Снова за «дискредитацию». Но теперь — по административной ч. 1 ст. 20.3.3 КоАП РФ. В ближайшее время материалы дела будут переданы судье.
«18 апреля 2025 года Козыревой в судебном заседании было предоставлено слово, и в этом слове она и наговорила себе на ч. 1 ст. 20.3.3 КоАП РФ. В последнем слове Козырева тоже отличилась высказываниями про войну, оккупацию и пр.» Так, совсем не юридическим языком, а даже с некоторыми литературными изысками сказано в сообщении объединённой пресс-службы судов Петербурга.
Да, действительно отличилась. «Трудно Путину было поверить, что Малороссия ему больше никогда не светит. Украинцы просто не дадут превратить в неё свою страну. Путин пытался, упорно пытался. Он аннексировал в 2014-м Крым, он разжёг войну на Донбассе в тех же целях», — припечатала она в своём последнем слове. И прочитала крамольные стихи своего любимого поэта Тараса Шевченко. Да ещё и на украинском.
Из-за стихов она и оказалась в суде. Дарью задержали во вторую годовщину нападения РФ на Украину. Она наклеила на памятник Шевченко листок с его стихотворением «Завещание». Вскоре было возбуждено уголовное дело о повторной «дискредитации». До этого она срывала со стен Z-символику. Была схвачена за надпись на безобразной конструкции, установленной на Дворцовой площади и прославляющей «любовь» между Петербургом и Мариуполем. Её изгнали из пропутинской лавочки, гордо именуемой СПбГУ, за посты в «ВК». А потом предъявили ещё одну «дискредитацию» — за интервью изданию «Север.Реалии».
Почти год она провела в СИЗО. Затем судья отпустил её под запрет определённых действий. В апреле приговорил к двум годам и восьми месяцам колонии.
Дарья Козырева — не партизан, не боец с «молотовым» в руке. Её оружие — как у Александра Скобова — только слово. Но сила этого слова такова, что без всяких оговорок и кавычек может быть приравнена к штыку. Каратели это оценили. Новое дело — чёткое доказательство.