В 2013-м мы защищали геев и думали, что это ужасно важно и ужасно страшно. А ещё чуть ранее мы смеялись над красным пьяным Жераром в кокошнике и с русским паспортом и думали, что это ужасно забавно и симптоматично. А ещё на полном серьёзе обсуждали разницу между протестной концепцией Лимонова и Акунина.
А сейчас единственное, что хочется сделать – это разжечь большой костёр в густой темноте и осторожно заорать: эээээй, мы здесь, мы всё ещё живы!