Елец сегодня. Фото с сайта potomki-1812.ru

Сергей Белановский: Страна информационно закрывается, в том числе и от самой власти. О последствиях судить не берусь

Так ли крепка и незыблема пресловутая властная вертикаль? Придворная социология и контролируемые государством СМИ изо всех сил стараются нас в этом убедить. Однако объективные исследования говорят об обратном – центробежные тенденции в российских регионах являются пока еще достаточно скрытно протекающим, но уже заметным для профессионалов  процессом, что позволяет прогнозировать череду парадов суверенитетов, при первых же серьезных признаках ослабления центральной власти.

bluemarine_logoНезависимый социолог Сергей Белановский поделился профессиональными впечатлениями, полученными в ходе проведения социологических исследований в старинном русском  городе Ельце. Его выводы говорят о том, что представления об уровне поддержки центральной власти, разделяемые даже среди той части экспертного сообщества, которое трудно заподозрить в горячих симпатиях к нынешнему руководству страны, могут не вполне соответствовать действительности.

  1. Возрастной аспект. Выделяются три группы. Первая — пенсионеры, начиная с возраста 65 — 70 лет. Это люди, детьми пережившие войну и первые послевоенные годы. Они полностью поддерживают Путина и его политику, включая «крымнаш», Россия встает с колен и т.д. Говоря о своем уровне жизни, они говорят, что помнят времена, когда было значительно хуже. Поэтому сейчас для них все хорошо. Вторая группа — это основной трудоспособный возраст в диапазоне от 30 до 65 лет. Для этой группы характерно то, что в их душах (и, соответственно высказываниях) появился страх. Он проявляется в уклонении от ответов, ответов о типа «не знаю» и даже «все хорошо» (но в последнем случае очень выразительна невербалика — жаль, что не было возможности использовать камеру. Разговорить этих людей оказалось возможным  лишь методом психологической провокации типа: а вот в группе, которая была перед вами, многие говорили то-то и то-то.

«До последнего времени я не соглашался с мнением, что в ходе массовых опросов люди врут, потому, что боятся. Теперь я, пожалуй, изменил свою точку зрения»

Здесь этих людей как бы прорывало, и высказывания начинали сыпаться вплоть до самых нелицеприятных (во многом напоминающих те, что мы слышали в 2013 году, до Олимпиады и Крыма). Но важно то, что еще недавно (условно — до 2013 года) этого страха не было. Люди говорили вполне свободно и за, и против власти. Напомню, что это был период, когда рейтинг Путина был на уровне 40%, а не 70%, как сейчас (по данным ФОМ).

Елец сегодня. Фото с  сайта potomki-1812.ru
Елец сегодня. Фото с сайта potomki-1812.ru

До последнего времени я не соглашался с мнением, что в ходе массовых опросов люди врут, потому, что боятся. Теперь я, пожалуй, изменил свою точку зрения.

Наконец, третья группа — возраст от 20 до 30 лет, назовем эту группу молодежь. Здесь я не почувствовал никаких признаков страха, отношение к федеральной власти в основном негативное, ругают ее почем зря.

«Поразительно, что во всех группах возросло доверие к местной и во многом к региональной власти. Типичное высказывание: они делают все, что можно, все, что в человеческих силах. Про федеральную власть таких высказываний не прозвучало ни разу, скорее наоборот»

  1. Поразительно, что во всех группах возросло доверие к местной и во многом к региональной власти. Типичное высказывание: они делают все, что можно, все, что в человеческих силах. Про федеральную власть таких высказываний не прозвучало ни разу, скорее наоборот. Этот результат не прямо, но косвенно коррелирует с данными ФОМ. Данную мысль можно выразить так: с одной стороны, основная ответственность за ситуацию в стране лежит на федеральной власти, и эта тенденция растет, но с другой струны реальные дела, как может, делает местная власть, и именно к ней растет доверие. Отсюда, хотя и с осторожностью, можно высказать гипотезу, что в случае некого серьезного кризиса население будет консолидироваться вокруг местной власти против федеральной, а не наоборот. Нечто похожее уже было в 90-е годы, только тогда народ консолидировался вокруг директоров крупных предприятий (рабочие вместе с дирекцией бастовали против федералов).

«.. в случае некого серьезного кризиса население будет консолидироваться вокруг местной власти против федеральной, а не наоборот»

Есть еще некоторые наблюдения, но о них я вынужден пока умолчать. Оговариваю, что все наблюдения сделаны лишь в одном городе и в ограниченном масштабе. Исследование (одна фокус-группа и 11 интервью) было проведено в инициативном порядке без какого-либо финансирования. Поэтому все сказанное имеет статус гипотез.
Пожалуй, еще одно замечание. Сейчас, когда авторитет федеральной власти начинает падать, и это похоже на очень серьезный тектонический сдвиг, страх распространился не только среди простых жителей (см. выше), но и среди потенциальных спонсоров подобных исследований. Изучение глубинных сдвигов политического сознания — это очень важная и судьбоносная вешь. Эти изменения во многих отношениях идут не так, как априори предполагают «диванные эксперты». Многие публикации таких экспертов (как «про», так и «контра») являются скорее вымыслом, чем отражением реальных процессов («мозг выделяет мысль подобно тому, как печень выделяет желчь — гениальная фраза). Вектор изменений политического сознания явно не тот, которые предполагают диванные эксперты и даже многие эмпирические социологи, задавленные методическими и политическим штампами.

«Сейчас, когда авторитет федеральной власти начинает падать, и это похоже на очень серьезный тектонический сдвиг, страх распространился не только среди простых жителей (см. выше), но и среди потенциальных спонсоров подобных исследований»

Казалось бы, это аргумент в пользу проведения независимых исследований. Но страх, охвативший основную часть населения, в еще большей степени охватил и потенциальных спонсоров подобных исследований, которые раньше охотно их финансировали. Это видно даже по самой тональности разговора, а вовсе не только потому, что результат таких запросов оказался отрицательным. Страна информационно закрывается, в том числе и от самой власти. О последствиях судить не берусь.