Многометровый «протестный» стол. Многотысячное застолье. Так завершился в Тбилиси 2024-й. По призыву оппозиции участники антиправительственных выступлений пришли на проспект Руставели. Многие семейно, с детьми. Атмосфера всеобщего веселья и доброжелательства. Тосты, песни, танцы. Разошлись к утру без каких-либо эксцессов. Даже не оставляя мусора. Праздничный настрой пока превалирует над горечью поражения. Тяжёлые будни лишь маячат впереди.
Ушедший год выдался драматичным для Грузии. Правящая «Грузинская мечта», олигархическая группировка грузино-российского миллиардера Бидзины Иванишвили отказывается от прежней «гибридности». Даже на риторическом уровне власти заговорили языком путинизма, мракобесного псевдотрадиционализма, антизападной ксенофобии. Многих поначалу шокировала гротескность этого разворота. Буквально через несколько недель после всенародного ликования: Грузия стала кандидатом в Евросоюз.
Но удивляться не приходилось. Произошло обычное для подобных режимов. Забуксовало дорогостоящее социальное маневрирование – даже олигархический карман всё же не бездонен. Приелись дежурные обличения Михаила Саакашвили. А раз так, остаются упрощённые технологии: силовое принуждение, мрачно-идеологическая пропаганда, разрыв с Западом. И – сближение с Москвой, несмотря на российскую оккупацию пятой части грузинской территории.
Иного оказалось не дано. «Грузинская мечта» создавалась как партия взятия и удержания власти. И не ставит иных целей, кроме власти как таковой.
На этой платформе в правящих кругах Тбилиси окончательно консолидировалась группировка лично преданных Иванишвили бенефициаров режима. Премьер-министр Ираклий Кобахидзе, мэр столицы и генсек «Грузинской мечты» Каха Каладзе, оргсекретарь «Грузинской мечты» Мамука Мдинарадзе, спикер парламента Шалва Папуашвили руководят административно-политическим аппаратом. Министр внутренних дел Вахтанг Гомелаури, начальник Службы госбезопасности Григол Лилуашвили возглавляют силовое командование. Министр юстиции Рати Брегадзе обеспечивает рамки законности. Министр обороны Ираклий Чиковани надзирает за вооружёнными силами. Грузинская армия отнюдь не столь «мечтательна», как МВД и СГБ. Тут нужен глаз да глаз.
Вице-премьер и министр культуры Тея Цулукиани, министр образования и науки Георгий Амилахвари отливают в граните идеологические установки режима. Вроде предвыборных билбордов на тбилисских улицах: благоденствие Грузии vs разрушения Украины – делайте ваши ставки, господа. Георгий (Гия) Кобахидзе-старший – отец главы правительства, известный учёный-физик, опытный политик девяностых, партнёр Эдуарда Шеварднадзе, Джабы Иоселиани и Евгения Примакова – неформально, но веско формулирует геополитический курс: признание реалий, учёт интересов РФ, невозможность вступления в НАТО, нежелательность пребывания в ЕС на положении третируемых учеников…
Следующим эшелоном выступают «буржуазные спецы» – министр экономики («и устойчивого развития») Леван Давиташвили, министр финансов Лаша Хуцишвили, министр региональной инфраструктуры Ираклий Карселадзе. Крепкие хозяйственники с внушительным бэкграундом не претендуют на политическую значимость.
Зато сделались политическими фигурами руководители департаментов МВД – командир спецназа Звиад Харазишвили (разгоны и избиения протестующих), руководитель криминальной полиции Теймураз Купатадзе (сыск на подхвате у СГБ), начальник патрульной службы Важа Сирадзе (уличный контроль и зачистки протестов), начальник тбилисской полиции Сулхан Тамазашвили (положение в столице). Все они, а также все замы министра Гомелаури и некоторые замы по департаментам решением премьер-министра представлены к ордену Чести. За успешное подавление декабрьских протестов.
Стоит заметить ещё одну властную тенденцию. Задвигаются далеко на задний план звёзды «Грузинской мечты» прежних, «гибридных» лет. Например, формальный председатель партии экс-премьер Ираклий Гарибашвили. Тогдашние навыки уже не в цене (как не нужен нынешнему Путину какой-нибудь Сурков, не говоря о Касьянове). Ходили даже слухи, якобы Гарибашвили был избит людьми премьера-преемника. Впрочем, это он с возмущением опроверг.
«Грузинская ССР под гангстерами» – хлёстко характеризуют режим Иванишвили радикальные его противники. Но ещё одно важное наблюдение. Во власти доминируют не старые партаппаратчики, а грузинский аналог «сорокалетних менеджеров». Сугубые прагматики власти. Многое пояснит деталь: тот же Амилахвари, ныне адепт «традиционных ценностей», при Саакашвили служил в центре евроатлантической интеграции.
Власть ужесточилась и консолидировалась. Несомненен глава режима: Бидзина Иванишвили – рядовой депутат парламента, по совместительству закулисный правитель Грузии. Всего этого не сказать о системной партийно-парламентской оппозиции. Единое национальное движение, Коалиция за перемены, «Сильная Грузия», «Гахария – За Грузию» явно отстали от своего электората. И программно, и организационно, и ментально. Они не оказались способны не то что возглавить, но даже эффективно примкнуть к протестному движению.
Не смогли и выдвинуть единого «таранного» политика, подобного Саакашвили. Банкир Мамука Хасарадзе, экс-премьер Георгий Гахария, юрист Никанор Мелия по разным причинам не воспринимались вождями демократии. («Хасарадзе любишь?!» – свирепо вопрошал спецназовец, и задержанному нечего было ответить о своих подлинных чувствах к знаменитому финансисту.) В результате «лицом протеста» предстала президент Саломе Зурабишвили. Избранная шесть лет назад с подачи всё той же «Грузинской мечты». Такой выбор, при всей его вынужденности, тоже весьма аукнулся.
Массовыми весенними протестами был встречен скопированный с РФ «закон об иноагентах». Оппозиция сочла фальсифицированными октябрьские парламентские выборы. В победители вновь зачислена «Грузинская мечта», и это снова спровоцировало уличные выступления. Оппозиционеры бойкотировали новый состав парламента, но не смогли эффективно организоваться и политически возглавить гражданский протест.
Самая яростная конфронтация развернулась после того, как премьер Кобахидзе, политический смотрящий Иванишвили, объявил заморозку евроинтеграции. Вхождение в Европу не только значится в Конституции как цивилизационный выбор Грузии. Это массовый ценностный консенсус. За европейскую Грузию люди готовы биться. С конца ноября развернулись уличные столкновения, жёстко подавляемые спецназовцами Харазишвили и «титушками» Георгия Шинджикашвили. Между которыми, кстати, возникли возникли свои тёрки – кто преданней служит.
Первые же акты политической жестокости сработали на общественный шок. Грузинское общество отвергает политическое насилие. Память об ужасах гражданской войны 1990-х передаётся поколениями: что угодно, но не это. В результате власть получила мощную фору.
Правительство довольно грамотно дозировало репрессивное подавление и устрашение с политическими манёврами. Руками спецназа демонстрировалась готовность к жести – и одновременно предоставлялись возможности для мирных прогулок. Свирепые избиения чередовались с примирительными заявлениями. Постепенно протест трансформировался из уличных схваток с карателями в мирные шествия и гуляния на проспекте Руставели. Вызывающие приливы симпатий. Но заведомо исключающие победу протеста.
В результате надежды стали концентрироваться на персоне главы государства: как же, легитимная власть… Даже – единственная легитимная, как определила себя сама Зурабишвили. Она лично вышла на уличный протест, хотя своей президентской властью не смогла остановить ни одного спецназовца.
Начались странные разговоры, фантастические задумки. Моделировался некий «альтернативный центр» во главе с Зурабишвили. Это – при отлаженном административном аппарате «Грузинской мечты». Самые мудрые аналитики даже удивлялись: отчего главнокомандующая до сих пор не приказала армии вернуть Грузию на европейский путь? Но сама президент, вероятно, понимала, чем кончится такой приказ при попадании в министерство Чиковани.
Отдушину она находила в непрестанных обращениях к «нашим партнёрам». Дескать, Брюссель и Вашингтон должны принять меры ради «населения Грузии». Такие заявления, сами по себе деморализующие (ненамного же сами способны), были очень на руку «Грузинской мечте». Последней надеждой становились западные санкции против Иванишвили и его команды. Будто эти пустяки имеют какое-то значение, когда на улицы уже выведен спецназ.
Креативным ходом стало выдвижение – и избрание! – нового президента Михаила Кавелашвили. Иванишвили продвинул простодушного футболиста вместо ожидаемого Гарибашвили – уже явно в порядке тонкого издевательства. Зурабишвили пафосно обещала остаться в президентском дворце и дала теневому хозяину государства шесть дней на размышление. Эти дни прошли – и Зурабишвили дисциплинированно покинула пост. Кавелашвили тем временем описывал в инаугурационной речи традиционные ценности грузинского застолья.
Что ж. Ему где-то вняли. Тбилисское застолье минувшей ночью вполне себе удалось.
Сегодня грузины услышали несколько новогодних речей. Кобахидзе поздравил с победой «Грузинской мечты». Кавелашвили проникновенно размышлял о любви грузинских дедушек к грузинским внукам. Папуашвили славил мудрость и осторожность. Зурабишвили напоминала, что президент на самом деле всё-таки она. Католикос-Патриарх Илия II возблагодарил Всевышнего. Иванишвили назвал минувший год чрезвычайно удачным и пообещал идти избранным путём.
Так совпало, что грузинские протесты начались одновременно с наступлением сирийских повстанцев. Сирийцы не взывали к партнёрам. Не надеялись на западные санкции. Даже сами побывали под такими санкциями. Не прошло двух недель, как они с победой вошли в Дамаск.
Грузия пока осталась.
Но новогодний стол в Тбилиси – это было реально красиво.
Сергей Казанов