Буйство всеобщего восторга по поводу победы Дональда Трампа в России постепенно сменяется более прохладной формулой: мол, преимущество здесь хотя бы в том, что есть надежда. В то время, как с Хиллари было все однозначно предсказуемо.
Для такой эволюции настроений сигналов более, чем достаточно. И они, прежде всего, поступают из процесса формирования команды. Ведь по тому, кто твой друг, судят, кто есть ты сам. Конечно, о составе ее говорить еще рано. Но сам круг имен, которые фигурируют в переговорах Трампа и СМИ в качестве кандидатов на ключевые посты, с подозрительной тотальностью свидетельствуют, что там преобладают отнюдь не голуби. А скорее – более хищные птицы. Практически все они – персоны крайне консервативных взглядов, представители и рупоры истеблишмента, ястребы по таким темам, как отношение к войне в Ираке, свержению Кадаффи, Китаю, Ирану, и радикальные русофобы.
Начнем с наиболее реального кандидата – Майкла Пенса. Ортодоксальный консерватор, который, будучи губернатором Иллинойса, ввел запрет на аборты и провел законы, требующие от женщин «хоронить» свой эмбрион, отказывать геям в обслуживании, а также активно препятствовал размещению на территории штата сирийских беженцев. На политэкономическом поле – классический либерал- сторонник низких налогов и противник социалки, урезавший ее в своем штате по всем статьям – от бюджетов университетов до здравоохранения. При этом чрезвычайно энергичный в своей активности, о чем свидетельствуют его ежедневные трехчасовые «проповеди» по радио в начале 90-х и принадлежность к «Чайной партии» — радикальному крылу республиканцев, допускающему публичную критику партийной верхушки. Поддерживал войну в Ираке и свержение ливийского диктатора. Ну, а что касается России, то об отношении к ней можно судить по этой цитате, высказанной в ходе предвыборных дебатов: «Существует старая поговорка, которая гласит, что русский медведь никогда не умирает, он лишь впадает в спячку». Ему же принадлежат характеристики путинского режима как «жульнический капитализм» и призывы «разговаривать с русскими только с позиции силы».
Не менее колоритен и другой важный персонаж в будущей администрации Белого Дома – Стивен Бэннон, которого Трамп берет в качестве старшего советника. За своих 62 года он перебрал множество занятий: моряк, шоумэн, киношник,политтехнолог. Но наибольшую известность ему принесла работа в качестве редактора новостного сайта Breitbart, диспонировавшего себя как рупор «альтернативных правых», которые также долбили республиканцев с крайнего фланга и получили репутацию рассадника расизма, антисемитизма и шовинизма. О стиле Бэннона говорит тот штрих, что именно ему принадлежит такой лозунг «свободы слова», как «право на оскорбление». Он известен как сторонник т.н. «просвещенного капитализма», делающего ставку на средний класс, который является главным рычагом общего благосостояния. И он, так же, как и Пенс, презрительно называет Китай и Россию образчиком «капитализма для жуликов».
Много схожих черт просматривается и в политических физиономиях Рудольфа Джулиани и Митта Ромни, с которыми Трамп имел беседы в качестве кандидатов на пост Госсекретаря. Бывший мэр Нью-Йорка(1994-2001), прославившийся своими достижениями в борьбе с преступностью, сокращении безработицы и благоустройстве города, Джулиани оставил о себе воспоминания еще и как ярый ненавистник тоталитарных режимов. В частности, отказался выдать в 1995 году приглашения на торжества по поводу 50-летия ООН представителям Сев. Кореи, Кубы, Сомали, Ливии, Югославии, Ирака и Ирана. Аа явившегося без приглашения на концерт в Линкольн-центр Ясира Арафата приказал вышвырнуть вон. Об его отношении к террористам и мусульманскому миру в целом говорит такой жест, как отказ принять после 11 сентября от саудовского принца дар в 10 млн. долларов в пользу семей пострадавших. Не удивительно, что и Обаму он критикует за то, что позволил России так распоясаться.
Ну, а Ромни – так тот в российском вопросе просто Ястреб. Среди его многочисленных перлов на эту тему и присвоение Москве титула «геополитический враг номер 1». Впрочем, весьма агрессивен он и в отношении Китая, Ирана и вообще всех «зеленых», а также «голубых». Зато с Трампом его роднит умение делать деньги (состояние Ромни оценивается в 200 млн. долларов), почтение к бизнесу и презрение к левой политкорректности, что он ярко продемонстрировал в 2012 во время избирательной компании, когда второй раз баллотировался в президенты (обрушился с критикой Обамы за его проповедь «перераспределения доходов). Роднит их и амбициозность, доходящая до одержимости и ощущения мессианства, которая у Ромни замешана на его мормонской религиозности, подвигнувшей в 34 года стать даже епископом.
С трудом верится, что голубем мира станет и сенатор Алабамы Джефф Сешнс, которого пророчат то на пост Генпрокурора, то во главу Пентагона. У этого ветерана вооруженных сил с 20-летним стажем работы в Конгрессе репутация расиста, которого в середине 80-х отказались утвердить из-за того на пост федерального судьи. Впрочем, термин «расист» в политкорректной Америке столь же расхож и легковесен, как сегодня в России «фашист». Его клеят на всякого, кто выступает за ограничение миграции и повышение требований к приезжим на счет элементарной лояльности. В частности, Сешнса не утвердили тогда только за то, что назвал афроамериканского прокурора «мальчиком».
Список примеров можно продолжить. Но и этих, касающихся самых узловых постов, достаточно, чтобы сильно сбить волну глупого, безосновательного веселья на тему «вот и на нашей улице праздник». Потому что прыгать от радости по поводу победы на чужих выборах могут только те, кто живет не собственными проблемами. А тешит себя иллюзиями «уважения» со стороны – пусть хотя бы посредством страшилок.
Ведь если посмотреть на то, что объединяет американского президента и тех людей, которые стали уже или войдут в его команду, то ясно главное – все они озабочены силой и величием Америки. То есть – целью. Более того, все являются идеологическими единомышленниками, если под идеологией понимать политические взгляды или симпатии. Они различаются в нюансах, но очевидны в основе. Это мировоззрение либерально-консервативного крыла. Причем, остроконсервативного, выходящего за традиционную норму Республиканской партии, адаптированную в части политкорректности. И уж конечно – не левого.
А если взять внешнеполитический ракурс , то всех, кого мы перечислили – люди, враждебно настроенные к тем, кто мешает процветанию страны. И неважно, склонные ли они к концентрации на внутренние проблемы за счет некоторого сокращения головной боли за «судьбы мира», то есть –к изоляционизму. Или видят серьезные препятствия в движении к цели во внешней среде и «порох сушить» считают преждевременно.
Потому что это уже средства достижения цели. И о них можно (и нужно) дискутировать. Более того, сама практика покажет, кто и в чем конкретно прав, и продиктует коррективы. И как будут выстраиваться отношения с Европой, Китаем, Ираном, Ираком, Украиной или Россией – это будет зависеть, насколько они будут полезны для блага Америки. Вот почему рассматривать и расценивать процесс формирования президентской команды в категориях «кто кого нагнет», методологически неверно. Поэтому Трамп очень легко может превратиться в русофоба, столкнувшись лбами в какой-то позиции с Путиным – пусть это даже будет эмоциональная реакция на «непочтение» к своей стране. А тот же Ромни вполне может из тактических соображений «поголубеть» (от слова «голубь»), если альянс с Россией в чем-то окажется выгодным. Например, в деле ослабления Китая. Или ИГ. Или Пхеньяна.
Так что разногласия между Трампом и его будущим окружением – второстепенные и мнимые, по сути. Они вполне преодолимы. Как и психологические страсти, бушевавшие в ходе предвыборной компании. Для политика это всего лишь антураж политической борьбы, легко испаряющийся с ее окончанием.
Тем более, когда, как здесь отмечено, в самом главном есть и общее понимание, и даже совместимость в манерах и стиле.
Владимир Скрипов