Италия против Франции, Меркель против Зееехофера: миграция — это огромная проблема, которая требует сложных решений на границах, в обществах, в Африке и в политической структуре Европы

Уже более двух столетий либералы стойко верят в победу здравого смысла. Если все будут руководствоваться не только собственными интересами, считают они, не будет войн всех против всех и наступит лучше для каждого общее благо. Правда, сегодняшняя ситуация в Европе производит другое впечатление. Все реализуют свои интересы и говорят об этом открыто, не таясь.

Что для нас значит Европа

Министр внутренних дел Италии Сальвини больше не хочет, чтобы его страна была единственным местом прибытия беженцев в Европейском Союзе, а остальные члены сообщества оставили ее наедине с этой проблемой. Его желание легитимно. Эммануэль Макрон называет позицию Сальвини «циничной и безответственной». Хотя президент Франции и несколько ошибся с подбором слов, и в вопросе беженцев придерживается скорее твердой линии, в одном он, несомненно, прав: закрытие портов не решит проблемы.

Глава австрийского правительства для действенной защиты европейских границ хочет из Австрии, Германии и Италии создать «ось согласных». Решительный Себастьян Курц прав в том, что ему нужны союзники: Германия, набила себе шишки темой беженцев, как и Италия, чья правительство обязалось силой защищать национальные интересы.

Хорст Зеехофер, который с оговорками согласился на руководящий пост в Министерстве внутренних дел, с учетом баварских и общенациональных интересов, а также в интересах гражданского общества, серьезно настроен сохранить ту Германию, которую мы знаем. Ангела Меркель отвергает идею закрытия границ для искателей убежища и придерживается позиции, что европейское право должно иметь преимущество над национальным. Вполне осознавая, что это не добавит ей популярности, канцлер важнейшего государства ЕС берет на себя европейскую ответственность. Ее «нет» закрытию границ — это напоминание о том, что европейское единство важнейшая и неотъемлемая общая цель. Сейчас это глас вопиющего в пустыне. Но он необходим.

Не похоже, что все эти политики способны в ближайшее время прийти к эффективному согласию. Появляются новые альянсы: Италия — Австрия, Курц — Зеехофер, Меркель — Макрон. Но, очевидно, сегодня центробежные силы значительно мощнее, чем интеграционные. Внутриевропейский конфликт, который раньше казался противостоянием между Востоком и Западом, между старым и новым ЕС. Однако теперь становится понятно, что это общеевропейский конфликт.

Похоже, что европейские чиновники, отстаивая свои интересы, ставят под угрозу само существование Европейского Союза. И это в ситуации, когда ЕС из-за отказа Дональда Трампа от принципов свободной торговли и его критики трансатлантического альянса почти в отчаянии стоит перед задачей наконец сделать Европу дееспособной силой.

Итак, скоро конец? Не надо быть сторонником диалектики, чтобы не скатиться к мрачным мыслям. Добрым и, возможно, целебным является то, что определенные проблемы, которые волнуют Европу и ее народы, например миграция, больше не обсуждаются только на саммитах и ​​за закрытыми дверями. Теперь все дискутируется публично. Это отнимает аргументы у тех, кто считает, что политика является договорной игрой оторванных от реальности элит. Откровенное обсуждение таких дел может иметь спасательный влияние. Сторонники политики, которую придерживается Ангела Меркель в отношении беженцев вынуждены дискутировать со сторонниками жесткой иммиграционной политики, которые будут видеть признание своей проблемы и больше не смогут утверждать, что с ними обращаются как с аутсайдерами.

Если Европа сегодня прислушивается к мнению Сальвини, Курца и Зеехофера, те все же не должны считать, что предложили Европе антииммиграционного политику. Ибо они должны выложить карты на стол и вступив в диалог, они больше не смогут утверждать, что все сводится к защите границ. Миграция — это огромная проблема, которая требует сложных решений на границах, в обществах, в Африке и в политической структуре ЕС.  В поиске решения всех этих вопросов участие должны принимать все. Возможно, нам удастся поднять дискуссию о миграции на более высокий уровень аргументации. И, наконец, очень хочется верить в то, что мы начинаем понимать, что для всех нас означает Европа.