Националист Дмитрий Демушкин – о репрессиях, либералах, кремлевских чиновниках, спецслужбах, кризисе и революции
Политическое движение русских националистов разгромлено спецслужбами по приказу из Кремля, – уверен Дмитрий Демушкин, лидер нескольких запрещенных националистических объединений и организатор “Русских маршей”. Сейчас Демушкин пытается оспорить в судах запрет движения “Русские”, которое он возглавлял. Он называет себя последним лидером националистов, оставшимся на свободе и не уехавшим из России. Остальные его видные единомышленники или арестованы (как Александр Белов-Поткин), или покинули страну, опасаясь репрессий. Почему же русские националисты, еще недавно лояльно относившиеся к властям, оказались втянуты в столь жесткое противостояние?
Радио Свобода предоставила слово Демушкину (предварительно оговорившись, что не разделяет его взглядов), так как «его рассказ о природе конфликта между националистами и Кремлем представляет несомненный общественный интерес».
– В июле прошлого года в интервью Илье Азару вы говорили о том, что вопрос о вашем аресте будет решен в течение нескольких дней. Прошло уже 7 месяцев, вы на свободе. Почему тогда вы были уверены, что вас арестуют? Почему, как вам кажется, они не решились вас арестовать? Считаете ли, что угроза ареста сохраняется?
– Начнем с того, что с марта меня задерживали 12 раз со спецназом сотрудники МВД и ФСБ, то есть это чаще чем раз в месяц. Сами сотрудники центрального аппарата ФСБ подчеркивают, что в ближайшее время вопрос со мной будет решен. На меня возбуждено одно уголовное дело, я нахожусь под подпиской о невыезде. По моей информации, готовится и второе дело, дабы взять меня под стражу и, как и Александра Белова, содержать в спецблоке Матросской тишины ФСБ. Просто вопрос времени. Я думал, что они уже летом сделают, но, видимо, решили, что надо им больше времени на подготовку. Я знаю, что сначала они обычную уголовку хотели сфальсифицировать, она у них не вышла. Хотели предъявить нелепые статьи о разбойных нападениях, краже имущества граждан, но люди, которых они нашли для обвинения, вышли на нас, и мы озвучили эти планы в интервью, после этого хотели приписать мне лидерство в банде, торгующей оружием, которое из «Азова» доставляли, но тоже все сорвалось. В СМИ они это озвучили, а экспертизы показали, что оружие не стреляет и люди никаких показаний не дают. Поэтому, придется им судить меня за картинки в соцсетях. Думаю, что они доведут дело до конца и, конечно, попытаются взять меня под стражу, осудить.
– То есть вы готовы к аресту? Ждете с минуты на минуту?
– Не с минуты на минуту, но жду. Сами посудите: 12 задержаний с марта, последнее было перед Новым годом. СОБР у соседей дверь сломал, перепутали немного. У меня даже вещи собраны, чтобы не бегать. Мне предлагали уехать, долго пытались выдавить из страны, даже деньги предлагали, чтобы я в Киев уехал. Но я выбрал, что здесь останусь. Прямой конфликт с ними начался в начале марта, до этого была встреча у меня с вице-премьером Рогозиным, где они меня убеждали принять участие в украинских событиях: развернуть националистов туда поехать. Еще до референдума в Крыму была беседа. Я понимал, куда это все идет, и энтузиазма не высказал направлять людей воевать. Они мне предлагали определенную должность, но я тоже отказался, сказал, что не хочу туда никаких пацанов посылать, крови на руках моих не будет.
Любое мое появление или встреча с людьми заканчивались приездом спецназа, задерживали, держали день и выпускали
После отказа за дело взялись переговорщики из ФСБ, делали предложения, от которых, по их мнению, «нельзя отказаться». Но я отказался, после этого все и началось. Сначала «Альфа» ФСБ пришла в мой дом, пытаясь меня унизить, они растянули меня в комнате, облили штаны водой и пригласили сотрудника НТВ Антона Талпу все это снимать, не пустив моих адвокатов. Сотрудник НТВ потом сделал несколько лживых репортажей, он не только снимал, но даже допрашивать меня пытался, фактически участвуя в преступлении. Потом показали, что якобы я обмочился, испугался, хотя на тот момент у меня уже четырнадцатый обыск был, чего пугаться? Потом задержание за задержанием пошло, любое мое появление или встреча с людьми заканчивались приездом спецназа, задерживали, держали день и выпускали. Два соревнования мои спецназом пресекли, на тренировку спецназ прислали, у меня школа своя спортивная. Страдали не только мои ученики, но и посторонние люди, которые находились в спорткомплексах. Потом в клубе меня задержали, когда мы встречались и обсуждали соревнования, принесли с целью дискредитации портрет Гитлера, журналисты «Лайфньюс» обеспечивали прямую трансляцию, пытались немецкие марши поставить на звуковом пульте, но не смогли, у них флешка не заработала. В итоге брали нас под дискотеку 90-х. Потом тренировку в Братеево спецназ окружил, задержал, оказывали давление на учеников. Перед «Русским маршем» 3 ноября тоже спецназ задержал, в Вологду этапировали якобы показания взять, когда привезли, оказалось, что я там никогда не был и спрашивать у меня нечего. Вся жизнь такая: чаще, чем раз в месяц приходят люди в масках, я уже некоторых, даже в масках, начинаю по именам узнавать. Наверное, все подразделения, которые в Москве должны кого-то брать, меня брали: СОБР, «Альфа», ОМСОН, ОМОН, спецназ ФСБ, МВД. Последний раз они мне предъявили обвинение нелепое. Они мне вменили изображение императора Александра Третьего и его самую известную цитату «Россия для русских и по-русски», которую я разместил в одной из соцсетей в 2013 году. Они чувашской экспертизой признали ее экстремистской, возбудили уголовное дело, Российскую Федерацию признали потерпевшей стороной. Получается такая абсурдная ситуация, что Российская Федерация потерпела от императора России Александра Третьего. Они понимают, что ситуация очень некрасивая, потому что мы подняли резонанс по этому поводу, выступили два академика-историка в защиту, они понимают, что в суд с таким обвинением идти очень сложно. Поэтому будут что-то искать еще. Пока я под подпиской о невыезде.
– И все это только из-за того, что вы не поддержали ДНР и не отправили туда своих ребят? Только ли в этом дело? Наверное, это только небольшая часть претензий к вам?
Могу с чистой совестью говорить, что я никогда за 20 лет не сотрудничал ни с ФСБ, ни с МВД
– Нет, никаких особых претензий на тот момент озвучено не было. Более того, они ввели нас во все общественные советы, даже велись переговоры о нескольких должностях, на которых мы должны работать, и несколько направлений по межнационалке отдавалось. Но у меня всегда была позиция принципиальная – не сотрудничать. Я открыто могу с чистой совестью говорить, что я никогда за 20 лет не сотрудничал ни с ФСБ, ни с МВД. Я никогда не подписал ни одной бумажки о сотрудничестве. Они каждый раз, все эти годы, пытались подсадить меня на подписку, но всегда получали отказ, если я 20 лет не работал, то начинать мне поздно. Они мне всегда объясняли, что все, кто у нас занимается политикой в стране, обязательно должны все согласовывать с ними. Я им отвечал: значит, я политикой не занимаюсь.
– Так это месть за Донбасс или за то, что вы отказываетесь сотрудничать с ФСБ? Или еще что-то?
– Я могу лишь рассуждать, это вопрос к сотрудникам их службы. Но я знаю, что все люди, которые заняли такую же позицию, либо были вынуждены покинуть страну, либо сидят в следственном изоляторе Матросская тишина, как Александр Белов. Ему вменяют хищение 16 миллиардов долларов, экстремистское сообщество с целью свержения власти Назарбаева в Казахстане, просто чушь несусветная. Их абсолютно не смущают такие статьи. Все, кто тогда отказался участвовать в этой бойне и направлять туда молодых пацанов, либо сбежали, либо были арестованы, я последний остался на свободе и в РФ. Поэтому с Украиной это было связано. Конечно, были и другие обстоятельства, ведь нельзя постоянно клеймить украинских фашистов и абсолютно не бороться с националистами внутри самой России. Поэтому первые лица дали команду провести чистку и тут.
В итоге все стали на мою сторону, массового отъезда националистов в «Новороссию» не произошло
Естественно, я понимал, задача была очевидная: собрать всех пассионарных людей, которые здесь представляют национализм, и отправить на эту войну, чтобы они там поубивали друг друга. В любом случае организованных, сплоченных, вооруженных, с опытом боевых действий назад бы в Россию никто не впустил. Задача была этих людей там уничтожить, утилизировать. Я понимал это с самого начала. На встрече с вице-премьером Рогозиным я ему прямо в лицо сказал: «Дмитрий Олегович, мы уже знакомы 15 лет, давайте я вам расскажу, что будет. Вы же не позволите им приехать назад, когда мы все там сплотимся, если даже выживем». Он улыбнулся, и мы друг друга поняли. Поэтому это была очевидная ситуация, что просто готовят на убой большое количество народу, Кремль решал сразу несколько своих задач, а русские националисты истекли бы кровью, пролив и кровь на самой Украине. Я лично человек сто у себя остановил, кто туда ехать собирался. Думаю, что несколько тысяч националистов туда не поехали, увидев мою позицию, посмотрев огромное количество интервью, статей и объяснений, которые я давал и лидерам, и фанатским, субкультурным сообществам. В итоге все стали на мою сторону, массового отъезда националистов в «Новороссию» не произошло. Я остановил и тех, кто на другую сторону пытался поехать воевать, мне это удалось. Если бы не работа, которой я плотно занимался с сообществами, гораздо больше бы людей туда поехало, и сейчас их не было бы, скорее всего.
– Мы видим, что этот план действительно осуществляется. УбийстваДремова, Мозгового и других – часть плана, о котором вы рассказываете.
Фактически там всех утилизировали, целенаправленная программа была
– Конечно. Только я этот план еще до начала войны понял и всем объяснял, что многим спасло жизнь. А многие мне сейчас начинают писать, что нас зачищают. Я отвечаю: «Естественный отбор дураков в природе, что сделаешь». Мне пишут многие люди, даже с националистами я сталкиваюсь, псковские были ребята, которые хотели поехать, я их остановил, но все-таки двое ушли из нашей организации и уехали туда. Потом звонил брат одного, что завтра расстреляют за мародерство, не могли бы вы помочь? А чем я помогу? Действительно их расстреляли. Поехала одна группа казаков, с которыми мы общались, они тоже все были там уничтожены, часть погибла в боях, а атамана расстреляли с близкими людьми, обвинив в мародерстве. Причем при задержании он умудрился одного спецназовца застрелить. Фактически там всех утилизировали, целенаправленная программа была. Для меня изначально понятно, как для Порошенко было выгодно своих радикалов зачистить, чтобы не повторилось Майдана, основная ударная сила полегла на фронтах АТО, так и для наших вождей было очень выгодно утилизировать там русских националистов.
Нас всех ждут репрессии вплоть до уничтожения
Мне удалось почитать пару аналитических записок, которыми силовики пугают руководство страны, одну мне показал человек из администрации президента, она касалась всех политических сил оппозиции, мне он дал почитать раздел, где касалось непосредственно националистов. Я понял, что если там налаженный поток подобных страшилок, которые ложатся на стол президента, то нас всех ждут репрессии вплоть до уничтожения. Тогда понятно и почему была дана такая команда зачистить национализм. Если общими словами, то их смысл сводится к запугиванию президента украинским опытом – что ударным звеном на улице являются националисты, футбольные фанаты и правые субкультуры. Они пишут, что в случае, если соединятся относительно мирные протесты на Болотной площади, которые были в 2011 году, где вышло более сотни тысяч обычных горожан против фальсификации выборов, и протесты на Манежной площади, где дрались 10 тысяч националистов и фанатов, четырежды сносившие кордоны МВД и внутренних войск, – если эти два течения соединятся, по их оценкам в записке Путину, то может произойти эскалация конфликта с непредсказуемыми последствиями, и сил МВД может оказаться недостаточно, националисты могут стать детонатором, ударным звеном. То есть силовики навязывают вывод, что самая главная задача – это борьба с националистами и недопущение соединения их с либеральными «болотными» протестами. Такую рекомендацию они давали – провести полную зачистку националистического движения в плане активных лидеров и лидеров общественных мнений, то есть людей, которые имеют какие-то информационные возможности управлять этой массой. Когда мне это показали, я понял, что вопрос будет решен любым способом, невзирая на законы и приличия. Организации будут запрещены, а лидеры либо сломлены и выдавлены из страны, либо посажены. Если бы такие записки мне носили, я бы тоже сказал: да, разберитесь, дайте команду по всем ведомствам. Собственно, по мне проводит совместную операцию ФСБ, центральный аппарат МВД и главк ГУВД, три службы сейчас работают по мне с марта месяца. Они присутствуют на всех задержаниях, их представители на допросах.
– Выводы, которые сделали эти эксперты (кстати, кто они?), – это, на ваш взгляд, паранойя или все верно?
– Вам ничего не скажут фамилии людей, которые это составляли. Думаю, такие доклады идут в одном ключе и давно от силовиков, которые показывают свою незаменимость и пугают Кремль Майданом. Силовикам выгодно создавать эту истерию, нагнетать опасность и угрозу. Насколько она действительно есть? Я вижу, что боятся – это очевидно. Они заявляют – рейтинг 90% у власти, и при этом на любые акции, любые манифестации сгоняют по пять тысяч сотрудников полиции. Мне сотрудники ГУВД сказали, что «Русский марш», который я провожу, обходится государству от 250 миллионов рублей. Заграждения, эвакуация автомобилей, пять с половиной тысяч сотрудников полиции, два вертолета и т.д. При таком рейтинге и при такой народной любви не стоит так бояться людей, которые выходят на улицу. А они боятся. Значит, все-таки не очень они верят своим же рейтингам. Силовикам, конечно, выгодно нагнетать: чем хуже положение, тем больше ассигнований, погон и медалей туда идет. Я вижу, что они сейчас зачищают и преследуют даже абсолютно бестолковых людей, которых не то что хватать и судить, их лечить давно надо, а они даже не брезгуют такими, причем фальсифицируют и создают из них на бумаге страшные националистические сообщества. Как пример – это группа задержанных из «Азова». Они по всем телеканалам показали, как торговцы оружием связаны с «Азовом», спецназ 11 бедолаг задерживает. А в итоге оказывается пшик, всех отпускают, оставляют под стражей одного парня и его жену. Оказывается, что просто к человеку приехали сотрудники ФСБ в штатском, предложили ему купить оружие для них, он сказал, что ему негде, они ему сами дали адрес, где это купить, он поехал, купил 14 пистолетов, а все они оказались травматические и газовые. Они ему говорят: нам нужны боевые. А боевых не было. В итоге они ему говорят: ты просверли ствол. «Я не умею». Они ему станок привезли. Его это не смутило, мало того что ему дали идею, где спросить, ему еще и станок сами привезли и растачивать научили. Сейчас мой знакомый адвокат работает с ними, следователь не знает, что с ними делать, потому что экспертиза показала, что этот просверленный ствол боевыми не стреляет. То есть фактически все эти торговцы оружием оказались просто телевизионным пшиком от «Лайфньюс». Таких абсурдных дел они создают очень много. Они якобы банду раскрыли, угрожающую безопасности страны, а на деле оказывается один человек с молодой женой, которым всунули сначала стволы травматические, а потом станок, чтобы их сверлить.
– Вы говорите, что у вас есть собеседники в Кремле. Вероятно, и в силовых структурах, которые вами сейчас так плотно занялись, тоже много русских националистов, ваших единомышленников?
– Я не видел никакой идейности нигде. Во власти люди очень циничные и очень расчетливые, во власти нет понятия – либерал, коммунист, националист и так далее. Как мне в свое время сказал один высокопоставленный чиновник: «Дмитрий, у нас в стране однопартийность, просто разноподъездность». Нет такого понятия, кто есть кто по идеологии. Я для многих там мальчиш-плохиш, но я не встречал тех, кто отказывался беседовать со мной по причине, что я националист, если конечно было, о чем беседовать. Они говорят: 20 лет он упирается в стену, а идет. По крайней мере, некоторые меня уважают за то, что я за 20 лет позиций своих не менял. Они еще в 2001 году пытались сосватать на должность, я тогда отказался и буду продолжать делать то, что я делал, и закончу тем, кто я есть. Опять же, я с первыми лицами не общаюсь, чтобы не было иллюзий, я с Сурковым никогда не общался, ни с Володиным, ни с Громовым, ни с кем из высших руководителей. Более того, я знаю их высказывания обо мне за глаза, они носят негативный оттенок, цинично негативный. Я никогда ни к кому из них не пытался попасть, ни о чем не беседовал. У меня своя позиция, я действительно искренне борюсь за права и интересы русских людей, как я их вижу, я буду продолжать это делать, не ища себе никаких кураторов, покровителей, и делать так, как я это вижу, а не как они хотят мне подсказать. Нет, мы будем делать все сами.
– А кто, по-вашему, главный враг русского человека сейчас? Путин, Сурков, Володин, Чубайс?
– Вся система в целом на сегодняшний день не отражает интересов русского народа, нельзя какую-то персону назвать, чтобы в случае ухода этой персоны что-то глобально изменилось. Потому что весь вектор политики, который на сегодняшний день задан в РФ, – антирусский, на новую идентификацию нации «россиянин» нацелен, все русское будет вытравливаться, уничтожаться.
– Такое впечатление, что русское национальное движение переживает самый тяжелый кризис с октября 1993 года. Почему так произошло?
– Если русским движением считать «Русскую весну», «Крымнаш», антимайдановские группы, о которых все кричат, что это русское движение, то оно, наоборот, обрело фиктивный взлет. А на самом деле под крики про «русский мир» Кремль разгромил все русское национальное движение. Я, конечно, имею в виду его политическую, организованную часть. Разгромлены все крупные сообщества, их лидеры попали под репрессии, запрещены все политические организации националистов. Действительно сейчас выжженное поле в политическом национализме, добивают последних раненых. Тех же, кто активно поддержал политику Кремля, кто перекрасился, те, кто поддержал «Русскую весну», «Новороссию» и так далее, ничего не получили. Их не уничтожили, но они никаких преференций тоже не получили, все равно они не стали друзьями Кремля, потому что национализм они не прощают никому. Те люди, которые активно поддержали Кремль и проводили митинги и акции в поддержку политики Кремля на Украине, ничего, кроме обещаний, не получили. Единственное, что в тюрьме пока не сидят и из России не сбежали. Но это им ничего не даст, потому что они полностью, на сто процентов потеряли поддержку своих сторонников. А сесть они все ровно сядут, только позже остальных, кто не пошел на сделки с совестью.
Люди, которые поддержали в любой позиции Кремль на сегодняшний день, утратили влияние на русский национализм
Национализм сам по себе никогда не был оппозиционным, до 2011 года националисты не выдвигали лозунгов против власти. Были какие-то вещи, которые националистов беспокоили, – русский вопрос, вымирание, нелегальная миграция, засилье мигрантов в сферах торговли, этнические монополии, исламизация исконно русских территорий и т. д. Но лозунги, акции никогда не носили жестко антивластного характера. Но после того, как власть начала преследовать лидеров националистов, запретив крупнейшие организации, «Славянский союз» и ДПНИ, националисты стали отвечать ответной нелюбовью, тут появились задатки симбиоза с оппозиционерами, рядовые националисты и лидеры оглянулись на власть и подняли лозунги борьбы с Кремлем. Навальный на «Русский марш» пришел ко мне выступать в 2011-м, и многие силы стали смотреть в нашу сторону, а мы на них. Национализм, когда его бьют активно, может быть только оппозиционным и жестко антикремлевским. Те люди, которые от национализма Кремль поддерживают, автоматом окажутся нерукопожатными, врагами, предателями. Поэтому те люди, которые поддержали в любой позиции Кремль на сегодняшний день, утратили влияние на русский национализм. Многие даже появляться боятся на разных мероприятиях, потому что просто чревато, что их поколотят. Это общее настроение, ответ на прессинг силовиков, который идет последние несколько лет. Поэтому никто из националистов кремлевским сейчас стать не может, точнее, сам сможет, но он просто выйдет из движения.
– А если бы Кремль не начал эти репрессии, его альянс с националистами мог бы продолжаться и до 2016 года?
– Теоретически большая часть националистов, я думаю, к этому была готова. Если вы помните, по первой «Болотке» был большой раскол мнений. Некоторые люди поддержали протесты, пошли на Болотную, а некоторые категорически осуждали либералов и Навального. Я вам скажу, что многие либералы тогда помогли Кремлю. Я от националистов, от публичных людей большой публичной критики либералов не видел, а некоторые либералы сделали все для этого, особенно Рыжков и еще ряд деятелей, которые по радио кричали, что мы националистов используем, а потом сольем и загоним в стойло. Они сделали все, чтобы после первой и второй Болотной националисты перестали воспринимать их как потенциальных союзников, с которыми стоит беседовать. Это, конечно, была фатальная их ошибка, потому что сами они оказались не способны на радикальные шаги, а лишь самолюбованием на трибуне занимались. Оттолкнули от себя всю уличную радикальную субкультурную ударную силу. Конечно, многие националисты их прокляли. Это была большая их ошибка. Но мне их не жалко, мне жалко нас и жалко русский народ, а вовсе не тех людей, которые тогда захватили трибуну Болотной. Конечно, им стоило подумать о том, что будет, о стратегическом планировании и попытаться любить не себя в идее, а идею в себе, уйти с трибуны и отдать ее новым молодым лицам, не связанным с многолетней возней, переговорами с властью. Потому что нужны свежие люди, которые ни на что бы не оглядывались и не тяготились историей взаимоотношений и обязательствами. Но либералы этого не поняли, они собирали по 200 человек митинги, по 500 максимум раз в год, а тут вышло 100-150 тысяч, они настолько обалдели, что перестали думать и сразу начали теснить друг друга, наперебой кричать банальные вещи: Путин, уходи, Чуров, уходи. Покричали, в итоге Путин не ушел, Чуров не ушел, а люди ушли, потому что ходить на митинги ради митингов никто не будет.
– Вы написали, что вы единственный публичный националист, имеющий красный диплом по экономике. Понятно, что экономика сейчас сильнее всего влияет на ситуацию. Поможет ли кризис, который будет углубляться, вашему движению?
– Я абсолютно убежден, что экономический кризис – следствие политического кризиса, который наступил в России. То есть отсутствие конкурентной среды – это главная причина того краха, который ждет командно-административный аппарат Российской Федерации, причем полностью. Когда меня спрашивают, кто, если не Путин, никого нет, я всегда отвечаю одинаково: кто угодно, кто не сидел у власти столько времени. Когда вы и ваши друзья видите жизнь последние 20 лет исключительно из затемненных стекол бронированного автомобиля, который едет от Барвихи до Кремля, вы абсолютно отрываетесь от жизни. Как Антуанетта, французская принцесса: «Почему люди вышли?» – «Они хотят хлеба». – «Нет хлеба, пусть едят пирожные». Общаясь с некоторыми людьми в АП, я увидел, что действительно администрация президента на сегодняшний день – это люди, которые рассуждают на уровне: а чего они на Болотную выходят, пусть идут и заработают каждый свой миллиард. Им уже давно необходимы специалисты для связи с реальностью. Они в своем кругу постоянно общаются, какие-то записки страшные им носят силовики, и они действительно очень сильно оторваны и не понимают, что происходит и почему кто-то недоволен. Вот этот политический кризис, который в отсутствии конкуренции произошел, фактически подписал приговор Российской Федерации, так же как в свое время был обречен и Советский Союз со стареющей КПСС. Здесь произошло то же самое, обновления не было, конкуренции не было, понимания не было, и уже потом пошла экономика, у них сорвало крышу, они сделали из России бензоколонку, продавая исключительно сырье. Зависимость от сырьевых ресурсов при Путине увеличивалась постоянно, все самые крупные проекты – «Голубые потоки» и так далее – именно при Путине закладывались. При этом они еще возомнили себя императорами, новыми правителями планеты, начали свои геополитические амбиции тешить, Олимпиаду за полтора триллиона провели, все это величие в полуразрушенной спившейся стране, без инфраструктуры, с нищим населением, топящим печи в избах, потом полезли в крымские авантюры. Причем их там обманули очень сурово. Я знаю людей, которые подсунули эту авантюру с Украиной. Они убедили, что Одесса, Харьков, Николаев – все это наше, мы поднимем флаг, и все донецкие встанут. Никто в итоге не встал. Жители Украины отказались глобально воевать и никуда не пошли, они вынуждены были все своими силами делать. Если вы посмотрите всех этих лидеров ополчения, там жителей Украины на первом этапе даже не было. Возьмем Гиркина-Стрелкова – это полковник ФСБ, гражданин РФ, Бородай – это сотрудник Администрации президента, гражданин РФ, Павел Губарев из Белгорода, гражданин РФ и т. д. Получается, что русского лидера с пропиской на Украине даже найти не смогли – это все десант, который приехал из РФ. Когда они залезли в эту войну, из которой не знают, как вылезти и как слить этот «русский мир», они начали холодную войну со всем миром, являясь бензоколонкой фактически, этим они ускорили кризис, подписали себе экономический смертный приговор. Все эти ответные санкции только усугубили положение. Конечно, они сейчас понимают, что не будет возврата к прежним ценам на нефть 100-120 долларов за баррель, они понимают, что новый игрок Иран, будет возвращать свое место на рынке и вести ценовую войну с саудитами, места в этой войне для РФ нет. А более половины бюджета формировалось за счет сверхвысоких цен на углеводороды. С нашей коррупцией и с нашим уровнем инфраструктуры, с учетом бесконечных структур распила, коррупции, хищений, в этой ценовой войне они обречены. Российская Федерация ничего глобально не производит, ничего не делает. Мы миру ничего не продаем. Да, есть военно-промышленный комплекс, есть Росавиакосмос, но если вы посмотрите, там доходов глобальных нет, там большие объемы торговли, но маленькая доля заложена, и все съедает наш же ВПК, который делает заказы за границу. К тому же огромное количество контрактов – это кредиты, которые обещаны, а затем списываются. Я специально посмотрел структуру бюджета, в Думе попросил у депутата, и увидел, что глобального у нас ничего нет, ничего не делаем. Конечно, очень тяжелые времена ждут людей. Сейчас уже начались структурные проблемы в экономике, бизнес начинает умирать, большой, средний, маленький. Если вы сейчас по центру Москвы поедете, то по обеим сторонам на некоторых улицах половина магазинов закрылась, даже сетевые магазины закрываются. Есть люди, у которых по 20 помещений в Москве, они не могут найти полгода арендаторов. Закрываются рестораны, спортивные клубы, уходят компании, людей увольняют, сокращают, падают доходы. При этом на несколько триллионов потребительских кредитов населением взято, люди не смогут их выплачивать, естественно, это отразится на банках. У всех же все в кредит взято – машины, холодильники, телевизоры, квартиры, все в кредит, они не платят. Естественно, банки будут в процент закладывать свои риски и невыплаты, процент будет расти, бизнес будет продолжать умирать. Сегодня налоговики последнее выжмут из фирм, а потом выжимать будет нечего. Это приведет к краху, причем без всякой оппозиции и националистов, без всяких Навальных и Демушкиных. Если они нас индивидуально победят – это ничего им не даст глобально, потому что генералы все равно появятся на улице. Мы видим, кто возглавил Майдан, никого из этих людей никто не знал. Политики бегали, вели переговоры с Януковичем, в то время как другие делали Майдан и не спрашивали их мнения.
– Ваше движение «Русские» сейчас запрещено. Но вы подаете апелляцию за апелляцией, сейчас уже третью подали в Верховный суд. Очевидно, что абсолютно все суды принимают решения, которые им спускают сверху, явно есть четкая установка. Тем не менее, вы продолжаете бороться в судах, тратите время и деньги на адвокатов. Зачем?
– Я вам честно скажу – это не для них я делаю, а для нас. Я, конечно же, знаю решение Верховного суда, Конституционного и всех остальных полностью зависимых от власти судов в РФ. Мне мои люди тоже говорят: зачем мы это все делаем? Я им сказал: мы копим материал для будущего настоящего суда. Я уверен, что будут перемены в нашей стране, будет свободное демократическое общество, и мы при большом открытом процессе все материалы будем им предъявлять. Мы пройдем все инстанции, чтобы они не сказали, что мы согласились с их решением, не обжаловали, значит, мы согласны. Нет, мы пройдем эти инстанции, чтобы все, от районных, московских судов до Верховного суда расписались в участии в политических репрессиях. Действительно власть сделала колоссальное количество ошибок и продолжает их делать, и неизбежно доведет эту ситуацию до того, что будет массовое социальное недовольство. Генералы тогда и появятся. Даже если Демушкин будет сидеть в тюрьме – это абсолютно им никак не поможет, генералы на улицах появятся очень быстро.
– А как вы видите свою роль после краха режима?
– Я не загадываю своей роли. Я в последнее время ловлю себя на мысли, что довольно сильно устал от этого давления и не могу сейчас загадывать, кем бы я мог стать. Надеюсь, я пригожусь своей стране и своему народу в любом качестве, в котором он захочет меня видеть. Я готов на последнем блокпосту солдатом стоять, готов продолжать развивать спорт и тренировать молодежь, у меня за прошлый год более тысячи человек в моих спортивных школах занималось. Я на самом деле знаю, что я делаю, знаю, что я буду делать. Если мне скажут, что моя борьба обречена по поражение, это расстроит меня, но не заставить прекратить борьбу. Если мне скажут, и я это увижу, что мое участие вредит делу, и попросят меня уйти «давайте мы победим, но без вас», я без сомнения скажу: никаких проблем, я отойду. В свое время я это сделал, когда либералы долго думали, как бы не пустить националистов на трибуну, у Навального был очень тяжелый вопрос: Демушкину надо дать слово, договорились, как бы ему не дать. Я сказал: даже не думайте об этом, мне не нужно ничего, мы можем быть в тени. Они тогда очень удивились, как это так, националисты не стали цепляться за какие-то договоренности. В отличие от них, националисты на сегодняшний день менее амбициозны и более сплоченные. Может быть, нам нечего было делить, может быть, из-за этого. Костяк, он более-менее понимает, что происходит, понимает, что нас, скорее всего, закатают в асфальт. Сил у них на нас, конечно, хватит, они нас, скорее всего, закатают далеко, мы будем сидеть и лично на процессы влиять не сможем. Еще и поэтому мы не заявляем наполеоновских планов.
Дмитрий Волчек