Четверг: полиция звонит моему пресс-секретарю Алексею Обухову, заявляя что он организует несогласованный митинг в субботу и распространяет призывы. На чем основывается это убеждение, полиция объяснить не может. А все дело в том, что Алексей комментировал «Коммерсанту» ситуацию с заявкой. Все.
Алексей: я не в России.
Полиция: через 10 минут ломится в дверь.
Отдельно смешно, что в это время Алексей осматривает музей в Ташкенте и знать не знает ни о какой «организации митинга».
Тот же четверг, та же ситуация с членом правления московского отделения Партии перемен Эльвирой Вихаревой. Она как раз подавала заявку на митинг, ей отказали. Казалось бы, вопрос исчерпан. Но полиция до ночи осаждает ее дверь, шепчет в замочную скважину «Мы знаем, что вы внутри» и в итоге хватает в подъезде за руку. Мужик без формы и в лютом неадеквате требует подписать обязательство о ненарушении закона. Эльвира отказывается.
Вчера вечером полиция снова приходит к ней домой – чтобы задержать. Во дворе дежурит печально известный белый микроавтобус, на котором за решетку увозили меня и Егора Жукова. Когда Эльвира, возвратившись домой, выходит из машины, от автобуса к ней бегут два амбала, пытаясь схватить. Дёргают ручку машины, Эльвира даёт по газам.
Все это – только из-за заявки на митинг. Нет никакого нарушения закона, никто никуда не вышел, но власти в истерике.
И да, в спецприемнике до сих пор остаётся Александр Соловьев.
Я требую от полиции и мэрии объяснений: на каком основании преследуют людей? Что это за ночные облавы? Белый микроавтобус на смену черному воронку уже пришел. Что дальше?
https://t.me/DmitryGudkov/2806