Один из главных парадоксов российской истории заключается в том, что когда перед русским народом встает выбор — свобода или территория русские выбирают территорию, либо пытаются сохранить и то и другое. В итоге единство страны удержать удается, а о свободе приходится забыть надолго.
Возможно, что причина этого кроется в самой природе русского народа, национальная идентичность которого, за исключением стремлению к расширению пространства своего обитания, во всех аспектах развита, по сравнению с другими народами довольно слабо. Столетиями подтверждение превосходства русской нации происходило не через призму русских культурных и экономических достижений, а через способность подавлять другие народы, присоединяя к своей и без того необъятной территории, новые земли, а потом их удерживать во имя единства России, совершенно не руководствуясь принципами целесообразности. За примерами далеко ходить не надо — две бессмысленные войны за присоединение Чечни у всех перед глазами.
Все остальные стороны, выражены настолько неявно, что исчезают вне сферы притяжения Московского государства. Известное свойство русских, заключающееся в неспособности организовываться в диаспоры за пределами родины, и полная ассимиляция в стране пребывания в течении одного-двух поколений (Европа и Северная Америка переварила миллионы русских первой и второй волн эмиграции целиком и без остатка) связана именно с этим. Нет «русского» государства – нет и русских, они превратились в американцев, французов, испанцев, о русском происхождении которых в большинстве случаев напоминают только фамилии, с окончанием на ‘of’f».
Теоретики русского национализма также давно и справедливо выделили еще одну известную черту русского национального характера, выраженную в отождествлении народа, государства и занимаемой им территории в народном восприятии, в качестве главной преграды на пути русского национального строительства, сформировав антиимперский и антикремлевский дискурс, уже второе десятилетие подряд задающий тон в русском движении. Однако, то, что было хорошо изложено в теории, не в полной мере выдержало соприкосновение с практикой. Украинский кризис послужил тем камнем, о который разбилась уже начавшая принимать оформившиеся черты конструкция русского национально движения.
Власть в СССР и путинской России всегда прекрасно осознавала, что национализм — враг империй — в случае с русским национализмом в России, это правило верно вдвойне. Страна, как лоскутное одеяло, состоящая из национальных территорий присоединенных или завоеванных, всю свою историю существовала за счет подавления русской идентичности, что особенно ярко проявилось в советский и постсоветский периоды, о чем собственно всегда и говорили лидеры современного национального движения. Ни у кого из них нет и тени сомнений, что Кремль затеял вторжение на Украину исключительно ради удержания власти и желаемой целью своей имеет установление полной диктатуры в стране.
Однако, несмотря на очевидную самоубийственность данного шага (при любом раскладе русская национал-демократия будет пущена путинцами под нож в числе первых) значительная часть лидеров русских националистов поддержала путинскую авантюру на Украине. Тем самым в очередной раз подтвердив фатальное свойство русской исторической судьбы: невозможно совместить борьбу за русское национальное государство с лозунгами «за единую Россию» в любых вариантах, подлинное проклятие которого наиболее выпукло проявилось в годы Гражданской войны, когда именно он послужил одной из основополагающих причин поражения Белых армий и установление кровавой большевистской диктатуры в стране на многие десятилетия.
У русского народа был шанс переломить ход истории (победа Белых армий, несомненно привела бы в конечном итоге к установлению в России демократической формы правления) , но когда перед вождями Белого движения возник выбор – поступиться землей (признать независимость Прибалтики, Кавказа, Финляндии) они решили что смогут отвоевать свободу и сохранить «единую и неделимую» одновременно.
Не вышло – вместо того, сосредоточить все усилия на борьбу с красной чумой им пришлось сражаться с большевиками, одновременно сталкиваясь с открытой враждебностью украинцев, кавказцев, финнов, эстонцев, стремящихся к независимости. Наступление Юденича на Петроград захлебнулось в нескольких километрах от городской границы – не в последнюю очередь из-за саботажа эстонцев, которые тщетно ждали от русского командования гарантий признаний суверенитета их страны в будущем. Того же самого требовали и финны, которые в обмен на собственную независимость предлагали свою военную помощь. Деникин, наступающий на Москву под лозунгом «За единую Россию» в самый решающий момент получил удар по своим тылам на Украине в общем-то по той же самой причине. Наступление на Царицын, взятие которого открывало путь на соединение армий юга России и колчаковских войск провалилось из за того, что Белая армия потеряла несколько драгоценных месяцев на замирение Кавказа. Исход Гражданской войны всем известен, масштабы национальной катастрофы, наступившей после установления советской власти ужасают.
Те русские националисты, кто сегодня идет на поводу у собственных имперских комплексов, или просто в силу собственного конформизма, прекрасно понимая суть ситуации, без всякого сомнения помогают Путину строить тоталитарную олигархическую диктатуру, места в которой им самим не будет.
Понятная картинка: бронепоезд Добровольческой Армии «Единая Россия» во время наступления на Царицын.
Впрочем, не в оправдание, а справедливости ради, стоит отметить, что для статусных русских националистов которых сначала Киевский Майдан (которому к слову сочувствовали если не все, то значительная часть нацдвижа) и последующая «русская весна» поставила перед необходимостью выбора – поддержать или не поддержать Кремль в его попытке захвата украинских территорий, это классическая loose lose situation (состояние дел,из которого благоприятный исход невозможен; вы обречены потерять все, что бы вы не делали). Правда в одном случае выбор означал – прямой конфликт с властями, с вытекающими из этого шага последствиями, но с возможностью сохранения лица.
Во втором слиться в патриотическом экстазе с государством, и в силу несопоставимости размеров совершенно исчезнуть на его фоне, без возможности представлять из себя какую-то самостоятельную силу, в будущем еще с большой вероятностью столкнуться с необходимостью отвечать не неприятные вопросы. Ведь несмотря на то, что никто не знает, насколько далеко и глубоко заведет страну путинская эпопея, исход её представляется вполне ясным: Россия Путина проиграет.
Очень многие (к счастью далеко не все) выбрали второй, кажущийся более комфортный вариант, что печально . Однако по крайней мере, теперь совершенно ясно кто в России работает или готов работать на Кремль, а кто нет.
Евгений Ковалев