25 января Хамовническим судом Москвы был арестован бывший кандидат в Мосгордуму от КПРФ политтехнолог Петр Милосердов, которого обвинили по части 1 статьи 282.1 УК (создании экстремистского сообщества).
По версии «правоохранителей» Милосердов якобы принимал участие в организации «экстремистского сообщества» совместно с ранее осужденным националистом Александром Поткиным (Беловым). Сообщается, что материалы дела о создании «экстремистского сообщества» частично переданы российским следователям из Казахстана. Согласно этим материалам, Поткин, сотрудничая с местными националистами, проводил тренинги для казахской молодежи, а также создал сайт «Злой казах», который должен был способствовать «дестабилизация ситуации в Казахстане». Корреспондент Русского Монитора задал несколько вопросов адвокату Петра Милосердова, Матвею Цзену.
— Матвей, расскажите пожалуйста, какая в настоящее время складывается ситуация вокруг дела Милосердова, и вообще почему он был арестован?
— Я считаю, что он был арестован, потому что его объявили в розыск 2,5 года назад, и сейчас его нашли. А поскольку о том, что он розыске ему было неизвестно, он не скрывался. Мое мнение, что им не очень и хотелось его найти: формально он был в розыске, но фактически его не искали. Такие случаи не часто, но все же бывают. Тогда возникает вопрос, почему это произошло именно сейчас, и я думаю, что это связано с судебными решениями по делу Александра Белова (Поткина), а именно с тем, что апелляционная инстанция Московского городского суда не приняла решение того же суда по его делу (напомним в апреле 2017 года Мосгорсуд снизил наказание Поткину с семи с половиной до трех с половиной лет лишения свободы. – Ред.), и отправила дело на новое апелляционное рассмотрение, откуда, судя по текстам судебных актов, оно будет возвращено обратно в прокуратуру, которая передаст дело на доследование. И уже там оно будет объединено с делом Милосердова, после чего начнется новое расследование. А поскольку судебное рассмотрение дела Поткина показало какую-то крайнюю слабость, в части доказательной базы, то арест Милосердова как раз-таки и связан с попыткой правоохранительных органов эту доказательную базу соорудить.
— Я правильно понимаю, что дело Милосердова объединяют с делом Поткина для того чтобы не выпускать Поткина на свободу в апреле в этом году?
— Да, побочным эффектом обстоятельств этих движений будет то, что Поткин с формальной точки зрения теперь абсолютно законно будет находиться под стражей. Конкретно сейчас, приговор в отношении него еще не вступил в законную силу, а именно, до 17 января, до отмены решения апелляционной инстанции, срок по тем экстремистским статьям, по которым его признали виновным, истекает в апреле этого года. А по той статье, по которой суд отправил дело в прокуратуру на доследование, речь здесь идет об обвинении его в отмывании денежных средств, взятие человека под стражу по российским законам не предусмотрено. По этой статье максимальная мера пресечения это домашний арест. Соответственно, с апреля этого года он должен уже был быть освобожден, и если бы суд избрал для него меру пресечения домашний арест, то его и перевели бы под домашний арест. А сейчас он находится под стражей по основному делу, поскольку судебное решение, которое бы вступило в законную силу еще не принято, а вот если дело будет возвращено на доследование, то по сложившейся практике, еще 1,5 года его можно будет держать под стражей пока будет идти расследования этого дела, и на свободу он не выйдет.
— То есть, речь идет именно об экстремистской статье 282 УК РФ?
— Да.
— А какое максимальное наказание подразумевает статья, которую инкриминируют Поткину?
— Это 7,5 лет заключения.
— А Милосердову вменяют те же деяния?
— Да, совершенно верно.
— А известно ли что-то о том, проводились ли с Милосердовым какие-то следственные действия?
— Да, вчера были следственные действия. Это было ознакомление с экспертизами, которые проводились несколько лет назад, и они касаются двух текстов, которые являются предметом рассмотрения в этом деле. Это текст проекта «Злой казах» и текст «ориентировочный план мероприятий 16 декабря». Но дело в том, что конкретно сами тексты Милосердову не предъявляли, то есть, экспертиза, проведенная по этим текстам, предъявлялась, а сами тексты нет. В этих условиях довольно сложно оценить и саму экспертизу, если ты не знаком с предметом, который она исследует. Но дело в том, что Милосердов никакого отношения к этим текстам не имеет. Эти тексты изначально появились на одном казахском сайте, и на одной блоговой платформе, и фактически они направлены на дискредитацию Поткина (Белова), поскольку под видом как бы документов, якобы написанных им, они обвиняют его в том, что он за деньги олигарха Аблязова дестабилизирует политическую обстановку в Казахстане, не гнушаясь при этом каким-то самыми грязными трюками и приемами. То есть эти тексты это некий такой план Даллеса, и распространяется как якобы реально существующий, но по сути мы же понимаем, что план Даллеса — это антиамериканский текст, а не американский. Так же и здесь, проект «Злой казах» и «ориентировочный план» это «антибеловские» тексты, а не «беловские».
— Такой вопрос Матвей, по некоторым данным, еще одного известного в националистических кругах человека, Владимира Тора, несколько дней назад вызывали на допрос. Вам что-то по этому поводу известно?
— Да, об этом мне известно. Его вызывали на допрос в качестве свидетеля в рамках расследования этого уголовного дела по отмыванию денежных средств.
— То есть пока ему никаких обвинений предъявляться не будет?
— Я не вижу никаких оснований для предъявления ему обвинений, потому что насколько я знаю эти обстоятельства, он там что называется на бытовом языке «краями» проходит по этому делу. То есть, где-то там он фигурирует в качестве то ли руководителя какой-то фирмы, то ли даже руководителя фирмы, которая вела бухгалтерский учет компании, которая ко всему этому имеет какое-то отношение. Надо понимать, что расследование уголовного дела велось в Российской Федерации в 2009 году, и естественно, все что можно было разумного по этому делу сделать, уже давным-давно сделано, и сейчас это скорее какая-то видимость расследования, нежели конкретно расследование. То есть если с 2009 года не смогли что-то там установить, то вы уже ничего и не установите. А так-то круг допрашиваемых лиц можно расширять до бесконечности, правильно? Потому что любой человек знает кого-то, и можно допросить его знакомых, и затем их знакомых, и так далее. То же самое это касается и юридических лиц, где каждое юридическое лицо взаимодействовало с несколькими юридическими лицами, и по этой цепочке можно ходить бесконечно, что собственно говоря и происходит.
— А какова цель в том, чтобы держать Александра Белова как можно дольше в заключении?
— Ну я честно говоря тоже не понимаю, потому что никаких очевидных причин, которые можно было бы назвать, я не вижу, которые были бы убедительными, потому что довольно давно он уже отошел от политической деятельности, по большому счету, наверное, с времен ликвидации движения «Русские», уже никакой политикой не занимается, соответственно какого-то политического резона вроде бы не просматривается. С другой стороны можно предположить, что он как бы числится оппозиционным политиком в каких-то базах данных в ведении спецслужб.
— А каким образом вообще Петр Милосердов оказался связан с этим делом?
— Ну с Петром ситуация какая, как он вообще оказался в этом деле. Дело в том, что в 2011-12 году его пригласил Белов для того чтобы Петр вместе с ним съездил в Казахстан, чтобы он там побеседовал с представителями разных оппозиционных, и общественно-политических движений, и по итогам составил доклад об общественно политической обстановке в Республике Казахстан. В принципе, для политолога это совершенно рядовая работа, и такие доклады делаются буквально сотнями, и по областям, и по странам, и по регионам. Вот такое углубленное аналитическое исследование в данном случае основанное на серии личных интервью. Соответственно эта работа ему была оплачена, он съездил побеседовал с людьми, подготовил доклад, отослал его по электронной почте Белову, и собственно говоря про всю эту историю и забыл, продолжил свою обычную жизнь политтехнолога, работал в администрации в Московской области, и до середины2015 года в этой истории никак не фигурировал и не участвовал.
А я замечу, что самого Белова взяли под стражу в конце 2014 года, а в 2015 году к Милосердову внезапно приехали с обыском, провели его, допросили в качестве свидетеля. Я защищал тогда его интересы, и могу подтвердить, что тогда в ходе допроса ему фактически очень прозрачными намеками сказали, что, мол, мы хотим от вас показаний на Поткина о том, что тот хотел дестабилизировать конституционный строй Республики Казахстан, и для этого организовывал экстремистские сообщества, и все такое прочее, поэтому будут у вас неприятности. Но Петр тогда заявил, что никаких ложных показаний давать не будет, соответственно пояснил те обстоятельства, о которых ему известно, о которых сейчас я вам рассказал, после чего был отпущен. Если не с миром, то по крайней мере без предъявления каких-либо обвинений и дальнейших последствий. Но уже через некоторое время очевидно было оказано какое-то административное давление на его работодателя, и он был вынужден уволиться. А потом следователь пригласил нас с ним на следственные действий, а также на допрос в качестве свидетеля. Мы приехали в Следственный комитет, провели там несколько часов, после чего я написал заявление, что так и так нас вызвали, а следователь не явился. И после мы разъехались по домам. Через некоторое время мне пришло ответное заявление о том, что Петр является подозреваемым по этому делу, но не находится в розыске. То есть ему предъявлено подозрение, что допускается законом, и через некоторое время планируется предъявление ему обвинения. После чего фактически 2 года никакой информации получить не удавалось от следственных органов несмотря на неоднократные обращения, то есть они не отвечали каков собственно процессуальный статус, а именно что происходит, в розыске он или не в розыске. И это продолжалось вплоть до того как его задержали. То есть Петр здесь является жертвой этой истории, то есть лицом, который интересен следствию тем, что в этот период времени общался с Беловым, ездил вместе с ним в Казахстан, и мог дать против него показания. Вот и все, так что других каких-то доказательств против Белова нет. По сути все построено на показаниях различных людей, в том числе на показаниях некоего Боровикова, который отбывает наказание в тюрьме, и у которого очевидный личный конфликт с Беловым, и эти показания, в силу этого конфликта суд апелляционной инстанции признал недостоверными, исключив их из дела.
Кроме того, в деле существует такой момент, который заключается в следующем, что все эти якобы совершенные преступления, в которых обвиняется Белов и Милосердов, они совершены против конституционного строя Республики Казахстан и в соответствии с международным правом, и договорами, которые заключены между Казахстаном и Россией, а также положениям уголовно-процессуального кодекса России, привлечь гражданина России, который совершил преступление на территории другой страны, и против интересов другой страны, могут только в том случае, если эта страна обратится к Российской Федерации с просьбой привлечь конкретного человека, и укажет какое преступление он совершил по Уголовному кодексу другой страны, и какому преступлению, по мнению этой страны, она соответствует статье российского Уголовного кодекса. И в отношении Белова подобная просьба со стороны Казахстана есть, а в отношении Милосердова нет. То есть сам Казахстан не предъявляет Милосердову никаких претензий, и в силу этого, я как его адвокат я считаю, все уголовные преследования Милосердова являются незаконными. В силу обстоятельства, которое на юридическом языке называется повод для возбуждения уголовного дела, а именно отсутствия заявления. Этого нет, и эта позиция для нас является важной, и я надеюсь, что в конечном счете она будет услышана.
— А когда у вас уже будет мера пресечения?
— Ну ему избрали меру пресечения на месяц в конце января, соответственно в конце февраля она будет продляться.
— Вы будете апелляцию подавать?
— Да, мы уже подали апелляцию конечно, и она будет рассматриваться 12 февраля. Но к сожалению, существует такая практика такая в российских судах, что очень происходят какие-либо изменения в статусе, и отмена меры пресечения, то ли ее смягчение. То есть человеку изначально избрали какую-то меру пресечения, то с очень высокой вероятностью она будет у него продолжаться до судебного решения. То есть если он сидит под арестом, то дальше будет находиться под стражей.