Известный журналист у себя на ситуацию с пьяной аварией на Садовом кольце, которую вечером 8 июня устроил артист Михаил Ефремов.
Мой приятель-нарколог, известный в Москве психиатр, лечивший успешно сотни «звездных пациентов» от зависимостей говорит, что Ефремова к нему привозили еще в 2005-м. Так получилось, что отец моего приятеля, работавший у Чазова в «Четверке» Минздрава безуспешно лечил героя соцтруда Олега Ефремова от хронического алкоголизма. И не вылечил. Не помогли никакие средства, а госпитализировать в психушку, как Шакурова, чтобы поить водкой и колоть апоморфин, народного артиста было нельзя.
Олег Ефремов пил каждый день, когда не был в запоях — каждый вечер. Утром мог руководить театром, общаться, сниматься в кино. После обеда уже нечего не мог, кроме радостного общения. Вечером напивался в хлам.
Как эта черта передалась сыну? Михаил воспринял именно отцовский модус вивенди. И когда ему друзья (и что самое важное: влиятельные друзья, которые были одновременно работодателями, промоутерами) предлагали «подшиться-закодироваться-пролечиться», Михаил соглашался на встречи с врачом. На которых объяснял: я ведь не алкоголик, мне просто нравится быть пьяным. Это мое естественное состояние. Я не испытываю никаких проблем с пьянством. Наоборот, спиртное мне помогает работать, дает вдохновение, это питает меня. Что плохого в том, чтобы быть пьяным?
Разговоры были бесполезны. Несколько лет назад ему предложили пройти курс в США, в пансионате анонимных алкоголиков, бесплатно и в прекрасных условиях. Там вылечились от пьянства многие российские музыканты и художники еще в середине девяностых. И большая часть этих пациентов до сих пор не пьет алкоголь. Михаил ответил известному художнику из Петербурга, организатору поездки:
— Я бесплатно клоуном не работаю. Я пью, пил и буду пить! А если бы водку выпускали в твердом виде, я бы ее грыз! Если надо протрезветь — я лучше кокаином заправлюсь!
Ефремову нравилось быть клоуном: его возили на приемы и вечеринки, на светские тусовки, везде и всегда он напивался, буянил, выступал и срывал восторженные аплодисменты. И был счастлив. Он не гнушался кокаином на съемках и спектаклях и с удовольствием практиковал гашиш после.
В смысле алкоголя они братья с поэтом Орлушей, который написал много текстов для проекта «Господин хороший», тот тоже требует за час до выступления литровую бутылку виски Джеймсон и в процессе концерта выпивает до дна. Но Орлуша не водит машину, не ловит такси и не разбирается с гонорарами — у него есть помощники, которые обеспечивают все нужное: от контрактов и билетов до одежды и зубных щеток.
Такой же подход у Пелевина, хотя там вовсе не алкоголь: издательство обеспечивает ежедневную пару свежих носков и все остальное.
У Орлуши (Андрея Орлова) и Михаила Ефремова общая проблема: они оба талантливы, оба могли бы стать «некоммерческими классиками», но выбрали поп-культуру, за что их даже в мыслях нельзя осуждать. Но почему они оба так себя ненавидят? За что?
Можно предположить, что Орлов застрял в своей эдипальности (а мы с ним говорили о его отце, Орлуша нигде не рассказывает о своем детстве правду), иначе я не могу объяснить его саморазрушительность и агрессивность. Легко сделать вывод и о саморазрушительности Ефремова-младшего, тоже бросившего «вызов отцу», но не получившего от государства признания и доверия в такой же мере, то есть проигравшего войну. Кстати, именно это может быть бессознательным триггером его «оппозиционности», хотя она в сущности есть коммерческая работа актера, зарабатывающего достойные деньги.
Эго-дистракшн, самоагрессия в высшей своей форме — суицид. Традиционно осуждаемый в авраамических религиях. Но есть разные формы, которые не подпадают под классическое самоубийство — например «полицейский суицид», когда человек выходит с муляжом пистолета (или настоящим) против полицейских и гарантированно получает несколько пуль.
И овцы целы, и волки сыты.
Картинку прислали в комментариях, подлинность не грантирую, но она появилась в телеге 112 — канал московских метновских сливов, так что вероятность подлинности около 100 процентов.
Зопиклон — аналог имована, сильное снотворное, метилэкгонин — прекурсор кокаина.