От совещания Совета безопасности РФ по вопросам территориальной целостности ожидались самые различные сценарии. Ряд аналитиков прогнозировал жесткую конфронтацию с Западом и возможные действия против Украины. Другие считали, что речь может зайти о судьбе Крыма.
ИТАР-ТАСС приводит тезисы выступления президента России Владимира Путина на совещании Совбеза:
Прямой военной угрозы России и ее территориальной целостности нет, но группировка НАТО в Восточной Европе демонстративно усиливается и приближается вплотную к российским границам. Предпринимаются и попытки раскачать политическую ситуацию внутри РФ. Противостоять этим вызовам нужно системно, начиная от укрепления межнационального согласия и заканчивая реализацией мер по повышению обороноспособности страны и снижением зависимости российской экономики от неблагоприятных внешних факторов. Таковы основные тезисы и выводы выступления президента РФ Владимира Путина на заседании Совета безопасности России.
* * *
Многие из людей, знакомых с ситуацией, ожидали гораздо более тревожных событий.
Вот что говорил в LJ 21 июля Андрей Мальгин:
«Какие-то нехорошие предчувствия перед завтрашним днем. И дело даже не в санкциях, которые будут объявлены. Некое важное решение будет принято на анонсированном на завтра заседании Совета безопасности. Оно, конечно, уже сформулировано, но нам скажут, что вот сидели обсуждали и пришли к выводам. Путину не хочется единолично отвечать в Гааге. Нужно решение Политбюро…
В прошлый раз Путин пытался принять коллективное решение 8 мая — когда поставил перед главами государств ОДКБ вопрос о введении миротворческого контингента на Украину. Это типа как в Чехословакии в 1968 году было, когда формально в страну были введены войска Варшавского договора. А вовсе не советские только. Типа сообща помогли братскому народу».
В блоге команды Навального предполагали очередной виток запретительской деятельности:
«С учетом темы «защита суверенитета и территориальной целостности», предполагаю, что конечно снова запрещалку свою включат.
— Точно какие-то новые ограничения в интернете. Типа, экстремисты делают свои сайты, разваливающие Россию, по всему миру. Дадим им отпор и запретим VPN.
— Какой-то адокЪ в уголовном праве. «Давайте рассмотрим вопрос возврата к смертной казни для тех, кто хочет расчленить Россию»…»
Тем не менее, все пока что пошло иначе.
Комментарий в Фейсбуке Кирилла Шулики («ДемВыбор»):
«Я не исключал, что гора родит мышь. Ну а что было делать? Признавать ДНР и ЛНР, как говорил Лимонов? А кормить их кто будет? Лимонов? Он еще Лужкову проигранные в суде деньги не выплатил. А даже из-за Севастополя и Крыма предлагается повышать налоги.
Вводить войска в Украину? А где родственники живут у тех, кто принимает решения, где дети учатся, где дома и активы? Не в Украине, конечно. Но вот представьте, вы Павел Астахов. И перед вами выбор — ввод войск в Украину или дом в Ницце. Вот лично вы что выберете?
Призвать ополченцев к ответу? Тут даже не в рейтинге речь, популярность Путина в целом иррациональна и выборы нескоро, нарастить успели бы. Речь о том, что если они прекратят воевать в Украине, они придут сюда. С оружием и боевым опытом. Вот вам, собственно, и угроза суверенитету страны и может быть ее территориальной целостности. Мне интересно, кто поименно в органах власти лоббировал решение по Донбассу. Мне кажется, что даже Путин скоро может их как-то тихо или громко слить.
Что касается самолета, то, видимо, Путину удалось погасить волну и отложить какие-то решения Запада до момента окончания расследования. Однако это не отменяет болезненных санкций. Поэтому не зря шла речь о зависимости национальной экономики от внешних факторов».
Дмитрий Орешкин («The New Times»):
«Я для себя перевожу главные тезисы сегодняшнего заседания следующим образом. Первое — «угроз нет» — означает, что регулярные войска мы вводить не будем. Второе — «воспользуемся всеми способами воздействия на ополченцев, хотя понимаем, что наших усилий недостаточно» — означает или что Путин заранее оправдается за то, что ничего не получится, или что он стремится дистанцироваться и показать, что не мы отвечаем за действия ополченцев, а они сами. Или же, что звучит как насмешка, то что он призывает Украину усилить воздействие, которое они на боевиков оказывали до этого. И Украина воспользуется этим. В общем, боевиков Путин сдает, потому что не хочет санкций.
Третье — что Путин «не позволит оранжевых сценариев» равно тому, что Новороссия, духовные скрепы и прочая путинская фигня перестали быть актуальными, мало того, что нет блицкрига, а есть почти проигранная война, так теперь еще и испорчен имидж на западе. Теперь нужно сохранить контроль над тем, что Путину еще подконтрольно, и это внутренняя политика».
В противоположном лагере наблюдается уныние.
Александр Дугин («Евразийское движение», поддерживающее ДНР и ЛНР) высказывает недовольство совещанием. А заодно (и не в первый раз) — теми, кого он называет «шестой колонной», прозападной частью элиты, поддерживающей нынешнего президента:
«Путин заявил, что «прямой угрозы для России сегодня нет». Все ясно. Мы полностью успокоились и снова вернулись в прекрасное и уверенное расположение духа. Никто российскую территорию не обстреливал, никто на Крым нападать не собирается. Никто и никогда не сможет втянуть нас в войну. Никуда и никогда ни при каких обстоятельствах вводить отныне войска не будем.
Русский Мир? Не знаю, не слышал….
Новороссия? Это же просто история, старые дела…
Русская цивилизация? Рано пока не готовы. Надо укреплять корпорацию. Пока так.
Гражданские люди гибнут в Донбассе? Да? Это очень плохо и поведение Киева достойно осуждения.
Образ России за рубежом оставляет желать лучшего? Не дорабатываем, надо подтянуть.
До свидания. До следующего раза.
Такое создается впечатление, по меньшей мере.
Что нам остается делать после такого содержательного заседания?
Стоять в Новороссии до конца.
Готовиться к войне в Крыму.
Держать атаку шестой колонны, которая теперь совсем распояшется.
Ожидать катастрофических событий в самой России.
С сильными считаются. Слабых добивают.
Думаете, сильное было заседание Совбеза?»
Близок к нему и Эдуард Лимонов:
«Ну что, мы не услышали от Совета Безопасности, того чего хотели услышать.
Под «мы» я имею в виду не себя в третьем лице, а граждан Российской Федерации, мыслящих подобно мне, тех для кого «Россия — всё, а остальное — ничто!» (Ничто — интересы бизнес-сообщества, неприязнь Запада,нелюбовь американок и американцев и даже общественное мнение европейских стран )…
Так вот, мы не услышали рыка великой державы, а услышали примирительное как обычно полу-вашим, — полу-нашим, такой как модно говорить, «дискурс»».