В Вильнюсе проходит 13-й Форум свободной России. Первый раз – без одного из ключевых участников. Александр Скобов арестован в Петербурге ещё в начале апреля. Последние месяцы он находится в Сыктывкарском СИЗО.
Первоначально Скобов обвинялся по статье 205.2 УК РФ – «оправдание терроризма». За несколько чётких и однозначных записей в соцсетях. В конце сентября прибавились новые обвинения. Уже не только по статье 205.2 часть 2, но и по статье 205.4 часть 2: «участие в террористическом сообществе».
Конкретика нового обвинения доподлинно пока неизвестна. Но вычисляется без особого напряга. Речь явно идёт об участии Скобова в Форуме свободной России. Именно в Сыктывкаре Управление ФСБ инициировало уголовное преследование нескольких деятелей ФСР – Гарри Каспарова, Ивана Тютрина, Евгении Чириковой, Геннадия Гудкова. Каспарову и Тютрину вменяется «создание террористического сообщества», Чириковой и Гудкову – «участие в террористическом сообществе». Все они объявлены в международный розыск и заочно арестованы.
Но Александр Скобов арестован очно. Чисто конкретно, физически. В дни Вильнюсского форума Скобов сидит в сыктывкарской тюрьме.
Он активно сотрудничал с российской политэмиграцией. Признавал разумность релокации по политическим мотивам. Искренне радовался за людей, таким путём избежавших репрессий. Но сам категорически отказался уезжать из России. Точно зная, что его ожидает. После абсолютно однозначных и крайне жёстких текстов (естественно, без позорной плашки).
Почему Александр так поступил, объяснил он сам в недавнем письме на волю. Оно открыто – как вся политическая деятельность Скобова.
Хочу ещё раз объяснить, почему я отказал многим близким мне людям, уговаривавшим меня воспользоваться возможностью уехать.
Я принадлежу генерации советских диссидентов-политзеков. При всей своей малочисленности, она стала значимым историческим явлением. Стала символом противостояния человека насилию. Повлияла на международную повестку.
И хоть я всегда был в этой генерации «белой вороной» из-за того сам «красный», для меня принадлежность к ней – самое важное в жизни. В ней были разные люди – хорошие и не очень, сильные и слабые. Была своя «изнанка», как в любой оппозиционной «тусовке» во все времена. Но её лицом были масштабные личности, ставшие эталоном силы духа и нравственности.
Они все уже ушли из жизни. Нас и было-то немного, а сейчас остались единицы. Наша генерация находится на своем историческом месте по вполне естественным причинам. И на фоне новой разворачивающейся исторической драмы она оказалась совсем на обочине.
Нас долго не трогали. Мол, помрут сами. Или поуедут и будут доживать на проценты от когда-то приобретённого (вполне заслужено) политического и морального капитала. Удар пришёлся по другим людям, в большинстве гораздо более молодым.
Я скептически отношусь к пафосным фразам о передаче традиций и опыта. Этот механизм в реальности всегда работал крайне слабо. Каждое новое поколение предпочитает само набивать свои шишки. Но я хочу, чтобы те молодые люди, которые приняли удар, знали: последние советские диссиденты встали рядом с ними, были с ними, разделили с ними их путь.
Я не знаю, какую практическую пользу с точки зрения тактических и стратегических задач момента это принесет. Я просто хочу, чтобы кому-то от этого стало чуть теплее. Я хочу, чтобы моя генерация завершила свою историю этим.
Александр Скобов
21 июля 2024 года