Первые впечатления от британских досрочных выборов
Когда 18 апреля Тереза Мэй объявила досрочные выборы, ее Консервативная партия опережала лейбористов на 20 пунктов. Последние выглядели слабыми: их подточил Brexit — они агитировали против выхода из ЕС; в партии шли внутренние споры по поводу лидерства Джереми Корбина, его позиций. Поэтому Мэй рискнула, надеясь получить больше мест в парламенте для своей партии на следующие пять лет, а значит прочнее мандат на проведение переговоров с ЕС об условиях Brexit, устранения помех от оппозиции и правого крыла в собственной партии.
После голосования 8 июня ее партия наоборот теряет мандаты, а лейбористы получают по предварительным данным на 31 место больше. Результат — «зависший» парламент. Это означает, что политсила, которая имеет больше всего мест (в данном случае — тори) попытается сформировать коалиционное правительство с одной из меньших партий. Общая большинство в британском парламенте — это 326 мест. Судя по предварительным результатам других партий, потенциала для такого большинства не видно. Если ее нет, партия может попытаться сформировать правительство меньшинства. Но в таком случае проведения законов в парламенте превращается в постоянное противостояние различных партийных линий. При этом уже 19 июня должны начаться официальные переговоры об условиях Brexit между Лондоном и Брюсселем. Проведение законов здесь — одна из ключевых составляющих.
«Тереза Мэй провела едва ли не худшую кампанию за новую политическую историю: механическую, переполненную клише, пренебрежительную, склепанную наскоро и вообще ужасную», — пишет британский The Economist. Между тем кампания лейбористов под руководством Джереми Корбина «вдохновляла». Он стартовал от очень низких ожиданий, пишут авторы издания. Но с приближением выборов превратился в впечатляющего агитатора. «Очень спокойно общался с враждебно настроенными журналистами. Терпеливо объяснял свои взгляды. Митинги в поддержку Мэй были на уровне дна. Она часто привлекала партийных аппаратчиков, которые выдавали себя обычных людей. А митинги Корбина захватывали: огромные толпы партийной паствы сходились, чтобы увидеть своего лидера».
The Economist перечисляет ключевые ошибки в кампании тори. Во-первых, они допустили завышение ожиданий. Члены команды Мэй строили стратегию кампании в предположении, что партия выигрывает голоса даже на ключевых округах лейбористов. Во-вторых, кампания строилась вокруг Терезы Мэй — ее «сильный и стабильный» образ противопоставлялся слабом и неконтролируемому образу Корбина. Таким образом она должна была качественнее отстаивать интересы Британии в переговорах о Brexit. Между тем все больше лидеров других стран ЕС четко показывали, что уступки в переговорах не пойдут, что британское правительство нереалистично оценивает свои возможности и позицию, и в целом на различных международных встречах Мэй выглядела довольно изолированно. В-третьих, тори продемонстрировали пренебрежение к избирателям, потому что кампанию вели вяло, стандартными лозунгами о «силе и стабильности», скучными речами и предложениями, от которых Мэй впоследствии отказывалась, столкнувшись с негативной реакцией избирателей и оппонентов. К слову, дурная слава ее U-turn или разворотов на 180 градусов в политике тянется за Мэй еще от кампании о Brexit — она была против выхода Британии из ЕС, но после референдума и изменения Дэвида Кэмерона на посту премьера заговорила о жесткой позиции в переговорах о его условиях. «Она выбрала наиболее экстремальную интерпретацию результатов референдума (хотя между» за «и» против «был небольшой разрыв), — пишет в колонке для Financial Times политический комментатор Янан Ганеш. — Решила отказаться от членства в едином европейском рынке, пытаться выйти из Таможенного союза, а позже даже рассматривала мнение о том, чтобы выйти из ЕС без каких-либо формальных договоренностей».
Что касается Джереми Корбина, то он также выступал против Brexit, хотя он и делал евроскептические ремарки и кампания его политсилы касательно референдума была вялой. Однако он заявлял уже после факта, что будет говорить с Ангелой Меркель и Эмманюэлем Макрона об изменении тональности в переговорах, обеспечение прав граждан ЕС, живущих в Великобритании (это один из ключевых камней преткновения между теми, кто «за» ограничение иммиграции и прав иностранцев в Британии и руководством ЕС). Корбин не сторонник жесткого антитеррористического законодательства (вопрос особенно актуализировался в свете последних терактов в Лондоне и Манчестере). Вместо этого он обещал отменить серьезное сокращение штата правоохранительных органов, что происходило за период пребывания Терезы Мэй в должности министра внутренних дел (с 2010 по 2016 год). Самые обещания лейбористов в этой кампании касались. например, возвращение железной дороги, услугами которой многие граждане недовольны, в государственную собственность, бесплатного высшего образования, изменения трудового законодательства, повышение налогов для богатых. Кроме того, жесткая позиция правительства Мэй о Brexit отпугивала молодой средний класс в городах, ранее голосовал за то, чтобы остаться в ЕС. Корбин уже призвал Терезу Мэй подать в отставку.
Некоторые комментаторы уже заговорили о возможности второго референдума о Brexit. Хотя, учитывая позицию других стран-членов ЕС, которые стремятся показать, что выход из союза имеет свои последствия, это маловероятно. Еще один вариант — другие выборы, которые могли бы принести общую большинство одной из политсил. Пока же похоже на то, что «новая норма для Великобритании — это мертвая точка», заключает Янан Ганеш.