Освобождение соцсетей от правительственной блокировки, как и предполагалось с ночи, было лишь первым шагом. Когда коммунистический премьер-министр Кхадга Прасад Шарма Оли отвязывался от интернета, наверняка думал, будто его возблагодарят за милость. Но протест Непала на ходу перерос в «Революцию поколения Z». Власти ещё упивались своим благодеянием, а протестующая молодёжь Катманду разносила квартал элиты.
Захвачен комплекс правительственных зданий. Разгромлен офис сервильного парламента. Горит резиденция властителя-премьера. Люди не простили убийств. Шарма Оли, да и вся Непальская компартия (НКП), уже в отставке и вряд ли ждёт благодарности. Министры бегут на армейских вертолётах. Власть в Катманду и других непальских городах переходит в руки протеста.
Активисты «поколения Z» называют своё движение: Hami Nepal — «Мы, Непал». Становятся известны некоторые имена: Пабит Тандукар, Анил Бания, Меградж Гири. Парни лет 20–25, обычно студенты, реже рабочие-подсобники. «Не стоило им стрелять. Мы ведь мирно хотели», — типичный рассказ о вчерашних событиях. Проскальзывает и такой мотив: после первых актов полицейского насилия, дубинок и слезоточки, протестующие атаковали на упреждение. Вчера убиты 19 человек, ранены почти 400. Но тут уж и стрельба боевыми не смогла остановить.
Однако жертв прибавляется. Для недавних хозяев страны настал жестокий час. Непальцы припоминают годы произвола, коррупции и нищеты. «И тогда настало время отомстить»… Улицей правят пожар и мордобой. Избиты экс-премьеры Джана Натх Кханал (НКП) и Шер Бахадур Деуба (Непальский конгресс, НК). Сожжён особняк Кханала. Трагически погибла в огне его жена.
В события вмешалось командование непальской армии. 100 тысяч солдат и офицеров, 80 тысяч резерва, 40 тысяч военизированной полиции. Несколько веков опыта индо-британских войн. Надежные поставщики военной техники, от СССР и России до США и Израиля. Во внутриполитические конфликты вмешается редко, но спорить не рекомендуется. Не испытывать судьбу посоветовал премьеру начальник штаба генерал Ашок Радж Сигдел.
Шарма Оли не стал возражать. Ещё ведь не факт, что бежать удастся. Президент Рам Чандра Паудел намерен оставаться в должности. Он не принадлежит к компартии и считает это крупным бонусом. В любом случае, это не слишком много меняет: по непальской Конституции исполнительная власть принадлежит правительству, ключевая фигура — премьер. Президент для церемоний больше. Да и кто будет спрашивать, если вспомнят всерьёз.
Распахиваются двери тюрем. Освобождён популярный депутат-журналист Раби Ламичхане. Осуждённый за ненавистные массам финансовые махинации, зато привлекающий эти же массы плейбойской крутизной. Этот казус многое от высвечивает в событиях.
Но восставшая молодёжь продвигает в лидеры не Ламичхане, не почтенного королевского экс-министра Наву Раджа Субеди, не отречённого короля Гьянендру. Наибольшим доверием обладает оппозиционный мэр Катманду Балендра Шах. 35-летний рэпер, исполнитель в стиле хип-хоп, инженер-строитель по образованию. На выборах трёхлетней давности он сенсационно победил правительственного кандидата-коммуниста. Управлял довольно сумбурно — то приказывал сносить «самозахватные строения», то гонял уличных торговцев с рук. Но всегда шёл на переговоры и корректировал решения. Это было замечено и оценено.
А для молодых мэр прежде всего рэпер. Однозначно и резко осудивший попытку запретить соцсети. «Дорогое поколение Z, мы добились отставки угнетателя. Теперь пора проявить сдержанность. Вашему поколению предстоит теперь возглавить страну — так будьте же готовы! — обращается кумир к фанатам. И многозначительно добавляет: — Будьте готовы к диалогу с главнокомандующим. Но помните: любой диалог только после роспуска парламента».
Генерал Радж Сигдел выступил с лаконичным обращением: армия будет пресекать грабежи и насилие, гарантирует стабилизацию и международную репутацию Непала. В городах начинается военное патрулирование. Взят под армейскую охрану Пашупатинатх — священные индуистский храмовый комплекс в Катманду.
Отношение к этому в общем нормальное. Ибо армия не компартия. Да и нужен в конце концлв какой-то разводящий. Не сейчас, так завтра.
Происходящее в Непале напоминает недавние события в Бангладеш. С той разницей, что теперь сметено не проиндийское, а прокитайское правительство. На этот раз Си теряет больше, чем Моди. Теряет и Путин — очередной «легитимный», по его понятиям, режим отправлен на свалку истории. Поскользнувшись на таком пустяке, как блокировка соцсетей, походя устроенная в РФ. Memento, однако, mori. Ведь как бы ни повернись дальше, непальский Майдан уже победил. А Путин-то знает, этого не повернуть назад.
Вкратце напомним ситуацию. С 2008 года, после упразднения монархии, Непалом правили коммунисты. Весьма и весьма жёсткие — только что победившие в гражданской войне. Их режим ориентировался на Пекин. Массовая бедность усугубилась. Коррупция превратилась в основу правления. Власть узурпирована клановым конгломератом партийно-коммунистической аристократии. Жёстче, чем при королях.
Надо, однако, признать: установить по-настоящему коммунистический режим НКП не решалась. Система была рыхловата. Реальные партии, реальные выборы — что это за коммунизм. Но вот, власти решили закупорить Facebook, YouTube и X. Разговорились, понимаешь, в виртуале, правительство ругают… Так режим и обрёк себя на нынешний бесславный конец.
«Главный признак сильной, здоровой нации: в ответ на стрельбу и убийства — взрывной рост ярости по экспоненте и наступление, которое уже невозможно остановить пулями. Итог — революция», — кратко, но чётко оценивает аналитика российского Сопротивления. Разумеется, валом покатили сравнения понятно с чем и с кем. Контраст и впрямь разителен. Непал — это массовая бедность, проникнутая традиционными ценностями. Важное место в иерархии этих ценностей занимает достоинство в схватке с властью.
Это и главное. А вовсе не кто хуже, непальские ли коммунисты, российский ли Путин. Стреляют и душат что те, что этот. Но до непальской бедноты российскому середняку ещё предстоит тянуться.
…В Непале не раз бывал Расул Гамзатов. Поэту советского Дагестана открыт бюст в Нагаркоте. «О Непал нагорный, путь твой горек, ты прошел чистилище и ад… Но довольно!.. Я ведь не историк, не учёный я пишу трактат!» — из поэмы «Живая богиня Кумари». Накатывали думы в «Колесе жизни», другой своей непальской поэме Гамзатова: «Ну а я-то сам к чему приучен? Делу равен мой аварский стих? Право, я не хуже и не лучше многих современников моих…»
Вот об этом: «Делу равен?» — крепко бы задуматься мэтрам российской оппозиции и политэмиграции. Пристально взглянуть бы на Непал… «Мандала! Круты твои дороги!»
Роман Шанга