В предыдущей главе «Когнитивный не-диссонанс» я пытался оттенить роль двух квалификационных характеристик В. Путина – спортсмен-профессионал и владение немецким как исходные точки в формировании личности самого знаменитого на свете ленинградца, боюсь, не оспариваемого титула. Санкт-Петербург, разумеется, не в счет. В этой статье я также делился сомнениями о психических отклонениях, якобы присущих В.В.П.-2014, приводя свои контраргументы. А в финале обозначил затравку следующего сегмента текста: в чем суть конфликта российского президента с современным мироустройством? Коим образом давно вписавшийся в мировые политику и закулису персонаж без видимого casusbelli ринулся на приступ миропорядка, ставя на карту не только судьбу России, но и собственное кресло?
Хаим Калин
На мой взгляд, причины той метаморфозы на поверхности и главная из них – НИЗКОСОСЛОВНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ В. ПУТИНА, НЕВЫСОКИЙ ПОТОЛОК ЕГО ПОТЕНЦИАЛА, сколько бы он ни нагружал себя различного рода штудиями. При всем при том, родившись в рабоче-крестьянской среде без божьего поцелуя, В. Путин, как представляется, достиг гораздо большего, чем сулило родное гнездо, что, разумеется, похвально. Юрист, спортсмен-профессионал, аттестованный разведчик – задел, существенно больше средних обретений соцгруппы, чьих он корней. Можно сказать, В.В.П. выше головы прыгнул – даже, если за конечный карьерный пункт взять должность директора ФСБ и игнорируя очевидное: на политическую авансцену его вынесло пеной смутных времен.
Владимир Пастухов в статье «Путин не фартовый» привел оригинальный взгляд, будто раскрывающий секрет восхождения В.В.П. на свои первые, принципиально важные высоты: юрфак Ленинградского Университета, резервацию преимущественно блатных, и призыв в КГБ, под током неизбывных подозрений. Оказывается, той катапультой послужил дед президента, некогда повар советской элиты. Что ж, вполне может быть… Я и сам порой задумывался о загадке просачивания В.В.П. в страту фартовых, но ничего путного вычленить не мог. Только назвав В. Путина «мажором», то есть приклеив ярлык золотой молодежи, упомянутый автор несколько переборщил, что не диво: в семидесятые обозреватель Би-би-си – школьник восьмилетки. Мажоры эпохи юности Путина мало того, что на девяносто процентов фарца, так еще по большей мере «олигархической» национальности. Путину, пареньку с «фабричной заставы», затесаться туда не светило, хотя, не исключено, хотелось…
Важно сделать набросок социально-нравственной атмосферы времени, когда обустраивалась личность В. Путина, то есть цикла его «гормональных прыщей», что в прямом, что в переносном… Круглосуточный треск пропаганды, собственно, никуда не звавшей, и, нельзя не отдать должное, решавшую генеральную задачу власти – атрофия массового сознания (поучиться бы эрнстам и володиным тому изощренному мастерству), становление первой креативной прослойки – союз коррумпированного чиновничества, торгашей-несунов, подпольных цеховиков и спекулянтов, ползучее «оинтересивание» всех мало-мальски значимых инфраструктур быта, первые вызовы диссидентов, подсаживание миллионов на алкогольную иглу, и постепенное набухание в общественном подсознании: «Сколько так, по брехне, жить?»
Следуя тренду тех времен, Владимиру Путину, будь он более прагматичным, влезть бы в одну из юрконсультаций и на чужом горе без вреда здоровью набивать кубышку– негласный девиз мирового интернационала поверенных всех времен и народов. Так нет же, в туманную героику рисков его потянуло, где никто никаких гарантий не дает. А почему? Боюсь, в силу избитого – ПАТРИОТИЗМА, причем органичного, не квасного. Да и выбор-то в стране-призраке, самой от себя прятавшейся, для амбициозного юноши был невелик: КПСС-ВС-КГБ-НИИ-СТРОЙКИ ВЕКА.
Неким англичанином сказано: «Патриотизм — это последнее прибежище негодяя». При всей расплывчатости сентенции она все же, в проекции биологизма человеческой психологии, более чем актуальна. Между тем я бы ее, в эпоху глобализма, переформатировал: «Патриотизм – дзот доверчивого простака». Но кто тогда, с весьма еще хлипким «Общим рынком», в таких терминах мыслил, включая меня самого и все наше с В.В.П. поколение? И задумывались ли мы, что медицинский диагноз национальных интересов – это отъем или скупка по дешевке органов менее удачливых или, наоборот, благодушных общностей людей?
Завершая тезис хотелось бы дополнить абрис эпохи семидесятых, пусть жидкого пунктира: культ силы в молодежной среде, «культура» толковищ как его производное, поэтизация «Агдама» в качестве единственного источника нравственного вдохновения и… киевское «Динамо» – форточка-иллюзия в мир, свободный от удушливого, не знающего сбоев диктата властей. И напоследок вспомнилась чисто кафкианская сцена тех дней. Ленинград, семь утра, район Витебского вокзала, парочка в обнимку: дебелая девица лет тридцати пяти с темно-красным лицом, в дым пьяная и орущая «Смело, товарищи, в ногу…», но в унисон твердо шагающая, и немец лет шестидесяти, трезвый, в безупречной тройке, то снисходительно улыбающийся, то норовящий подхватить мотив, но ничего с этим многосложным русским не выходит…
Так вот, был ли у В.В.П., выходца из фабрично-заводской среды, питающейся культурными кодами типа «… товарищи, в ногу…», к тому же с младых лет угодившего под пресс КГБ, шанс вырваться из порочного круга нации-изоляционистки и проникнуться общеевропейскими ценностями – дабы объемное, незашоренное видение мира обрести? Был, хоть и в силу упомянутого потолка, чисто теоретический: если бы в восемьдесят шестом угодил в западногерманский «заповедник», а не в гэдээровский, как недавно выяснилось, «аннексат».
В связи с чем, приступая к рассмотрению очередного тезиса, заявляю: один из демонов В.В.П. – НЕПОНИМАНИЕ ЗАПАДНОГО МЫШЛЕНИЯ И СЛАБОЕ ЗНАНИЕ ЗАПАДА КАК ТАКОВОГО, что, впрочем, предсказуемо. Дистанционно тот управляемый хаос, с океаном поплавков-символов на поверхности, не изучить. Никакие тренажи и экскурсионные набеги здесь не подмога. Нам, совкам, «контуженным» величайшей мозгопромывочной машиной дезинформации и циничного умалчивания – задача едва подъемная. Без многолетнего погружения, ежедневного критического сопоставления – как тактильно, так и по Гегелю – если отталкиваться от моего опыта, лет двадцать пять.
Между тем В.В.П. в той системе координат не новичок, соприкасаясь с ней с 1999 г. И мантра «Встать с колен» отнюдь не случайна, будучи продуктом того опыта. Отражает, правда, не межнациональную коллизию, а его ЛИЧНЫЙ КОНФЛИКТ. Так что запустив идеологему в обращение, он отталкивался от собственных страхов и комплексов, ибо российскому этносу, все еще варящемуся в собственном соку, на те притирки глубоко наплевать, как, впрочем, и любому другому.
НАСКОЛЬКО ОБОСНОВАНЫ ОБИДЫ В.В.П. НА ЗАПАД, НА КОТОРЫЕ ОН В ПУБЛИЧНЫХ ИНТЕРВЬЮ НЕ РАЗ ССЫЛАЛСЯ? СМЕЮ ВАС ЗАВЕРИТЬ, ПОЧТИ НА СТО ПРОЦЕНТОВ. А почему почти? Потому что обида не очень ходовое на Западе чувство, а в политическом диапазоне – тем паче. Им, европейцам, сильные эмоции свойственны мало.
Все-таки откуда тот зуб, который не мудрости и столь остро заточенный? Да просто все. Слабых, нерасторопных, не говоря уже неотесанных здесь, на Западе, не то чтобы прихватывают с потрохами, а аккуратно, толерантно, с приправой ослепительных улыбок, имеют. И чужакам не столь указывают на свое место, сколько не торопятся бросить канат – дабы из зоны родовых заблуждений и эндемической лени выбраться. И Путин здесь отнюдь не самый пострадавший. Миллионы выходцев из Страны Советов, перебазировавшиеся на Запад, подвергаются дискриминации ежедневно. На своей шкуре чувствуют, насколько неуютно, когда: наследственность не способствует мимикрии, изучать местный язык – обуза, критически мыслить, впитывая новые социо-экономические реалии – блажь (пособие-то на доживание поступает), так далее… Только ущемление это мягкое, многими незамысловатыми эмигрантами даже не замечаемое – и существует в рамках реального, действенного правового поля. Единственная его фунция, отбрасывая многие частности: тормозить продвижение кандидатов, не исповедующих РАЦИО И СДЕРЖАННОСТЬ в качестве «Отче наш», какими бы самородками они не казались.
Собственно с какого бодуна у В.В.П. возжелал своего равноправия у мировых элит, некогда ссылаясь: «Мы же не с пустыми руками, а с деньгами к вам пришли…» Вот-вот, типичное совковое заблуждение, непонимание того, что новый состоятельный игрок на рынке – в первую голову конкурент и, лишь оценив базовые последствие вторжения и найдя его приемлимым, начинают считать выгоды. Более того, партнерство западного типа – идеологически родственно, чей краеугольный камень: незыблемость частной собственности и следование договорным 
обязательствам. Тогда, на какие распахнутые двери Запада рассчитывал В.В.П., строя в нулевые рейдерскую экономику и волюнтаристскую вертикаль? Он, что, полагал, западным спецслужбам об этом не известно?
Поговорим об этом, как обычно, через неделю.
Хаим Калин
Обсуждение закрыто.