Известный беларуский журналист Дмитрий Галко разобрался в версиях убийства Виталия Шишова в Киеве
Все версии гибели Виталия Шишова пока что относятся к области чистой спекуляции. Это пусть Шарий бахвалится, что он уже фактически раскрыл преступление и «версия Шария», которая на самом деле ни разу не его, якобы стала основной у следствия. Он пустобол, ему можно. Не хочется ему уподобляться, поэтому я ничего утверждать не буду. Давайте просто рассмотрим все эти версии и оценим, насколько они серьёзны, а заодно проверим на прочность линии защиты главных подозреваемых.
«Сакральная жертва». Само это выражение в его нынешнем значении впервые употребил Владимир Соловьёв в 2004 году, а в широкий оборот ввёл Владимир Путин в 2012 году. С тех пор российская и околороссийская пропаганда активно его юзает, объясняя им всякое убийство, в котором подозревают власти. В белорусском контексте оно употреблялось с особенным цинизмом – «сакральной жертвой» называли убийства, со всей очевидностью совершённые мусорами или прорежимными группами.
За всё время активного использования этого термина сам факт того, что то или иное убийство было именно «сакральной жертвой», не получил никаких подтверждений. Одного этого достаточно, чтобы сразу отбрасывать такую версию как несостоятельную.
Но пусть «сакральная жертва». Кем и ради чего она принесена?
Если западными спецслужбами с прицелом на введение дополнительных санкций – то это очень странная история про самовозбуждение. Почему-то проклятому Западу не хватает того, что режим Лукашенко сделал своими руками, устроив после очередной фальсификации выборов самый массовый фестиваль репрессий в Европе со времён Сталина. Запад никак не может решиться окончательно его задавить, поэтому ему приходится совершать всё новые и новые преступления, обвиняя в них Лукашенко, чтобы накрутить себя и заставить действовать решительно.
Если коварной оппозицией для радикализации протестов – то это настолько изначально провальная ставка, что никому просто не могло прийти в голову подвергать себя риску из-за неё. В мае этого года в белорусской колонии погиб политзаключённый Витольд Ашурок. А это был человек со своим лицом, историей. Который, кроме всего прочего, незадолго до смерти сообщил о практике тюремщиков помечать политических жёлтыми нашивками. Прямая или косвенная вина режима в его смерти более чем очевидна. Однако эта гибель ни малейшим образом не повлияла на протестную активность, настолько задавлено белорусское общество. Рассчитывать, что на неё способно повлиять убийство ноунейма за границей, абсолютно никому не известного внутри Беларуси – ну такое.
Конечно, эту версию можно усложнить, добавив в неё интриг, персонажей и тайное мировое правительство, чтобы она выглядела более правдоподобной, но у меня нет задачи помочь белорусской / российской пропаганде. Поэтому я рассмотрел две самых распространённых интерпретации.
«Кто он такой, этот потерпевший». Никому не известен, опасности не представлял, какой смысл его убивать, очень нам надо на новые санкции из-за такого нарываться, тю. Такова линия защиты белорусской пропаганды – простая как грабли.
Она предполагает, что Лукашенко действует рационально и адекватно оценивает действительность. Но мы-то говорим о человеке, который говорил министру здравоохранения, чтобы тот ввёл по капле его крови всем оппозиционерам, называя это «самым простым путём повернуть их в сторону государства… в мою сторону». Человеке, считающем себя «помазанником божьим». Которого белорусская пропаганда приравняла к Христу, а он не возражал, напротив, наградил медалью автора этого сравнения. В реальности Лукашенко, если оценивать его действия с точки зрения рациональности, только и делает с лета прошлого года, что раз за разом стреляет себе в ногу, разрушая довыборное статус-кво. Точнее будет сказать, что он последовательно ведёт себя, как маньяк власти, который уничтожает под корень не только любое сопротивление, любую конкуренцию, но и любое инакомыслие. Не останавливаясь ни перед чем.
В рациональную линию поведения убийство за границей, конечно, не вписывается. А в линию на уничтожение очагов сопротивления – запросто.
Шишов, допустим, в самом деле ноунейм. Но вот организация, которую он формально возглавлял, была хорошо им известна. О чём свидетельствует пропагандистский сюжет на телеканале СТВ, который вышел ещё в марте этого года. В нём шла речь ни много ни мало о «кровавой весне», которую якобы готовит Сергей Коротких (он же Малюта, он же Боцман), собирая «головорезов» под крылом «Белорусского дома» для дальнейшей переброски в Беларусь.
Что любопытно: после гибели Шишова упоминания Коротких в сюжетах белорусской пропаганды исчезли. Вся российская и ватная пропаганда таскают его в зубах, он так или иначе упоминается в материалах любых СМИ, а вот в Беларуси о нём умалчивают. Разве что маргинальные издания (типа «Минской правды» или «Гродненской правды»), которые никто не читает, поэтому им, вероятно, методички забывают разослать, себе это позволили. В основных пропагандистских медиа его нет.
Как бы там ни было, мартовский сюжет на телеканале СТВ, который стал главным пропагандистским рупором с лета прошлого года, свидетельствует о том, что о «Белорусском доме» не только знали, но и воспринимали его в качестве хаба опасных радикалов.
Нанести по нему удар, а заодно напугать одну из самых больших и активных белорусских диаспор – вполне логичная и оправданная цель в рамках борьбы с сопротивлением. Гибель Шишова диаспору, безусловно, не радикализирует, наоборот, в значительной степени парализует. У белорусских беженцев не только поубавится желания «лезть в политику», многие задумаются о том, оставаться ли им вообще в Украине. Задача выполнена, если так было задумано.
«Финансовые разборки». После «сакральной жертвы» вторая по популярности пропагандистская версия. В российской редакции она опирается на тёмное прошлое Коротких, за которым тянется шлейф подозрений в убийствах, связанных в том числе с финансовыми мотивами.
Кроме того, что «Белорусский дом» не выглядел организацией, где могут крутиться большие бабки, камон, чуть больше двух тысяч подписчиков в Telegram, она не выдерживает критики по одной простой причине: несопоставимо разного веса фигур Коротких и Шишова. Невозможно представить, чтобы человек, о котором до 2 августа ничего не было известно, мог представлять какую-либо опасность для матёрого авантюриста, чьим именем ещё разве что детей не пугают, но уже почти.
Учитывая установку белорусской пропаганды не упоминать Коротких, в их редакции эта версия выглядит вовсе комичной. Поскольку мотив для убийства Шишова приписывается совершенно «травоядным» персонажам.
«Длинная тень Коротких». В том, что после гибели Шишова наряду с Лукашенко пальцем вскоре стали показывать на Коротких, точно так же нет ничего удивительного. Что тут удивляться, если ты был курсантом Высших курсов КГБ в Минске, а потом вторым человеком в белорусском филиале РНЕ. У тебя в анамнезе нападение на оппозиционеров и тесная связь с офицером-спецназовцем, которого считают причастным к «эскадронам смерти». Тёмные мутки с «ручными нациками Кремля» в России. Дружба с агентом «русского мира» в Восточной Европе и переговоры насчёт «правильного» переворота в Украине. Целая история причастности по касательной к тяжким преступлениям, но при этом удачное избежание каких-либо последствий. Как минимум несколько публичных обвинений в резонансных убийствах. Крупные денежные средства непрозрачного происхождения.
Даже если сам Коротких не лукавит и это всего лишь бурная биография везучего авантюриста, со стороны она выглядит, мягко говоря, подозрительно.
Несколько странным выглядит и то, что сначала Батулин и Коротких публично говорили, что Коротких прописывал Шишова у себя в квартире, а потом опровергли эти слова. Ещё более странно звучит заявление от имени «Белорусского дома», что они сообщали в полицию о слежке, которая велась за Шишовым, получали предупреждения о возможном похищении и ликвидации. Кроме того, что в полиции опровергли факт таких сообщений, Коротких и Батулин кто угодно, но далеко не «пони», о которых писал Аркадий Бабченко. Они должны были отнестись максимально серьёзно к такого рода сообщениям и были в состоянии принять превентивные меры.
Вместо этого мы слышим: «Виталий стоически и с юмором относился к этим предупреждениям, заявляя, что хоть так, возможно, БДУ выйдет из инфовакуума».
При желании в этой фразе можно усмотреть мотив для убийства – привлечение внимания к организации, усиление её авторитета, создание имиджа главной угрозы режиму Лукашенко в Украине.
Зачем это чисто гипотетически могло бы понадобится Коротких? Тут уже версии будут ветвиться. То ли заказ КГБ, который наносит удар по белорусской диаспоре или же способствует тому, чтобы «Белорусский дом» взял её под свой контроль. То ли заказ ФСБ – с целью ещё глубже загнать Лукашенко в капкан международной изоляции. То ли своя игра, например, из-за уходящей из-под ног почвы после отставки Арсена Авакова. Попытка закрепиться в новом качестве.
«Ноунейм» При всём почтении перед смертью, в таких случаях важно рассмотрение любых фактов, в том числе не самых лицеприятных.
Как уже говорилось выше, до своего исчезновения Шишов был абсолютным ноунеймом. Вообще никаких упоминаний до 2 августа. Человек без биографии. Да и сейчас, когда его смерть стала мировой новостью, известно о нём крайне мало.
В 2017 году Шишов был фигурантом уголовного дела по ст. 130 УК РБ (разжигание всяческой розни). На 2017 год пришёлся пик большой превентивной зачистки «экстремистов» – тех, кто мог в будущем стать мотором белорусского Майдана. Реальные сроки (до 12 лет) по самым разным статьям раздавали направо и налево. Шишов получил два года условно. Как говорят знающие люди, обычно так легко отделывались те, кто шёл на сотрудничество с органами. Хотя это не означает, что так и было в случае с Шишовым.
Об участии Шишова в протестах в Беларуси информации нет. Но некоторым беларусам в Киеве он рассказывал, что якобы ходил на них «с полным рюкзаком коктейлей Молотова».
Одиозный мусорской канал «Жёлтые сливы» утверждает, что до 2017 года Виталий Шишов был Виталием Герасичкиным. В их доступе к информации конфиденциального характера нет сомнений – они, например, публикуют характерные фото Виталия в профиль и анфас, которых не было в открытом доступе. Впрочем, это не означает, что информация о смене фамилии, которую канал даже намёком не объясняет, правдива.
Виталий родом из Костюкович. Он туда недавно ездил, чтобы продать дом и квартиру. В Костюковичах проживает семья Валерия и Натальи Герасичкиных, которые оба являются довольно крупными чиновниками. Валерий Герасичкин – директор местного водоканала. А их сын, известный под псевдонимом Михаил Кротов, попал в базу «карателей Беларуси». Опять таки, между этими фактами может не быть никакой связи, но журналистам стоит их проверить. По словам самого Виталия, его родители умерли, братьев и сестёр не было, а с другими родственниками он не поддерживал отношений.
UPD. По сведениям независимого белорусского издания «Реформация», чьё расследование о Шишове вышло после публикации этого текста, бизнес-партнёром Виталия в Беларуси был некто Олег Васюков. Васюков служил в ОМОН, окончил Академию МВД в 2002 году, был оперуполномоченным, но в 2004 году был уволен из милиции «в связи с совершённым преступлением». Хотя в своём резюме он указывал, что «после службы в армии с 1995 по 2007 год работал в сфере правоприменения».