Чем громче раскручивается скандал с посадкой под домашний арест лояльного кремлю Серебренникова (теперь уже с привлечением зарубежных звёзд и правительств, список которых будет, безусловно, расти), тем вероятней кажется догадка, что мы наблюдаем лишь первый акт политического спектакля.
Абсурдность и (прямо скажем) глупость наезда на среду «доверенной» и лояльной путинской интеллигенции практически в начале избирательной кампании Путина (да ещё в кризисной ситуации, когда явка является большой проблемой и заботой кремлёвской администрации) — поражала с самого начала.
Вместо активного привлечения «звёзд» к делу мобилизации путинского охлоса — мы видим дезорганизующий удар по системным либералам (опоре режима), которых буквально вынуждают к цеховой солидарности и выражению бурных чувств (от растерянности до паники и недовольства).
Серебренников — собирательный образ этой среды, с которым ассоциирует себя большинство лояльных «деятелей» искусства, — так что вопросы типа: «кому это надо?», «они совсем с ума сошли?» и «кто подставляет Путина на старте его кампании?» — имеют свой резон.
Версии о том, что Кириенко сошёл с ума (вариант: вступил в тайный сговор с Навальным, выслуживаясь перед новой властью) или (любимый тезис либеральных аналитиков) о том, что режим задаёт новые правила игры («всем — лежать, бояться!»), либо что в войне башен кремля силовики «доедают» либералов, — не кажутся убедительными.
По простой причине. Очевидно, что арест и само «дело» согласованы с Путиным и что атака силовиков является частью шахматной партии самого верховного «комбинатора». И если «выстрел в ногу» (в самую лояльную из них) всё же состоялся, — следует, скорее, вместо криков «дураки!» и «идиоты!» — ждать развития шахматной партии.
А она может быть довольно неожиданной (хоть и примитивной — в рамках известных чекистских «разводок»).
Разумеется, приятно думать, что кремлёвские стратеги — полнейшие дебилы, считающие устрашение и кнут лучшим языком общения с интеллигенцией, а также идеальным способом вовлечения творческой элиты в новую избирательную кампанию патрона.
Но я предвижу другой сценарий.
Называя «дураками» силовиков в «деле» режиссёра, Путин заранее просчитывал реакцию театральной среды (письма-протесты-петиции, панику-доверенных-лиц), и именно поэтому выбор пал на «громкую» фигуру с репутацией и связями. Шок и скандал — часть общего плана, в котором «лидер на белом коне» (спаситель творческой интеллигенции от дурного диктата опричников) — заранее заданная роль кандидата в президенты.
Начало президентской кампании (с которой справедливо связали громкий арест) основано не столько на страхе, сколько на банальной комбинации «доброго — злого» следователей, комбинации кнута и пряника. Кнут в этом спектакле — герой первого акта, а пряник — второго.
Любимая роль арбитра и «народного заступника», столь милая стареющему диктатору, будет успешно разыграна не только перед массовкой с «уралвагонзавода», но и перед «чистой» публикой с «Винзавода». Не сомневаюсь, что с той же мерой эффективности.
Верховный окрик «сатрапам» и падение кандалов со счастливого узника (в данном случае — ножного браслета) безумно осчастливит лояльную публику, обеспечит взрывной рост рейтинга и новый наплыв «доверенных лиц» в ряды агитаторов проблемного режима.
Страшно представить, с каким торжествующим гиканьем Калягины-Хазановы-Хаматовы-Мироновы-Говорухины кинутся рассказывать (изнурённым от кризиса) массам о победе гражданского общества над злодеями-«силовиками» во главе с «национальным лидером». Под серию шумных тостов:
«Но за кого, о други, угадайте… Ура, наш царь! Так выпьем за царя..!»
В принципе, метод апелляции «отца народов» напрямую к массам, поверх «боярских, ненавистных» голов — древнейший приём, который давно стал частью путинского инструментария.
На роль «собак-опричников» традиционно назначены «силовики», преодолевая козни которых «дорогой Владимир Владимирович» обретет в итоге новую и яркую легитимность в глазах (и без того) лояльной среды, подстегнуть которую (припугнуть её) в шаткие годы кризиса — всё же не помешает.
Так или иначе, ясно одно: до «выборов» 2018 года Кирилл Серебренников выйдет на свободу. С помпой будет возвращён любящим зрителям, коллегам и мировой общественности, а аншлаги его новых постановок (обогащённых опытом судебного узилища) побьют все рекорды популярности. (За судьбу «Нуреева» в «Большом» можно больше не переживать).
Возможно, сядут фигуранты попроще, зато мотивация «театрального» электората бежать к урнам, повышая явку и рейтинг «царя-освободителя» только укрепится.
Если напрячь фантазию, то легко себе представить и новую постановку по книге Суркова («Околосуда», например, или «Сон в летнюю ночь») — в благодарность другу за свободу.
Что касается «творческой интеллигенции», то за порванную нервную систему, «шок и трепет» доверенных лиц можно не слишком волноваться. Это люди со стальными нервами.
И если до сих пор они не травмированы войной, оккупацией, тысячами жертв Донбасса и сбитого Боинга, — то и недолгий браслет на ноге любимого художника они как-нибудь переживут.
Любопытно будет вернуться потом к их текстам и призывам: «перестать (наконец-то!) поддерживать…», «не получать наград…», «агитировать за падение рейтинга…» и перестать «жать руку президенту».
Забавно будет вспомнить — и смешно. До слёз.