Ув. поднял у себя в фб интереснейшую тему сравнения событий в Беларуси с Арабской весной, а именно с Тунисом и Египтом в конце 2010 — начале 2011 гг.
Поскольку я и раньше часто обращала внимание на смысловое сходство (о чём революция — основной запрос общества) с Арабской весной революций в Украине, Армении, восстания в Хабаровске и, конечно, нынешних событий в Беларуси, не могу пройти мимо и обращаю внимание на принципиальное ОТЛИЧИЕ между этими историями.
В Тунисе и Египте были братья-мусульмане, роль которых была значительно важнее в успехе протестов (особенно в Египте), чем светских, более слабых сетей доверия, кроме силовиков, и тем более внешних акторов.
Если кто-то следил за Арабской весной сквозь оптику западных медиа и аналитических центров, то присутствие каких-то архаичных исламистов, мало заметное в соцсетях на тот момент, могло показаться неважным.
Но проблема в том, что эта оптика сильно искажала реальность и не давала возможности адекватных прогнозов (и Арабская весна, и наставшая следом «зима» были упущены аналитиками).
Напомню такую историю.
Настоящим героем американской и европейской прессы в начале 2011-го стал 30-летний менеджер ближневосточного отделения Google Ваэль Гоним, который с удовольствием рассказывал о том, как он лично устроил в Египте революцию с помощью рассылок в фейсбуке. Но сейчас об этом «символе революции» уже никто не вспоминает. 18 февраля, когда на площади Тахрир и на окрестных улицах Каира около 3 млн человек собрались праздновать падение режима Мубарака, поверивший в свою исключительность, живущий в виртуальной реальности молодой человек захотел произнести речь перед собравшимися. Но оказалось, что на трибуне его никто не ждёт, да и народным массам намного более интересен духовный лидер исламистов Юсуф аль-Кардави, вернувшийся из долгого изгнания (видео см. в первом комменте).
Так вот, в Беларуси никаких «братьев-мусульман», ни религиозных, ни светских, нет, то есть нет такой прочной сети доверия, которая пронизывала все социальные группы, от низов до элит.
Вообще постсоветские восточноевропейские социумы значительно более атомизированы, чем ближневосточные, горизонтальных связей меньше, меньше доверия, а если оно возникает, то быстро потухает.
С другой стороны, уровень модернизации мировоззрения, индекс человеческого развития в наших обществах заметно выше, и это шанс.
Но Лукашенко, как и Мадуро, уже научен Арабской весной и украинским Майданом, пока непохоже, что он куда-то побежит.
И если не побежит, горизонтальные связи, круги доверия очень понадобятся восставшим для поддержки бастующих, для политзаключённых. Но как их создать в обществе, почти столетие пронизанном недоверием?
Перед беларусами очень сложная задача.