Визит Госсекретаря Джона Керри в Сочи и последующие переговоры между Керри, Путиным и Лавровым породил массу спекуляций на тему возможных итогов и последствий этого визита. Смысл большинства комментариев можно сформулировать следующим образом: 1. в Сочи произошел положительный сдвиг в американо-российских отношениях. 2. Украинская проблема отодвигается на второй план, стороны соглашаются закрепить негласный статус-кво, фактически замораживая конфликтную ситуацию на Донбассе на выгодных для России условиях.
Мы спросили у политолога Елены Галкиной о том, насколько корректен подобный взгляд на ситуацию.
После встречи Керри и Лаврова в Сочи , на которой, судя по тексту итоговой пресс-конференции, обнародованным Госдепартаментом, украинская проблема была затронута в последнюю очередь, после Ирана, Сирии и ИГИЛ – звучат предположения о том, что США вынужденно смягчили свою позицию в отношении России, ради необходимой для Вашингтона помощи Москвы в решении глобальных проблем. Кроме того, кремлевские СМИ уже поспешили сообщить, что российские геополитические соперники были шокированы российской военной мощью, явленной на параде 9 мая в Москве. Что вы можете сказать по этому поводу?
Визит Керри состоялся в контексте важных процессов в глобальной политике, сконцентрированных вокруг нескольких точек напряжённости, из которых российско-украинский конфликт и трансформация российской политической системы далеко не первые по своему значению для глобальной стабильности, интересов США и Запада в целом. Позиция Запада по этому вопросу не меняется — это подтверждают жёсткие заявления Ангелы Меркель и Йена Столтенберга, генсека НАТО, сделанные, непосредственно накануне встречи Керри с Путиным и Лавровым. В ходе пресс-конференции в Сочи Керри не говорил о «потеплении» в отношениях с РФ, так как разногласия по Украине остались, а из выступлений и Лаврова, и Керри следует, и что к прорыву по сирийскому вопросу стороны тоже не пришли. Уже в Анкаре Керри подтвердил приверженность США политике поддержки Украины, её целостности и суверенитета. На комиссии НАТО-Украина Столтенберг также сделал соответствующее заявление, отметив, что Минские соглашения продолжают нарушаться, а РФ не оставляет поддержки сепаратистов с целью дестабилизации Украины. В тот же день Ахмед Давутоглу, премьер Турции, одной из стран НАТО, на сотрудничество с которой, в газовой сфере Кремль возлагает большие надежды, высказался в поддержку Украины и неприемлемости незаконной аннексии Крыма ни при каких условиях. Эта риторика свидетельствует, что речи не идёт ни о прорыве в диалоге РФ и Запада, ни о каком-либо «размене» суверенитета и территориальной целостности Украины на режим Асада или иранскую ядерную программу (не говоря уже о фантастическом «размене Донбасса на Крым»).
Для США на данный момент переговоры с Ираном и ситуация на Ближнем Востоке являются не более важными, а более «горячими» проблемами, отложить которые в долгий ящик невозможно. В последние недели режим Башара Асада в Сирии начал ощутимо слабеть — его состояние оценивается сейчас хуже, чем когда-либо. Разрушение финансовой системы, падение фунта на новый минимум сопровождается серьёзной турбулентностью политической элиты — при разных обстоятельствах лишились жизни три представителя ближнего круга Асада, занимавшие высшие должности в различных спецслужбах. Все они, по ряду источников, противились установлению прямого контроля Ирана над режимом Асада. В то же время, сирийская оппозиция смогла консолидироваться и добивается ощутимых успехов на фронте. Запад заинтересован в политическом транзите в Сирии, гарантии от прихода к власти радикальных исламистов и начале эффективных совместных действий против ИГИЛ. Сирийская оппозиция принципиально и давно отказывается идти на компромисс с Асадом, но готова вести диалог с его преемником даже из ближнего круга. Также существует проблема химического оружия, которое, по некоторым данным, осталось у Асада. Это вопросы, в которых Россия могла бы оказать содействие, но проблема в том, что российское влияние в Сирии сейчас значительно ниже иранского, и диалог с Ираном по данным проблемам может быть значительно результативнее. В решении иранской проблемы важны опасения монархий Залива, прежде всего, Саудовской Аравии, что со снятием санкций Иран продолжит экспансию в регионе, в том числе и «гибридную». Но Кремль не обладает «золотой акцией» ни в иранском вопросе, ни в противостоянии ИГИЛ или конфликте в Йемене. Проблемы могут быть разрешены в формате диалога НАТО, монархий Залива, с лидерами которых сейчас встречается Обама, и Ирана. Возможно, Россия могла бы использовать «золотую акцию», поспособствовав смене лидера Сирии, но трудно сказать, остались ли у неё такие ресурсы, в связи с усилением Ирана на этом направлении. Поэтому у Запада нет необходимости признавать статус-кво на Донбассе и в Крыму — у РФ нет возможности предложить равноценный размен.
Что касается мероприятий 9 мая в Москве, то, полагаю, они могли произвести впечатление, прямо противоположное тому, о которых пишут кремлевские СМИ: российское общество стремительно фашизируется, политическая система РФ на глазах уходит от мягкого, «гибридного» авторитаризма и встаёт на путь к некоему аналогу тоталитарных диктатур 1-й пол. ХХ века. Логика развития этих диктатур такова, что любой компромисс с ними способствует усилению их милитаризма и агрессивных амбиций, поэтому единственный вариант — это жёсткое сдерживание на основании международного права.
Поэтому логично предположить, что произошедшие в Сочи переговоры могли быть вызваны усилением концентрации техники и живой силы на Донбассе на фоне агрессивной риторики представителей ЛДНР и систематического невыполнения Минских соглашений, проходили в достаточно жёстком режиме, а единственным очевидным результатом их на данный момент является отсутствие «контрнаступления» ЛДНР на позиции ВСУ.
Не может ли это свидетельствовать о том, что ситуация будет надолго заморожена, как в Приднестровье или в Абхазии?
Да, видимо, к этому и идут стороны, но у них разное представление об условиях и сроках этой «заморозки». Для РФ содержание Крыма и ЛДНР в условиях санкций приведёт существенному углублению экономического кризиса, и сейчас Кремль пытается так или иначе «повесить» финансовое обеспечение «республик» на Украину или, хотя бы, разделить с ней это бремя. Но судя по действиям украинских властей, этот номер едва ли пройдет.