Столетний юбилей одного из самых драматичных выборов, который когда либо делали европейские правители, располагает к философствованию.
Я имею в виду убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда, австро-венгерский ультиматум, российская мобилизация, объявление Германией (Вторых рейхом) войны Российской империи (Третьему Риму), «рыцарственное» вступление в войну Франции (как так, союзников обижают), не менее рыцарственное вступление в войну Великобритании (маленьких — Бельгию — обижают!!!)…
Не имея склонности к теории заговоров, я отмечу некоторые, довольно частные вопросы, которые я ставлю в своих размышлениях о Первой мировой. А затем — перейду к главному вопросу и к российско-украинской современности.
Итак. Всем было известно, что Франц-Фердинанд года через два-три станет правителем Дунайской монархии.
Наследник не скрывал:
1) нелюбви к венграм, которым были отведены многие славянские земли империи;
2) стремления короноваться не только императором в Вене и королём в Будапеште, но и королём славян (в Праге, в окрестностях которой у него был утопающий в розах замок) или в Загребе;
3) планов федерализации империи (просто произносилось — «Соединённые Штаты»), с дарование славянам статуса третьего, после немцев и венгров, имперского народа.
Это должно было очень не нравиться. Венграм, лишавшимся внутренних славянских «колоний». Сербам, которые лишались — в пользу братских хорватов — статуса главного из югославянских наций. Российской империи, лишавшейся уникальных шансов на прорыв в центральную и южную Европу, который предоставлял ей распад «вертикальной» и «лоскутной» Австро-Венгрии.
Мне не надо особых доказательств того, что сербская военная разведка, направившая больного туберкулёзом гимназиста Габриэля Принципа в Сараево, имела теснейшие связи с российской. Просто российская военная разведка готовила сербскую (а какая иная профессиональная могла готовить — британцы и французы туда не лезли, немцы, турки и болгары — были враги), и они были связаны как как Первый главк КГБ и болгарская или чехословацкая разведки.
Но успешное покушение произошло в Боснии-Герцеговине — зоне «венгерской ответственности». Ну, это, так, для любителей заговоров.
Да, ещё. Всем юным героям-террористам сербские «кураторы» выдали цианистый калий. Постреляв из сербских револьверов и побросав бомбы из сербских арсеналов, покушавшие дружно приняли яд… И ни одного даже не стошнило. Очень скоро пламенные юноши давали самые подробные показания. Их детали не оставляли Вене никакого выбора — сербский след был очевиден, и спустить дело на тормозах означало лишиться статуса великой державы. Ну, как для Порошенко — признать независимость «Новороссии».
Я попытаюсь передать парадоксальность и трагизм тех событий, а также изумление в связи с реакцией Петербурга на сербско-австрийский кризис таким сравнением. 11 сентября 2001 года. Обнаружен «талибский след». 6 октября начинаются американские бомбардировки Афганистана. И вдруг Путин открыто заявляет, что Россия не остановится ни перед чем для защиты братского афганского народа, и что на следующие удары по Афганистану ответом будет ракетно-ядерный удар по США. Прекращение бомбардировок Афганистана будет означать утрату Америкой не просто статуса великой державы, но и полностью любого влияние в мире, крах доллара как мировой резервной валюты и проч. Не знаю, как Обама, а Буш-младший рискнул бы ответить на вызов.
В Европе 1914 года готовность Российской империи начать войну с Германией для защиты террористов, опекаемых династией Кара-Георгиевичей, был таким же «разрывом шаблона», каким стала бы готовность Москвы раскрыть ядерный зонтик над муллой Омаром, или Саддамом Хусейном в современном мире.
Но мы подошли к главной загадке 1914 года. Это — феерическая, экстатическая радость и ликование, которые охватили и Россию, и европейцев при известии о начале мировой войны. Обделённые было итальянцы год митинговали, пока наконец-то и их не втянули в войну (и тут же начали бить). Особенно не ликовали только турки. (Но они же — азиаты). Никогда — ни до, ни после не бывало такого счастья от сообщений о войне, от общественного санкционирования буквально пещерной ненависти.
Выдвину гипотезу, что причиной военного экстаза стало радостное чувство выхода из цивилизационного тупика.
Европа вековой давности была охвачена стремлением к прогрессу. Но находилась в тисках традиционной иерархии. Абсурдность сочетания консервативных, клерикально-сословных устоев и практически современного понимания общества и человека создавала ощущение какого-то давящего склепа, жуткого нагромождения условностей, морока лжи и каждодневного лицемерия. Нарыв мог быть скрыт либо войной, либо грандиозной (а не рутинным вырыванием митингами и забастовками снижения избирательного ценза) революции. Старый мир хотели рушить. И рушили.
Немного переиначив советских марксистов, скажу, что сознание бывает «обыденное», а бывает «классовое». Но классовым сознанием здесь я называю интуитивное ощущение массами обреченности, тупиковости общественной модели, и даже предчувствие её катастрофического краха. Гибель социальной иерархии «отбрасывает тень» в прошлое. Часто в виде необъяснимого панического страха. Таким был знаменитый Великий страх летом-осенью 1789 года во Франции, когда волнами ходили жуткие рассказы о разбойничьих бандах, выходящих из лесов, чтобы уничтожать усадьбы и разорять даже целые города. Так весной 1988 и зимой 1990 года в Москве и Питере интеллигенция до дрожи в коленках боялась погромов, якобы подготовленных вполне ничтожным обществом «Память».
Так этой весной провинциальная Россия с ужасом ждала нашествия «Правового сектора».
Эта паника говорит о том, что чуткое коллективное народное ухо расслышало явственный треск подламывающейся опор путинской государственности.
Мне только непонятно, зачем кремлёвские вожди играют с этими страстями. Они ведь своей пропагандой только вводят ситуацию в резонанс. И вся рота начинает идти в ногу — по тонкому мостику.
Это как-бы развлекаться тем, что проецируя мощным прожектором игрушечных всадников на облака, громогласно вещать, что вот они — всадники Апокалипсиса. А потом поражаться, что люди начинают вести себя как при Конце Света.
Оригинал —