Есть такой бородатый анекдот. Бабушку чуть не хватила кондрашка, когда маленькая внучка стала преследовать ее, призывая: «молись и кайся». Она просто не поняла, что ребенок просил включить мультик «Малыш и Карлсон». Сейчас многие европейцы, как та испуганная бабушка, приняли вымогательство привилегий и попытку доминировать за напоминание о необходимости замаливать грехи предков и каяться за их прегрешения. Идея коллективной вины или гордости за деяния предков – одинаково абсурдны. Каждый человек отвечает только за себя. Никто не обязан принимать на себя вину дедушки или двоюродного дяди. Столь же смешно и глупо гордиться воевавшими «дедами». И то и другое — всего лишь инструмент манипуляции, попытка заставить других платить по твоим счетам.
Мой прадед был убит немцами в Бабьем Яру, но я не имею никаких претензий к современным жителям Германии, которые к этому не имеют никакого отношения. Другой мой прадед погиб в советских лагерях, но было бы глупо искать правнуков палачей и предъявлять им претензии. Современные немцы ничего не должны евреям, полякам или русским, белые – чернокожим, потомки колонизаторов – потомкам жителей колоний.
Люди пытаются уйти от личной ответственности за решение своих проблем с помощью красивых слов о заслугах предков и прегрешениях их обидчиков.
За этническими или конфессиональными интересами всегда скрываются интересы верхушки сообществ, эксплуатирующей их участников в своих корыстных целях. Люди идут на смерть, думая, что кладут жизнь за религию, идеологию, нацию, а на самом деле выполняют роль пушечного мяса для своих жрецов и вождей. Есть только индивидуальные заслуги, индивидуальная вина, личные интересы. Попытки прикрываться коллективными интересами ведут к личной безответности.
Общество может избавиться от ксенофобии, насилия, террора только через преодоление традиционной национально-религиозной идентичности. Значительная часть мирового мегаполиса уже пошла по этому пути. Многие люди там слабо ассоциируют себя и со страной происхождения, и со страной пребывания, имеют смешанные семьи, говорят на разных языках, не причисляют себя ни к одной религии. Я знаю таких берлинцев как местных, так и мигрантов, в том числе выходцев из мусульманских регионов. За этим будущее. Только, когда мировой космополитический мегаполис пережует и переварит глубоко провинциальные этно-религиозные общины, террор и столкновения на национально-религиозной почве закончатся.