ИТОГИ ПРОТЕСТОВ
Это опубликовано в Republic. Поскольку у них Pay Wall – жестко по подписке — публикую здесь не только ссылку, но и весь текст.
ПРОТИВОСТОЯНИЕ – ЭМОЦИИ, ИТОГИ, ПРОГНОЗ
Мы не знаем, когда рухнут темницы? Но про нас и страну многое стало яснее.
Сначала эмоция – восхищение. Люди вышли не за себя. Не потому, что им не хватает денег, или чтобы им повысили зарплату или снизили налоги. Они вышли, движимые солидарностью и стремлением к свободе. В прошлую субботу кто-то из них мог надеяться на скорую победу – испугаются, мол, отступят. Сейчас они вышли, зная, что ни Навального, ни кого другого не освободят, что наоборот, многих арестуют, что ОМОН будет бить, а потом могут дать срок. Это прекрасные люди. Ни большевики, ни Путин не смогли погубить нашу страну. У нас есть будущее!
Теперь, все-таки, рацио. Что нового узнали мы за этот и предыдущие дни?
Во-первых, то, что мы видим, это не рутинное политическое противостояние. Политика – это когда требуют законов и реформ, это поправки ко второму чтению, и все такое прочее. Политика была в 2011-2012 годах – измените, мол, такие-то и такие-то законы, проведите выборы по-честному, мы и разойдемся. Ну, и Чурова в Азкабан – мирно все было, с юмором. Сейчас же от власти ничего, кроме отступления, точнее – капитуляции, не требуют. Понятно же, что лозунг «Свободу заключенным» лишь первый в ряду, а над всеми требованиями витает одно главное – «Долой!». Власть, кстати, это тоже понимает, потому и бесится.
Власть никогда не видела в обществе партнера по диалогу – лишь объект манипулирования. Подкуп, фейковые организации, митинги дворников и студентов-троечников, фальсификации на голосованиях. Ну, и в зубы тем, кто совсем уж не понимает. Но сейчас уже и общество перестало видеть партнера во власти. Ни одного обращения к Путину, кроме «Уходи» или «Отпускай», что, в общем, одно и то же, не звучало.
Политическое противостояние окончательно перешло в моральное. Это не конфликт правых с левыми или либералов с националистами – не уверен, что многие из протестующих способны и, главное, желают определять себя в этих терминах. Это конфликт Добра со Злом, живых людей с мертвой системой. Люди противостоят лжи, лицемерию, мракобесию, архаике. Собственно, так же было и в конце восьмидесятых – антикоммунистическое движение того времени было прежде всего моральным протестом, стремлением к справедливости и свободе. Миллионы выходили на митинги не за отмену монополии внешней торговли, а за правду. Вот поэтому никаких требований, кроме «Уходи», больше и не прозвучит!
Во-вторых, очень ярко показала себя власть. Неадекватно перепугавшись 17 января, в день возвращения Навального, она продолжает пребывать в панике. Никто из протестующих не собирался идти на штурм чего бы то ни было, угрозы силового освобождения заключенных тоже, разумеется, не было – при опасениях могли бы всех куда-нибудь перевезти – нехитрое дело. Конечно, частично избыточное демонстративное насилие — это сигнал не протестующим, а элитам. Мы, мол, которые на самом верху, еще о-го-го, не списывайте нас. Да, лоханулись там и тут, и это не смогли до конца довести, и тут под насмешки подставились, но смотрите, сколько у нас еще сил, не думайте о бегстве с корабля. Но и элиты, ведь смотрят на происходящее с ужасом – города, вызывающие неизбежные ассоциации с вражеской оккупацией, очевидное отсутствие перспектив – разогнать и, может быть, даже запугать людей можно, а потом-то что делать?
Власть продемонстрировала, что народ для нее враждебен, по сути, ничего, кроме угрозы она в нем не видит. Если бы власть считала, что народ, например, введен в заблуждение врагами, она бы попыталась что-то объяснить. Но, во-первых, нечего, во-вторых, незачем – а что с ними разговаривать? Ну а тот уровень объяснений, на который власть все же соизволила пойти, говорит о фантастическом презрении к людям.
Власть, очевидно, разделила для себя народ России на две части – на тех, кто недоволен и выходил сегодня (а также, их друзей, родственников и так далее), и на тех, кто смотрит телевизор и считает, что любые перемены – к худшему. На первых наплевать, будто их и вовсе нет, ну а вторым сойдет и Ротенберг, вспомнивший, что дворец, оказывается, его и что это отель на 16 номеров без туалетов, зато с бесполетной зоной.
А та, недовольная часть властям вообще не нужна. Отношения с ними не сложились, от их образования да профессионализма одни неприятности. Может, начальство и имело на них виды – свою Кремниевую Долину сделаем, Израиль с Германией по высоким технологиям обгоним, но не сложилось. И ясно, что уже никогда и не сложится. И черт с ним. На пенсии и генералов нефти пока хватает, так что пусть катятся куда хотят. Или сидят тихо. Кстати, и об образовании можно особо не беспокоиться — иностранные языки минимизировать, открывать кафедры теологии и давать преимущества при поступлении в ВУЗ активистам Юнармии, ветеранам взятия картонного Рейхстага.
В-третьих, что же нас ждет? Чтобы не было лишних разочарований, не стоит ждать быстрой победы. У СССР в последние дни его существования совсем не осталось денег. В царской Империи был раскол — элиты не просто хотели, но открыто требовали перемен, даже великие князья были в оппозиции к Николаю, да еще и война. У сегодняшней же России денег на Росгвардию и прочее хватит еще надолго, а элиты, вплоть до начальника ЖЭКа, сидят тихо и не чирикают.
Тем не менее, перемен можно ждать в обозримом будущем. Протесты сужают базу поддержки режима, а ведь, те, кто голосуют «за» и так предельно пассивны – за все эти драматические дни не было ни одной гражданской акции поддержки властей, если не считать таковыми действия ОМОНа. Конечно, можно ожидать усиления репрессивной составляющей – собственно, это уже продемонстрировано и разгонами, и судами, и «профилактической работой» в школах и по месту жительства. Возможны и уж совсем авантюристические шаги вроде освобождения еще где-нибудь страдающих братьев. Но окончательно уже сформировавшееся понимание, что власть «неправильная» (по Аристотелю – заботящаяся только о собственном благе), делает систему беззащитной перед любым возмущающим воздействием.
Трудно сказать, как именно это произойдет, но победят, все равно, те, кто выходил сегодня на улицу. Никогда еще прошлому не удавалось надолго остановить будущее.