Российское общество приучают постоянно думать о войне и, соответственно, о смерти. Не только чужой смерти (смерти врагов), но и своей. Потому что смертей по одну линию фронта не бывает. Превращение «в радиоактивный пепел» не может быть односторонним и разделяться по национальному или государственному признаку.
Жителям России прививают привычку к мысли о насильственной смерти.
Это не просто опасно – это смертельно опасно для всего общества.
Владимир Путин формирует у жителей России психологическую готовность к войне, глобальной катастрофе и смерти. Виновником конца света, безусловно, выступает «Запад», но умирать придётся всем, и для простого человека никакой разницы между «попадем в рай» и «просто сдохнут» не существует. И то, и другое означает смерть.
Ядерная война может быть только последней. Ядерная война – это катастрофа, конец света. Место, где начнётся (не дай бог) ядерная война – это Армагеддон, место последней битвы сил добра и сил зла.
Человек, приученный (привыкший) к мысли о смерти, живёт и воспринимает мир совершенно особым образом. Он перестаёт заботиться о многих мирских благах, он не склонен к мыслям о переустройстве общества и государства (зачем, когда смерть на пороге?), он не мыслит критически о лицах, принимающих решения (если всё уже предопределено, зачем что-то и кого-то критиковать и тем более менять?).
Предчувствие последней войны парализует многие естественные инстинкты и мотивы человека, в том числе стремление к самосохранению, благосостоянию, развитию. Постоянное психологическое ожидание насильственной смерти делает человека покорным и безопасным для государства. Человек, ждущий смерти, не борется за лучшую жизнь.
Барьер чувствительности к опасности у такого человека снижается настолько, что сама мысль «мы все умрём, и умрём скоро» становится частью личной картины мира, частью мировосприятия.
Во всякой «шутке о смерти» есть мысль о смерти, в которой заключена готовность человека к смерти. Более того – в этой готовности человека к смерти есть и готовность убивать. Лично. Многократно.
Готовность к смерти и готовность к жизни психологически различаются. Готовность граничит с волей. Воля к смерти и воля к жизни направлены в разные стороны, на разные действия.
Владимир Путин уже не в первый раз проявляет волю к смерти. Не своей, а чужих людей – и жителей России, и жителей всего мира. Смерть стала сольной нотой в его выступлениях. Он говорит о ней с улыбкой.
В его сознании властитель жизни совпадает с властителем смерти, что во многом справедливо. В его сознании это и означает быть властителем мира.
В таком сознании отсутствует самая важная категория естественного мироощущения человека – будущее, завтрашний день. Его в такой картине мира не существует.
Владимир Путин формирует общество, у которого нет мысли о будущем. Общество, мысли которого шарахаются от войны вчерашней к войне завтрашней, от смерти уже наступившей к смерти грядущей.
Это психология ежедневной готовности к массовому самоубийству.
—-
Полностью здесь:
оригинал —
автор — Лев Шлосберг