Капризом судьбы мне вышло обитать на пространствах нынешнего СНГ и Ближнего Востока, активнейших поставщиков новостей наших дней, к слову, единственный признак, эти регионы объединяющий. Но именно эта, хоть и весьма условная параллель дала затравку предлагаемому тексту.
Опубликованное днями интервью с неким персонажем (позывной «Док»), по его словам, белорусским гражданином и бойцом украинского добровольческого батальона в зоне АТО, заставило задуматься: «Почему сегодня, спустя целый год после возгорания гражданской войны на Востоке Украины? Собственно, что мешало развернуть тему в эпоху всезнайства СМИ?»
На самом деле аналогичное интервью я уже читал, только давалось оно лугандонцем, русским наемником. Представлялся тот материал, правда, более достоверным, чем упомянутый, возможно, в силу лучшей литобработки, а то и подгонки. Да и схимичить нужный объем знаков для состоявшегося борзописца – дело техники и необременительных размышлений. Так что будем относиться к затронутой рубрике, то ли табуированной, то по каким-то причинам неподъемной, как к ООО, и попытаемся в ней робко покопаться…
В комментариях «Дока» мое внимание привлекли лишь несколько посылов, к которым я отнесся по-взрослому: главный мотив интервью – непредоставление Украиной миграционного статуса белорусским добровольцам и первопричина наемничества – нужда, поглотившая многие регионы постсоветского материка. Правда, слегка настораживает некоторое тугодумие интервьюированного. Разгадка отсутствия статуса у белорусских боевиков, по моему, за углом: сговор двоих «ко», президентов Беларуси и Украины, преимущественно дружественных друг к другу стран и геополитически тесно связанных. Для лукашенковской Беларуси, страны-совхоза, огосударствлена даже смерть, стало быть, нечего «вольнодумствовать» и на чужом погосте. Куда не гляди – протест, который, как всякий пример, на родине заразителен…
Услужливость Порошенко своему соседу, весьма далекая от канонов нравственности, скорее всего, не лишена и демократической, а точнее, европейской прагматики. Самоочевидны инструкции ЕС Украине, как прописанные его уставом, так и дискретные: раскинуть антимиграционные сети по периметру всех границ и предусмотреть свою «Мажино» для острастки беженцев – ныне для содружества опасность номер один, похлеще ИГИЛ и Аль-Каиды вместе взятых.
Но все это постольку поскольку, куда актуальнее забвение темы ландскнехтов не только у постсоветских, но и западных масс-медиа. Я 
сознательно опускаю интернетовский флуд, с которым, признаться, знаком мало.
На мой взгляд, раскрытие феномена наемничества, его источников и приводных ремней, в первую очередь, на просторах РФ, – мощный инструмент по расшатыванию путинизма, что в разы эффективнее словесной эквилибристики несистемной оппозиции, ныне ему «противостоящей». Стержневым элементом такой кампании напрашивается МАРТИРОЛОГ БЕЗВРЕМЕННО ПОГИБШИХ НА ВОСТОКЕ УКРАИНЫ в двух частях: военнослужащие российской армии и солдаты удачи. Причем, маргинализация последних антипутинскими СМИ совершенно не оправдана, ибо та публика – не более, чем срез общества в целом. И важно выделить: оперативная доставка воинских формальных и неформальных контингентов на Восток Украины из России – следствие убогости жизни в российской глубинке, ее прободной нужды, наряду, разумеется, с прочими, но периферийными обстоятельствами. Думается, что в графе «Причина смерти» этого мартиролога напрашивается: «не сводил концы с концами путинской стабильности» – для наемников и «непосильная ипотека» – для так называемых контрактников.
Многострадальному российскому этносу следует любой ценой внушить: его петушиный гонор, постегиваемый гостелевидением и чванливым президентом, упирается не в бастионы НАТО, его сводят на нет смехотворные по западным меркам зарплаты, ужавшиеся в России вдвое за последний год в валютном, стало быть, в единственно уместном выражении. И РУССКИЕ НИКАКАЯ НЕ ВЕЛИКАЯ НАЦИЯ, А НАПОЛНИТЕЛЬ ДЛЯ РАЗЛИЧНОГО РОДА МАРТИРОЛОГОВ, И ПОД ПУЛИ ИХ ГОНИТ ОТНЮДЬ НЕ ВЫСОКАЯ ДУХОВНОСТЬ, А СЕРАЯ, ТОСКЛИВАЯ НУЖДА ОБМЫЛКОВ ЦИВИЛИЗАЦИИ, наблюдающих, как триллионы национального достояния растаскиваются либо втаптываются в грязь амбиций без покрытия.
Упомянутый мартиролог всего лишь отдельный фрагмент антипутинской кампании, без разворачивания которой к оболваненному российскому избирателю не достучаться, но моя задача лишь обозначить отдельную новацию, не более того.
Предвижу возражения: «Вот-те на, изобрел велосипед! Лев Шлосберг, псковский депутат, давным-давно в дозоре. Да и толку трепыхаться, когда все потуги общественников купированы в зародыше президентским указом».
Все так, только предпринятые в Пскове шаги – фрагментарны, локального действия, большинство российских регионов никак не охвачены. И главное, российские добровольцы в Донбассе, нередко рекрутированные военкоматами, пусть «с заднего двора» – такие же, как и «отпускники», российские граждане, которые почему-то никем не упоминаются в качестве жертв режима. Совершенно не удивлюсь, если число потерь в этом ресурсе исчисляется тысячами.
Между тем экстренность государевой грамоты о засекречивании числа потерь в мирное время – индикатор того, насколько означенная тема для путинского режима опасна – там-то нос по ветру держат. При этом немаловажно заметить, что указ устанавливает ответственность лишь для лиц, допустивших утечку, когда потребители и дестрибьюторы ноу-хау – вне зоны досягаемости закона. Иными словами, мартиролог существующему законодательству не противоречит, образуй его даже в пределах российской юрисдикции.
В каком медийном пространстве его разместить, должны ответить политтехнологи и эксперты по СМИ. Куда серьезнее, откуда черпать сведения в обстановке, когда возможные информанты под колпаком уголовной статьи? Собственно, технологий тут масса, приводить их – испытывать терпение читателя. Ограничусь лишь несколькими соображениями.
Во-первых, президентский указ на раскрытие убыли среди российских наемников-пассионариев не распространяется, так что любой заявитель ничем не рискует. Вне пределов досягаемости указа и подданные самозваной Лугандонии, что-что, а учет «экспортируемых» гробов ведущей. Думается, проторить дорожку в ту вольницу – дело техники и, разумеется, затрат.
Тут я сошлюсь на сторонний опыт, мне хорошо знакомый. Израиль для профилирующего этноса по всем параметрам демократическая страна, но в которой действует цензура на сведения, носящие военный характер. Правда, до того, чтобы прятать под сукно потери, здесь не додумались, как и цензурируется далеко не все. Так вот, самые жаренные факты вязнут в болоте нашей бюрократии, как правило, недолго, всплывая в СМИ с небольшим временным зазором в виде ссылок на зарубежные источники или эзоповых околичностей. В общем и целом, внутренняя информация местных силовых ведомств уже давно товар, которым все реже торгуют в розницу.
Напоследок замечу: «контуженный» телевидением российский избиратель отнюдь не безнадежен, с ним просто никто пока не работал всерьез.
Хаим Калин