Да-да, уже 100 лет назад было слово «ватный»! Правда, смысл в него тоггда вкладывали не такой, как сегодня, хотя по факту получилось, что как раз такой. И писали верноподданически-«ватно». Впрочем, чего долго комментировать — сами читайте «Новое Время» (№ 14598 от 25 октября (7 ноября) 1916 года):
Над Днепром
(Впечатления)
…Осень в Могилеве (в этот период в Могилеве находилась Ставка верховного главнокомандующего, которым сам себя назначил царь-батюшка — прим.ред.).
Старый город укутывается на зиму туманами, словно ватой, прокладывая ею щелистые переулки, запирая и забивая задворки, да покрепче, да поглуше… Синий ладан, ладан чистый разлетается тонкими кудрями по церкви. Позвякивает дьяконово кадило, улыбаются толстенькие херувимы, истово молится казачья цепь, охватившая один угол церкви.
Там Государь и Наследник.
И угол тот, уставленный древними иконами, напоминает моленную московских царей.
…Эта могилевская обедня точно приснилась мне. Вошла в душу молитва, и расцвел там свой барокко.
…Пряные южные распевы, ризы зеленые, кудрявый ладан, лихое казачество и Он, посреди них, такой простой, такой близкий… Батюшки, да ведь я где-то видел это? Не в детских ли снах, когда нам, как известно, всем детям обязательно полагается видеть Царя?…
Там, за рекой, длинным извилистым фронтом кипит война — здесь в рубежной Ставке слушает Царь у могилевцев обедню, и стоит за ним то самое рыцарство казачье, такое смиренно-важное, такое прадедовское, что на знаменах своих писало запричастный стих…
Ватная жизнь этого захолустного городка нарушена ревом и воем казенных автомобилей. По улицам скачут вестовые, тротуар пестрит иностранными формами…
Белые колокольни плывут по воздуху на молитвенной прогулке, а внизу копошится людская юдоль, кричит и зазывает бакалея, и все обращены лицом к маленькому домику, что едва разглядишь даже сквозь оголенный палисадник.
Это — дом, занимаемый Его Величеством, а налево — штаб, а направо — управление. Тут все слухи, все вести, все нервы великой войны. Как-то ночью во время прогулки, проходя по этому уединенному месту, словно почуял тот ток, тот градус. Земля отзывалась глухо, пела телеграфная арфа.
Я видел Вас, милый цвет, наш Цесаревич, когда кончилась обедня, и Государь пешком пошел с Вами домой в сопровождении небольшой свиты.
Настоящий казак! — хотя шедший позади Вас конвоец казался колокольней рядом с церковкой. Улыбка, взгляд, походка, манера помахивать левым рукавом — все, все наследственное, отцовское, знакомое.
На валу стоял простой народ.
Какая-то старая хохлушка только руками всплеснула и прошептала: «Ой, Боженько!» Я ту бабу понимаю. Человек из толпы, кто бы он там ни был, получает верное впечатление только потому, что, так сказать, хватается за самое прозвище его. И если привиделся старой такой пушкинский князь Гвидон, да так вскинула она руками, стало быть и верно.
Я боюсь возвращаться в Петроград. Боюсь больше всего знакомых детей. То-то закидают меня вопросами! Русские дети — отъявленные патриоты. Особенно девочки. Возьмите любой детский альбом и укажите мне хоть один, где бы не было карточки Наследника в боярской шапке. Один из таких моих Сусаниных, болея корью и бредя в жару, все время бормотал что-то о голубом казачьем мундире. Я ничего не понял. Оказывается, речь шла о сытинской картинке, висевшей над кроватью и изображавшей десятилетнего Голубого Атамана.
Да, я боюсь, Меня сейчас спросят: «А что Он, выше меня?» — Выше. — «Неправда». — «Зачем же ты спрашиваешь?» — «Так себе». «А что, у него почерк хороший?» — «Очень хороший, без клякс»…
На днях один американский журналист, бывший в Ставке, просил показать ему собаку Наследника. Удивились: «Зачем?» «Ах, это очень заинтересует не только маленьких американцев, но и взрослых»…
Дитя войны, он полон ее тревожных отголосков. И вот в Могилеве у него уже целое потешное войско. Он солдат, он штурмует со своей буйной ватагой крепости, роет траншеи, берет в плен своих гувернеров. На свежем воздухе — где-нибудь в лесу любимая игра «казаки-разбойники». И тут Наследник обязательно… разбойник (это страдавший гемофилией-то, которого панически оберегали от малейших травм,- прим.ред.).
Юрий Беляев