Потому что нынешний статус-кво выгоден почти всем.
ИГИЛ, в отличие от Аль-Каиды, объявил о создании Халифата, то есть ему требуется территорию.
Что даёт Западу возможность удерживать всех психопатов и убийц в одном месте, что гораздо лучше, чем противодействие распределенной по всему миру террористической сети.
Кстати, для ИГИЛ очень важен сирийский город Dabiq, потому что, согласно пророчеству, именно там должен произойти «последний бой между крестоносцами и воинами Аллаха» (если вы не в курсе ИГИЛ имеет свой собственный иллюстрированный журнал, который так называется — Dabiq (https://en.wikipedia.org/wiki/Dabiq_(magazine)).
Таким образом, задача Запада — не ликвидация ИГИЛ, а его локализации. И это может продолжаться очень долго, до тех пор, пока не закончатся головорезы, восприимчивые к фундаменталистским идеям или ИГИЛ не изменит свою стратегию. Легко предположить, что Запад будет стремиться поддерживать конфликт в таком состоянии, что приток в ИГИЛ «правоверных» был примерно таким же, как количество утилизующихся на полях сражений, то есть, чтобы это было стабильным, управляемым процессом. При этом Запад будет периодически проводить спецоперации по уничтожению лидеров, способных внести дисбаланс (силами спецназа США и авиаударов). Непосредственное же участие в боевых действиях против боевиков халифата будет, как и сейчас, вести местные мусульмане — сирийцы, иракцы и др. Любопытно, что уже были замечены иранцы (шииты), таким образом, вполне возможно, что идея состоит в канализации всех противоречий среди «правоверными» в направлении перманентного взаимного уничтожения. Жертвы среди европейцев и американцев, в этом случае, будут сведены к минимуму.
Сможет ли Запад держать все это под контролем и устроит ли это весь мусульманский мир — большой вопрос. Но, вероятно, уже можно утверждать об одной очень важной вещи: мы являемся свидетелями невероятного в истории человечества эксперимента, как неизбежного, так и бесчеловечного. Он знаменует собой полный сдвиг парадигмы восприятия нами самих себя.
Принцип гуманизма уступает место чему-то другому. Или, может быть, это просто будет «другой» гуманизм.
Сергей Клевцов