Прогнозы парламентских выборов в Великобритании и Франции оправдались как в анекдоте: «На пятьдесят процентов. Я пришёл, она нет». Ожидаемый в британском случае «левый поворот» случился. Ожидаемый во Франции «правый поворот» сорвался. Если, конечно, всё ещё вкладывать в политологические термины смысл XX века.
Британские выборы выиграла Лейбористская партия. С разгромным счётом, если судить по мандатам: 412 против 121. По голосам разрыв не так значителен, но тоже впечатляет: 9,7 млн (34%) против 7 млн (24%). На третьем месте партия «Либеральные демократы», далее шотландские и ирландские националисты. Около 4 млн голосов получила крайне правая партия британских националистов «Реформа ЮК», но мажоритарная система (только одномандатные округа) предоставила им лишь 4 мандата. Нельзя сказать, чтобы это было справедливо. Но совершенно законно.
Лидер консерваторов Риши Сунак сдаёт премьерство лейбористу Киру Стармеру. Сенсации в этом нет. Популярность консерваторов – триумфально победивших на выборах 2019 года – обрушена сумбурными мероприятиями периода пандемии, скандалами на властных верхах, чехардой глав правительства. Три премьера за пять лет – Борис Джонсон, Лиз Трасс, Риши Сунак – многовато по британским понятиям. Тем более для консервативной партии с её прежним имиджем респектабельной стабильности. Да и вообще четырнадцатилетнее правление превышает местную норму. При этом ни один из консервативных кабинетов не смог выработать консенсусной финансовой политики и преодолеть трудности Брекзита. Лейбористы же, наоборот, сумели отсечь негатив, связанный с прежним лидером Джереми Корбином (социалист-догматик – путинферштеер и сторонник ХАМАСа), частично восстановили прежнее влияние в рабочих кварталах.
Во Франции ожидалась победа Национального объединения (RN), реальным лидером которого является Марин Ле Пен. Первый тур показал явное лидерство националистов. Президент Эмманюэль Макрон и его коалиция «Вместе» пошли на фактический альянс с леворадикальным Новым народным фронтом. Это сработало в том плане, что RN по итогам второго тура оказалось лишь третьей фракцией Национального собрания: 143 мандата. Макроновские «Вместе» получили 168, леворадикалы – 182. Здесь тоже не обошлось без «сюрпризов мажоритарки»: вообще-то по абсолютным и процентным показателям RN опередило всех соперников.
Доминирует в Новом народном фронте движение «Непокорённая Франция». Его основатель Жан-Люк Меланшон – своего рода французский Джереми Корбин. Его отличают выраженные авторитарные черты, разнузданная популистская демагогия, ярый антиамериканизм, прохамасовщина, склонность «учитывать интересы» Путина, фактическая враждебность к Украине. Сейчас Меланшон претендует на премьерство с последующим замахом на президентство.
Нельзя сказать, чтобы успех Меланшона был чем-то позитивнее, нежели продвижение Марин Ле Пен. Её, кстати, как и RN в целом, неверно относить к ультраправым. Вялый ксенофобский консерватизм – ещё не ультраправый национализм. Если на то пошло, ультраправые позиции занимал скорее Национальный фронт, созданный в прошлом веке её отцом – Жан-Мари Ле Пеном-старшим. По-настоящему выдающимся французским политиком.
Руководство РФ не проявило большого энтузиазма в связи с переменами в Великобритании и Франции. Кир Стармер уже поговорил с Владимиром Зеленским и гарантировал продолжение помощи Украине. Во главе французского правительства Макрон старается удержать своего сторонника Габриэля Атталя. Ле Пен всячески старается отмыться от прежнего имиджа путинской сторонницы. Меланшон изображает некую «надсхваточность» в главной войне современности.
Катастрофы не произойдёт, если не провоцировать её общими усилиями. Но оба кейса на берегах Ла-Манша, увы, демонстрирует: Европа пока не осознаёт, с чем столкнулась, и не расставляет адекватных приоритетов.
РМ