Приватизацию «Роснефти» провели за гос. счет. Ответ на вопрос, кто стал её реальным владельцем — представляется очевидным

Аналитики Reuters подробно разобрались с историей покупки ВТБ 19,5% компании «Роснефти». Как известно сделку формально провели, специально придуманные для российской публики «иностранные инвесторы». Согласно официальной «легенде» счастливыми обладателями акций стал суверенный фонд Катара и сырьевой трейдер Glencore. Однако в реальности все оказалось не так.

Напомним, что тогда Владимир Путин поставил задачу найти иностранного инвестора для приватизации пятой части нефтяного гиганта, но это не удалось сделать из-за введения американских и европейских санкции, за аннексию украинского Крыма и других действий России (вмешательство в выборы США). Также не были достигнуты договоренности с фондом из Арабских Эмиратов, из-за того, что «Роснефть» постоянно меняла цену сделки, а также с Японией из-за территориальных споров вокруг Курильских островов, рассказывает Reuters.

Первоначально пакет хотели пропустить через друга, компанию, который, как утверждают независимые источники являлся другом Игоря Сечина — международного мошенника Е Цзяньмина, выдававшего себя за внука китайского маршала  и, очевидно, вывести в офшоры. Но из-за того, что Цзяньмин стал фигурантом нескольких уголовных дел у себя на родине, для прикрытия пришлось задействовать «план Б».

Тогда государственный банк позаимствовал у государства деньги, чтобы дать взаймы иностранной компании для приватизации государственного же имущества. Банк ВТБ выдал катарскому фонду кредит на 6 млрд долларов — а 19,5% акций компании «Роснефть» купили, как утверждалось, за 10,5 млрд евро.

«Приватизацию» в условиях санкций в государственной российской прессе называли значительным успехом.

То, что в реальности все было не так, эксперты догадывались с самого начала, но подробности операции, которую нельзя назвать ничем иным, как крупнейшей аферой, за которую заплатил российский налогоплательщик, стали ясны лишь сейчас. Ведь на деле, акции Роснефти, были оплачены со счетов убыточного российского госбанка, которому пришлось списать в ходе этой «сделки века» 434 млрд рублей с баланса.

Однако, хочется напомнить, что приватизация означает переход госсобственности в частные руки. Почему-то нам кажется, что Игорь Сечин смеялся бы, отвечая на вопрос, кому, в реальности, принадлежат эти  самые руки.