Сегодня в стране вещают десятки телеканалов, многотысячными тиражами выходят газеты, информационных сайтов в Интернете просто не счесть, но почему-то при всем этом многообразии — журналистов в России мало, даже позорно мало.Имена по пальцам пересчитать можно. Почему так получилось — тема для отдельного разговора, а герой очередного интервью на Русском Мониторе — Саша Сотник, основатель и руководитель проекта Sotnik.TV, журналист.
Как бы вы охарактеризовали положение с журналистикой в России сегодня?
В Библии сказано: «Вначале было Слово». Когда Антихрист приходит к власти, он старается уничтожить Слово. В России ему это почти удалось: свободного слова нет. Я же исхожу из убеждения, что свободу слова и свободу выбора нам дал Бог. Поэтому чекисты, придя к власти 15 лет назад 9-го августа (в этот день Путин был назначен премьер-министром) сначала уничтожили свободу слова, а вместе с ней и выборы.
Разумеется, это было сделано постепенно и не сразу, с выборами у нас до этого не все было идеально (достаточно вспомнить выборы 96 года, все эти «голосуй или проиграешь»), но, тем не менее, были начатки, из которых, при нормальном развитии, могла бы развиться работоспособная демократическая система. Но эти ростки были сознательно и безжалостно выкошены и вытоптаны, также уничтожили (многих в прямом смысле слова) и все более или менее яркое в плане личностей. Например, они прекрасно понимали, что к 2000 году к власти мог бы прийти такой харизматичный человек, как Галина Васильевна Старовойтова. Поэтому ее убили одной из первых. И после ее убийства эта зачистка личностей была поставлена на поток. Вспомните все эти падающие вертолеты, гибель таких харизматиков, как Рохлин, Лебедь, Федоров. В результате свободы слова нет. Журналистики нет. Телевидения нет. Пресса уничтожена. Сейчас в самом разгаре давно ожидаемый наезд на Интернет, потому что в Интернете появляются крайне неприятные для них ресурсы.
Они с удовольствием сделали бы так, чтобы в Интернет можно было выходить, только получив талон из парткома. Видимо, в качестве первого шага ввели вход в Сеть в публичных местах по паспорту. Кстати, если так пойдет дело, то к талонам (правда, на еду и мыло) через пару лет страна придет, точнее, вернется. А к тому времени и Интернет по талонам будет логичен.
Вы считаете, что это свидетельствует о возрастающем могуществе режима?
Это свидетельствует о могуществе маразма возрастающем, безусловно. Не могу знать, что они там нюхают, что вкалывают, что употребляют внутрь орально и ректально. Но, судя по всему, маразм окреп, и безумный путинский паровоз без тормозов, тянущий за собой громыхающую по рельсам истории Россию, здорово ускорился.
И к чему это все приведет?
Это уже привело. Мы не просто на грани краха, мы находимся сейчас в ожидании мощнейшего удара о землю. Пропаганда вещает, что мы мчимся вперед, мы летим. Мы действительно летим, только вниз с ускорением свободного падения в 10 м/с². В конце концов, мы очень больно ударимся, и, очевидно, разобьемся как зеркало — на множество осколков. И результат тут может варьироваться, увы, от плохого до ужасного. Россия не останется в тех границах, в которых она находится сейчас. Будет новый парад суверенитетов, причем полагаю, что мирным и бескровным путем, как в 90-е годы, уже не обойдется. К примеру, сейчас Госдума готовит закон о частных военных компаниях, согласно которому крупнейшие экономические игроки в России получат возможность создавать полноценные армии с тяжелым вооружением и бронетехникой. После падения режима сегодняшняя путинская элита и региональные бароны начнут междоусобные войны за контроль над территориями и, самое главное, над источниками полезных ископаемых.
Какое-то северное Сомали…
Да, что-то вроде этого. Представьте себе армию Тимченко против армии Усманова, а между ними Гиркина с Бабаем, а также банды вооруженных уголовников, терроризирующих население. И это может продолжаться очень долго. Поэтому, к сожалению, прогноз у меня очень неприятный. Хотя, опять же, все зависит от того, насколько быстро сплотятся те, которые являются подлинной элитой, насколько быстро они смогут самоорганизоваться и не допустить развития такого апокалиптического, в прямом смысле, сценария, учитывая огромные запасы ядерного, химического и бактериологического оружия в стране, а потом провести необходимые реформы в России — хотя бы на тех территориях, которые останутся под ее юрисдикцией.
Гипотетическая возможность появления частных военных компаний с баллистическими ракетами «Сатана» должна многих заставить задуматься о будущем, в том числе и на Западе. Не кажется ли вам, что перед лицом такой перспективы, они скорее все сделают, чтобы Путин просидел у власти в России еще 5000 лет.
Не думаю — они и так сделали все, чтобы Путин был у власти. И к чему это уже привело? К тому, что в Европе впервые за 60 лет снова запахло серьезной войной? Надеюсь, что они видят плачевный результат своей политики. Ведь когда мы говорим «спасибо Путину за это», мы подразумеваем «спасибо Западу за это». Они 15 лет пестовали этот режим, они целовались с Путиным в десна, они пожимали ему руки, подписывали с ним дорогостоящие контракты, одновременно закрывая глаза на все, что бы этот режим ни вытворял внутри страны. Путин — их просчет и их ошибка, и я считаю, что эту ошибку они также обязаны исправлять.
Вы считаете, что они должны помогать каким-то оставшимся островкам свободы в России?
Безусловно.
К сожалению, пока что-то не верится в какую-то помощь…
Тем не менее, я считаю, что они должны осознать свою долю ответственности в происходящем и каким-то образом протянуть руку помощи гражданскому обществу в нашей стране. И в этом смысле я полностью согласен с Андреем Андреевичем Пионтковским, который говорит, что уже сегодня не имеет смысла рассуждать о том, что делается при Путине, подобно тому, как бессмысленно что-либо чинить у паровоза, который, потеряв тормоза, на всех парах мчится с горы, набирая скорость, а впереди уже виден крутой поворот и глубокий овраг… Поэтому сегодня надо думать о том, что будет после Путина, после крушения…
Аналогия столь же красочная, сколько и мрачная…
Вообще Путин — это совершенно удивительный, уникальный экземпляр. Он уникален тем, что он изначально был профнепригоден на том месте, на которое его поставил Ельцин.
В чем выражается его профнепригодность?
Вот посмотрите, ведь у Путина были не самые плохие стартовые условия, и надо было сильно постараться для того, чтобы завести страну в тот тупик, из которого она очевидно целиком уже не выйдет. Один из моих знакомых, кто встречался с Путиным, рассказывал мне, что Путин сам наливает себе чай из термоса. Не знаю, может быть, он боится лугового сбора с полонием. Но факт остается фактом. Отсюда его стремление то нырять вглубь морскую к рыбам и гадам, потом выныривать из пучины и взмывать в воздух во главе стаи птиц. Отсюда его стремление кого-то постоянно мочить, постоянно кого-то побеждать, вводить, держать в напряжении, изображать загадочность, заставлять себя ждать по 4 часа, опаздывая на встречи, целовать тигриц, которые потом беременеют, пупки мальчиков опять же. Все вместе это характеризует Владимира Владимировича, как личность весьма странную. Беда всех параноиков заключается в том, что они все делают слишком серьезно, потому что боятся показаться смешными. И Путин все с самого начала делал все очень серьезно, а сейчас этот человек решил войти в историю тоже всерьез. И вот ведь какая ирония судьбы – я не могу припомнить ни одного правителя, над которым бы так смеялись.
Над Брежневым тоже смеялись.
Это был совершенно другой смех, добродушный. Вот он наш старый, добрый, причмокивающий маразматик Лёня. Все эти анекдоты про золотое кольцо в нос, про поцелуи с Хонеккером. Все это было совершенно беззлобно. А Владимир Владимирович — не старый маразматик, это вполне себе еще здоровый мужчина, над которым весь мир смеется, как над Х@@л@м. И это тоже уже уникальный смех. Природа смеха очень четко отражает характер нашего правителя.
В начале разговора мы говорили о том, что пора думать о том, что будет после Путина. Какими должны стать пресса и СМИ в той новой России, которую еще предстоит построить?
Одно из главных достижений нашей цивилизации — это 1-я поправка к Конституции США, гарантирующая каждому гражданину право на доступ и распространение информации, а также свободу совести и собраний. Аналогичный пункт должен быть навеки закреплен в нашей Конституции, и это должен быть закон прямого действия, без возможности каких-либо изъятий и чиновничьих трактовок.
У некоторых читателей здесь наверняка возникнет вопрос: а что, если кто-то воспользуется этой свободой и будет через СМИ призывать всех убить?
Я считаю, что свобода слова и свобода совести — это основополагающие права человека, и не надо бояться таких вещей. Моя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека. И исходить, прежде всего, нужно из этого – люди имеют право исповедовать и распространять любые идеи, но призывы к насилию — это как раз тот случай, когда свобода одного человека затрагивает свободу другого. Здесь в силу вступает закон. В тех же США это прекрасно работает. Вы можете говорить, писать, распространять любые идеи — с точки зрения нормального человека, самые уродливые и идиотские. Но как только вы призываете к насилию, вы должны знать, что у вас будут проблемы. Если вы будете писать, что любите Гитлера и, напротив, не любите людей с другим цветом кожи, геев, буддистов, католиков, кого угодно, с вами, возможно, перестанут здороваться нормальные люди, а окружающие будут считать вас придурком и фриком. Возможно, вас, как придурка и фрика, уволят с работы. Но вас никто не тронет – Конституция США охраняет ваше право нести любой вздор. Именно в этом и есть сила свободного общества.
Как тут не вспомнить изъезженную фразу Вольтера…
Именно. Но если вы будете призывать к насилию — вы сядете в тюрьму, и надолго. Точно также должно быть и у нас.
Должны быть какие-то новые стандарты журналистики?
В обществе должны быть выработаны какие-то единые этические стандарты, аналогичные тем, которые работают в западном обществе. Слово журналиста в сотни раз весомее, чем слово простого человека, сказанного где-то на кухне. Печатное слово, слово, которое доносится с экранов из радиоприемников, его воздействие чрезвычайно велико. Журналист должен понимать, что его работа, как работа хирурга: он может человека вылечить, а может и зарезать. Ты можешь его просветить, доведя до него информацию, а можешь ему солгать и свести его с ума. И здесь перед нами пример 1-го канала, Лайф Ньюс и прочих, несущих прямую ответственность за то, что десятки людей, поверивших той лжи, потоком льющейся из этих средств массовой дезинформации, и взявших в руки автоматы, поехали в чужую страну убивать людей. Мне очень жаль ту молодую поросль, которая уже выучилась на проституток на путинских журфаках. Поэтому в будущей России необходимо также провести полную люстрацию в среде путинских спецжурналистов, а также с волчьим билетом повыгонять на улицу из государственных учебных заведений преподавателей, сознательно готовящих молодежь для работы в качестве беспринципных пропагандистов.
Что-то вроде денацификации в послевоенной Германии?
Совершенно верно.
Но, с другой стороны, выгнали мы с госканалов всех этих симоньян, киселевых, доренок и остальных, а где набрать честных и принципиальных? Кроме того, мы же говорим об обществе, где есть свобода слова. Они же просто пойдут и будут вещать где-то в другом месте?
Вы что, всерьез думаете, что Симоньян будет кому-то интересна сама по себе? Она просто заметная железяка в огромной пропагандистской машине. Демонтируйте машину, и она, и все остальные ее коллеги по пропагандистскому цеху, будут ржаветь на помойке в полной безвестности.
Как далеко должна зайти люстрация среди журналистов, о которой вы говорили выше?
Я полностью разделяю мнение господина Яковенко в том смысле, что все, кто замешан в разжигании этой пропагандисткой войны, вот эти триста путинских спартанцев – они должны сесть. Помните это «спецнаграждение» 300 спецжурналистов по спецразнарядке в строгой тайне? Вот эти люди в самом прямом смысле отвечают за то, что сейчас льется кровь. И здесь нет никакого противоречия с безусловным правом на свободу слова. Как мы помним, на Нюрнбергском трибунале нацистским пропагандистам совершенно заслуженно досталось наравне с военными преступниками.
Хорошо, насчет путинских информвояк я с вами согласен полностью. Но, с другой стороны, как поступить с какой-нибудь безвестной девочкой, может быть, даже пишущей под псевдонимом в какой-то пропагандисткой госструктуре, в формате, котором от нее требует ее редактор – то есть, лгущей? Предположим, контору разогнали, руководство отдали под суд. А с ней как? Ее тоже «люстрируем»? А может быть, ей просто нужно было кормить своего ребенка?
Отвечать должны капитаны индустрии, а не пешки. Ее, в конце концов, люстрирует ее собственная совесть. При этом, наверное, на государственных СМИ таким людям все-таки не место.
А государственные СМИ останутся?
Я считаю, что в стране должен быть один-единственный государственный канал. Общественный канал. Для этого должен быть принят отдельный закон об учреждении общественного российского телевидения. Того самого общественного телевидения, которое когда-то хотел сделать Влад Листьев. Это должен быть единственный канал, существующий за счет бюджета. При этом этот канал ни в коем случае не должен обслуживать интересы власти.
Как же этого добиться, если канал будет существовать за счет бюджета?
Должен быть избран попечительский совет из пользующихся авторитетом у граждан людей, от которых бы зависело только одно – продление или непродление контракта с руководством канала. Возможно, кому-то покажется, что я страдаю прекраснодушием, но я считаю, что на всеобщих выборах должен быть еще один бюллетень, на котором всенародным голосованием были бы избраны члены этого попечительского совета. А уж кого выбрали, того выбрали. И эти люди будут формировать руководство общественного российского телевидения, национального телеканала. Этот канал должен отражать мнение общества и, возможно, формировать позицию правительства, каким-то образом согласовывая позицию правительства с позицией гражданского общества. Для того, чтобы была постоянно действующая обратная связь.
Получается, в прямом смысле четвертая ветвь власти, утвержденная в Конституции?
Да. Возможно, это понадобится на переходный период, который неизбежен. Таким образом, мы отсечем общество от пропаганды. А все остальные каналы должны быть частными. И если кому-то захочется нанять на работу ту девочку, о которой вы говорили, или даже Киселева, отсидевшего 5 лет за разжигание войны, к тому времени — пожалуйста, если владельцы канала посчитают, что Киселев принесет им бешеные рейтинги, пусть они его нанимают. Я не сторонник драконовских мер с пожизненным запретом на профессию.