Как получилось, что Россия, после падения СССР обладавшая огромным человеческим, промышленным и научно-техническим потенциалом, имевшая неплохие шансы построить современное демократическое общество, влиться в семью цивилизованных народов, вместо этого, описав замысловатую ельцинскую загогулину, вернулась туда же, откуда и начинала свой путь? Почему демократические реформы не сработали? Почему до сих пор всем в стране заправляет симбиоз спецслужб, криминала и олигархов?
Сегодня мы продолжаем обсуждать эти вопросы с непосредственным очевидцем прихода к власти клана «питерских», известным журналистом и политологом Дмитрием Запольским.
— Как вы прокомментируете в котором участвовали и российские журналисты, вскрывшего нелегальные схемы отмывания денег путинским окружением через оффшоры друзей и соратников Путина?
Как очевидный конец путинского этапа мировой истории. Это очень похоже на Уотрегейт (и там, и здесь изначально информацию слил некий агент «глубокая глотка», если вы не в курсе, погуглите). То есть спецслужбы в какой-то момент наводят компетентных гражданских журналистов на нужный след, начинается работа, журналисты-расследователи выкапывают ужасающий политиков объем информации и публикуют ее. И Никсон уходит в отставку, не дожидаясь импичмента. Думаю, что Путину в этой ситуации тоже несладко: он потерял последние крупицы легитимности в глазах западного мира. Не один нормальный адекватный человек не поверит, что жадный хитрый виолончелист Ролдугин объегорил наивного Путина и, пользуясь статусом кума, вывел в оффшоры пару миллиардов. Не. Не прокатит. Это вершина общака. Личная доля. И Ролдугин просто счетовод. Кому-то «заслать», кого-то «подогреть» в трудный час. С барского, так сказать, плеча. Ну, и вот там горнолыжный курорт забабахать так, чтобы в стенах прослушивающие устройства не установили на стадии проектирования. Нормальный вариант большой путинской ОПГ, в которую превратилась вся структура управления.
«..теперь понятна маниакальная манера Путина прятать дочерей и личную жизнь – через информацию об этом могут вскрыться еще многие миллиарды, офшоров-то десятки, на Панаме свет клином не сошелся.»
Напомню, что начиная с осени, я не устану повторять: Кремль судорожно производил компромат на самого себя, который при внимательном рассмотрении оказывался «пшиком». И если бы там хоть что-то было на Путина, это раскрутили бы по максимуму пятнадцать лет назад. А вот панамское исследование Дрю Салливана – это уже серьезно. За … Кстати, ведь теперь понятна его маниакальная манера прятать дочерей и личную жизнь – через информацию об этом могут вскрыться еще многие миллиарды, офшоров-то десятки, на Панаме свет клином не сошелся…
Я бы добавил, что публикация имеет очень далеко идущие последствия: теперь очевидно, что вся система власти в стране не подлежит ремонту, реконструкции, никакие перестройки сверху или снизу ни к чему не приведут. Увы, Россия зашла в исторический тупик, воспроизводя латиноамериканскую систему власти, когда нищий народ попивает ром в кресле-качалке перед телевизором, а очередной полковник Агостиньо в подвале своего дворца лично расстреливает лейтенанта за утерю тонны кокаина при переправе к берегам Флориды. И с этим полковником можно торговать, ему можно грозить пальчиком, когда он начинает войнушку с соседом по континенту, таким же команданте. Но с ним нельзя вести дела. Прежде всего, это не поймут избиратели. Фактор Ралдугина в истории России нельзя недооценить: он – доказательство того, что Россия нуждается в принципиально новой системе управления. И я бы не стал сейчас развивать эту тему, это отдельный особый разговор. Кстати, и Украине придется что-то кардинально переделать в себе: замена политиков с золотыми батонами на тех, кто мудрит с оффшорными счетами – тоже не комильфо. В общем, Дрю Салливан войдет в историю как Стив Джобс, который вместил видеокамеру и настольный компьютер в изящную штучку со стеклянным экраном. А команда расследователей показала, что со спецслужбами можно договориться о неиспользовании компромата, а с гражданской журналистикой – нельзя. Мир никогда уже не станет прежним.
— Дмитрий, вы признанный эксперт по российской криминально-политической системе и утверждаете, что с приходом Путина в Кремль, в масштабах страны просто стала воспроизводиться структура организованной преступной группировки. Что вообще означает термин «общак»?
Общак – центр любой группировки. Он служит «стабилизационным» фондом для всех, кто туда вкладывает деньги. И, кстати, не группа формирует общак, а общак формирует группу и ее руководство. То есть во главе группировки всегда стоит не самый жестокий или удачливый, не самый знающий понятия или обладающий тюремным опытом, а самый доверенный: тот, кто показал себя справедливым хранителем общего фонда и чист перед «собратьями» – точнее, «братвой». В этом смысле можно с некоторым допущением считать Россию страной, в которой система власти складывается вокруг некоего «общака». Только кроме денег и природных богатств в нем хранятся еще и ядерные вооружения, а в числе авторитетов, определяющих на своих сходняках и терках судьбу коллективного богатства, входят не только россияне, но и зарубежные и международные «теневые» силы. А так – да, похоже. Но причина не в форме управления, при которой вся власть делегирована мелкой шушере, собирающей дань с подведомственной территории или с вверенного ведомства, когда часть остается самому сборщику, а часть по «вертикали» засылается наверх. Это очень старая и примитивная схема, вообще присущая деидеологизированным восточным сатрапиям. Причина – в абсолютно искусственном квазиимперском мировоззрении. Отсюда и парадоксы, и феномен «государства лжи», в которое Россия сегодня превратилась, когда врут все напропалую, круглые сутки – и никто никому не верит.
— В таком случае не будет большим преувеличением сказать, что Путин является смотрящим за общаком?
Когда-то ведь в школе мы проходили на уроках былины и всякие летописи. И если вы посмотрите внимательно, то увидите, что система власти на территории России из века в век не сильно меняется. Меняется только сила центра: то он всю власть подбирает под себя, увеличивая размер и масштаб «общака», то делегирует сбор дани удельным князькам. А у них свои дружины, свои братства. И чем эти дружины витязей в кольчугах кардинально отличались от «братковских бригад» на покоцаных BMW? Путин оказался в системе управления этот территорией, когда был запрос на централизацию и усиление. Но он – всего лишь функция в этом процессе, не автор, не конструктор, не архитектор. Вообще-то «смотрящий» – это далеко не синоним понятия «решающий». Это тот, который зарекомендовал себя самым справедливым, который себе ничего лишнего не возьмет. Только то, что братва решила. И не кинет никого. Но тех, кто ведет себя не по понятиям, тех сразу обозначит и к суду призовет воровскому. То есть контролирующий условия соблюдения некого договора и гарантирующий его участникам прибыль в соответствии с вложениями, доход в соответствии с заслугами и не позволяющий никому покуситься на общее.
В сущности, это менеджмент корпорации, в данном случае – просто криминальной. А для народа создан некий совершенно синтетический образ Путина. Который как дисплей, может транслировать то, что нация готова воспринять в данный момент – и образ молодого мачо, увлекающегося верховой ездой топлесс, и пожилого сталиноподобного вождя, пускающего слезу на ура-патриотическом сборище бюджетников.
— Система «общака» была чем-то уникальным, порождением постсоветской России? Или корни надо искать глубже?
Нет, почитайте Диккенса, «Оливера Твиста», там описано подробно, как карманные воришки на рыночной площади каждый вечер складывали часть денег в общую кассу. Думаю, что это изобретение возникло задолго до времен, описанных в Библии.
Однако я не читал у Диккенса, чтобы воришки захватили Уайт-холл и перенесли туда законы подворотни Ламбета, а подворотня Петроградской стороны захватила Кремль. Вот в чем разница.
«Россия зашла в исторический тупик, воспроизводя латиноамериканскую систему власти, когда нищий народ попивает ром в кресле-качалке перед телевизором, а очередной полковник Агостиньо в подвале своего дворца лично расстреливает лейтенанта за утерю тонны кокаина при переправе к берегам Флориды»
А вот это проблема России. Увы, в Англии позапрошлого века воришки воровали на рынке, а джентльмены торговали на бирже. Ну, и так далее: учителя учили, военные воевали, путешественники путешествовали, а констебли ловили воришек. Почему в России получилось наоборот? Очевидно потому, что это не Англия. Вообще-то, в истории туманного Альбиона тоже были весьма смутные времена. Но почти никогда власть не оказывалась беззащитной настолько, что ее можно было бесстыдно вытащить, как кошелек из расстегнутого кармана.
А в России только в двадцатом веке такое происходило три или четыре раза. Если считать две революции в семнадцатом году, крах коммунистической системы в конце восьмидесятых и полный провал ельцинского правления в конце девяностых, когда, собственно, власть и подобрали те, кто сейчас ее пытается удержать из последних сил. А она, как сгнивший сафьяновый кошелек: расползается по швам, рвется от любого усилия, да и в кошелечке том какие-то совсем неприличные деньги лежат. Медяшки да мелочевка. И власть плавно переходит от одного упыря к другому. Увы, конца и края этому проекту не видно, если только не трансформируется сама постимперия.
— Есть такая версия, что накачка уголовной среды была частью плана советской номенклатуры и КГБ по приватизации власти в СССР.
Я уже много раз писал и говорил, что никакого плана советской номенклатуры и КГБ по приватизации власти не существовало. Это спонтанный процесс, идущий вне всяческих заговоров и не подпадающий под теории мировой закулисы. Все куда проще – в условиях кадрового голода в СССР только партноменклатура умела управлять, только КГБ имел правдоподобную информацию (а органы власти тонули в идеологическом сиропе, который сами себе варили все годы советской власти). И только авторитетные воры знали, как торговать с выгодой и собирать налоги с торговли, так как контролировали вес наличный оборот. Когда экономика СССР стала разрушаться, когда всем вокруг стало понятно, что вот-вот рухнет Варшавский блок, возникло это проклятие – триумвират воров, чиновников и чекистов.
— Как вы думаете, пресловутое золото партии – это миф?
Какие-то оборотные средства были, что-то вывели и спрятали. Но это копейки. Меньше миллиарда долларов. То есть по цене яхты Абрамовича.
— А почему к власти пришли именно «питерские»?
А это тоже связано с триумвиратом воров, партноменклатуры и спецслужбистов. Просто «питерские» оказались подлее остальных. Город ведь был тщательно зачищен в процессе трех революций, блокады, дикого невероятного привоза мигрантов-лимитчиков после войны. И в Питере сформировался особый тип карьериста, который шел по головам, так как не рисковал наступить на своих – их просто не было, все были чужие. И это особенно проявилось в криминальных процессах: ленинградские не стали «ложиться под воров», сформировали свой новый тип криминального авторитета, полухулигана-полубандита, свободного от узких рамок «воровского закона», родовой чести, приличий. В конце концов, они вообще ничего не боялись: надо убить – давай, убивай. И как это всегда бывает, «органы правопорядка» отзеркалили тех, с кем призваны были бороться. Надо посадить в тюрьму? Давай, шей дело. Петербургская шпана состояла, в конечном счете, из «лимиты», из люмпенов. То есть в Питере не было «своих» и «чужих». Это в какой-нибудь Казани «заречные» сегодня побьют «вокзальных», те назавтра придут с финками и порежут «заречных». А в Питере не было этих «слободок», мелких объединений по районам. Была просто шпана. Все против всех. И так воспитались эти гопники, ставшие государственными гопниками: бояться нечего, если в кармане перо. Знай наших!
«..все, у кого были ресурсы в середине девяностых, вошли в союз имени доктора Фауста с его девизом «остановись мгновение, ты прекрасно!». И до сегодняшнего дня так и пытаются удержать мгновение. А мистер Шубин с мистером Цукербергом им кричат из Америки: отпустите стрелки, чуваки, часы сломаете! А они и рады бы, да не могут – руки свело»
— Проблема в отсутствии настоящих элит – старых денег, как иногда выражаются?
В середине девяностых, как мы уже говорили в прошлых наших беседах, возник запрос на новый формат власти в России, причем запрос совершенно с разных сторон – от ослабленных спецслужб до невероятно усилившихся бандитских групп. От сходящих с ума полковников Генерального штаба до уже помешавшихся от количества шальных денег жуликоватых банкиров.
Все хотели зафиксировать прибыль, все хотели сказать как доктор Фауст: «Ну, остановись же, мгновение! Ты прекрасно! Не надо нам коммунистов, не надо социалистов, не надо никаких либералов! Пусть всегда будет Ельцин!» А Ельцин бы и рад, но – увы… Тогда и сформировался общественный заказ на новую систему власти, которая «как Ельцин»: то есть тем, кто внес в общак, все можно, а тем, кто нет – ничего. Ну, а дальше вы все знаете: в общак внесли деньги банкиры, помогли некоторые силовики, согласовали у партнеров-американцев, что ядерную бомбу из рук не выпустят ни при каких условиях и границы страны менять не станут. Заручились поддержкой значимых религиозных лидеров, наняли продажных ментов и чекистов, прокурорских и судейских.
Ну, и объявили кастинг на фронтмена. Чубайс – рыжий, Немцов слишком еврей, Кириенко – сектант, Хакамада – совсем никуда с японской фамилией, Примаков своенравен, Лужков все под себя утащит, да и глуповат. Степашин – робкий как горьковский пингвин. Кто остался? Да никого… Вокруг либо совсем неуправляемые, либо с такими отклонениями, что их компроматом пришибут прямо на следующий день после инаугурации. Ну, и выбрали Путина. Смотрящим. А что? У него неплохо поначалу получалось, бодренько так.
— Так что, вот собрались люди в малиновых пиджаках и решили: давайте назначим Путина смотрящим?
Ну, вообще-то «малиновые пиджаки» носили в самом начале девяностых, к 1995-му году это стало уже легендой. И никто не собирался на сходняки, это очень сильное упрощение. Просто появился запрос на консервацию ситуации. Был огромный слой, сословие, почти класс «новых русских» – тех, кто научился конвертировать ресурсы, как валюты: по обменному курсу. То есть я, например, ректор вуза, а ты, например, прокурор. Я могу вывести студентов на уборку территории, а могу на митинг с лозунгом «долой продажного прокурора». А могу никуда их не выводить, а спокойно и дальше учить. Ты можешь возбудить уголовное дело против меня. Или против нашего общего врага. А можешь ничего не делать. Мы встретились и подмигнули друг другу. Потому что у нас есть ресурсы, и мы оба их знаем. А у кого-то есть ресурсы денежные. Кто-то имеет талант организации, кто-то умеет стрелять по-македонски, с двух рук из-под полы – и попадает всегда между глаз жертвы. А кто-то – чеченец из известной семьи, и в течение 24 часов эта семья может собрать по горным селам сто человек с калашами, посадить на самолет и отправить в Москву. Вот именно в середине девяностых от общей массы отделились те, у кого есть ресурсы. И для них стало главной общей целью — не выпустить свои возможности из рук, то есть не делиться ресурсами с остальными. Надо было остановить процессы, которые могли привести к потере ресурсов у этого не очень большого слоя населения России. Это ощущалось повсеместно, причем почти одновременно все пришли к консенсусу: надо закрыть окна и двери, отрезать путь к ресурсам новым желающим. А для этого нужно структурироваться внутри себя. Причем бандитских и воровских структур, как и бизнес-структур (которые всегда повторяли бандитско-воровские) стало катастрофически не хватать. Власть ничего не значила, потому что ты, прокурор, можешь депутата/мэра/губернатора посадить, а я, ректор, у которого 40 тысяч студентов, могу обеспечить его провал на выборах, он будет перед нами обоими ползать на карачках и умолять о пощаде. Поэтому нужно было нечто большее, чем просто власть. Рассмотрели варианты монархии, военной хунты, диктатуры. Но поняли, что все это ерунда: есть гораздо более простой и надежный вариант – превращение страны в корпорацию. В то самое ЗАО.
Очень забавно наблюдать, как внезапно сейчас то там, то здесь всплывают «ужасные компроматы» на Путина, на его окружение, на связь власти и бандитов. Но все это совершенно спокойно лежит в открытом доступе с начала девяностых, все эти компроматы сто раз вынимались из пыльных папок и вкладывались обратно, потому что с самого начала было понятно: эта система управления обществом построена по бандитской схеме, вокруг общака, в который собирается дань с мелких князьков. Я тут на днях в Фейсбуке переписывался с неглупым пареньком-аналитиком. Он читает мои разработки и спрашивает: «Так что, выходит, спецслужбы никакого отношения к установлению нынешнего режима в России не имели? Но этого не может же быть!» А я только вздыхаю обреченно.
— Потому что исторические мифы в сознании человека почти как религия – вопрос веры, а не знания?
Спецслужбы имели отношение к установлению власти Путина и его окружения ровно такое же, как и бандиты, воры, лига сексуальных меньшинств, буддийская сангха и Союз композиторов: все, у кого были ресурсы в середине девяностых, вошли в союз имени доктора Фауста с его девизом «остановись мгновение, ты прекрасно!»
И до сегодняшнего дня так и пытаются удержать мгновение. А мистер Шубин с мистером Цукербергом им кричат из Америки: отпустите стрелки, чуваки, часы сломаете! А они и рады бы, да не могут – руки свело. Вот и поднимает их невероятная сила над землей, уже ножки в воздухе болтаются, уже ботиночки на платформах вот-вот свалятся, но все равно они пытаются удержать свое мгновение. Которое, похоже, все-таки проходит. Вот прямо сейчас. На наших глазах. И безвозвратно.
— Один из создателей Путина, Борис Березовский, уже находясь в лондонской ссылке, ставил в вину Путину то, что он свернул демократию в России.
О демократии в России с определенной натяжкой и поправкой на детские болезни можно было говорить с 89-го до 93-го года. Уже в 1996-м Россия была так же далека от реальной демократии, как и сейчас. Просто было много шума, пар выходил, понты колотились. Но насчет демократии – это преувеличение. Ее не было. У народа никто ничего не спрашивал. А если нужен был результат волеизъявления, его покупали. На воровские/бандитские/жульнические деньги. Суды были так же продажны, а пресса покупалась.
В 1996 году выборы мэра средней паршивости городка стоили около миллиона долларов. Выборы Яковлева в Петербурге, по одним данным, обошлись в 10 миллионов, по другим – в 25. Кто мог собрать такие деньги? Только бандиты. Все телеканалы принадлежали бандитам или олигархам, это было сделано специально в 1995 году, чтобы через криминальную систему контролировать прессу.
Тех, кто шел «против потока» и имел какие-то несогласованные амбиции, просто походя уничтожали. Листьев что-то там с рекламой затевал на первом канале? На тебе пулю! Дима Холодов копал под генералов – получи дипломат с бомбой!
— А со свободой прессы было лучше, вы же не будете это отрицать?
Еще раз вам говорю все то, что мы имеем сейчас в России, коренится в 90-х. В том числе это касается свободы прессы. Задача была поставить под контроль все, что обладает влиянием маломальским. Пример: 5 телеканал вещал на всю страну что-то из Петербурга, претендовал на собственную точку зрения. Получай указ Ельцина о создании кастрированного телеканала «Культура». Чубайс, кстати этот указ готовил. Лично. 2000 человек были выкинуты на улицу. Все мелкие частные телеканалы по всей стране были выкуплены местными «смотрящими» от воров. Была провернута очень красивая схема – получены квоты на экспорт нефти, сосредоточены в руках Бадри Патаркацишвили, вместе с Лисовским были определены каналы, которые надо подмять под себя, воры на местах торговались с их создателями и владельцами, получали деньги от Бадри. А журналисты либо получали деньги, либо порцию яда. Иногда – пулю или фомкой по кумполу, но была дана установка этого всячески избегать. Мне все это Константин Карольевич Яковлев рассказывал в 1998 году на наших завтраках в «Астории». Почему-то он считал, что я должен это знать. Костя Могила вообще был таким довольно открытым человеком…
Можно было сколько угодно говорить ругать в СМИ Ельцина и мэра. Но никто не трогал тему незаконной приватизации магазина на соседней улице. Либо приходили и затыкали рот пачкой баксов, либо тебя вызывал редактор/хозяин СМИ и говорил: не надо огорчать Иван Иваныча, он – наша крыша. Со мной предпочитали общаться типа как с равным, хотя, конечно, какой я им равный, они миллиардеры, я – всего лишь на хорошей автомашине и с дорогими часами на руке. И Кумарин через Виктора Новоселова, и Мирилашвили через Рождественского, и Костя Могила чаще всего просто просили не трогать кого-то «своего». А с другими разговаривали просто и конкретно. Сейчас, как известно, уже и не разговаривают, просто используют бейсбольную биту. Вот и вся разница между свободой прессы в девяностые и сейчас.
— Можете привести пример того, как скупались или уничтожались СМИ?
Да. СМИ в 1995-1998 гг. в Петербурге уже были полностью распределены по векторам силы. Константин Яковлев (Могила) открыто владел телеканалами 22, 27, 36, 40. И кучей журналов, например, «Собакой», было такое очень модное издание. Пятый канал он «крышевал», контролируя весь оборот рекламы. А Кумарин и Мирилашвили контролировали «Русское видео» на паях. Смольный подмял под себя всю сеть распространения газет и журналов на станциях метро и полностью контролировал их политику, если кто-то из главредов не понимал просьб, его издание просто отказывались продавать. Ну, и чекисты участвовали в процессе, работая с главными редакторами, а информационное управление губернатора просто раз в месяц выдавало каждому редактору конверт с определенной, заранее оговоренной суммой. От 5000 долларов и до 50000. Это была плата за лояльность. В Москве в общероссийском масштабе все было точно также. Так что приход Путина был вызван необходимостью оптимизировать расходы. В сущности, никаких свобод Путин не подавил, он просто смог более эффективно перенаправить потоки. Это и сгубило страну – пресса перестала играть в четвертую власть, так как власть осталось одна: криминально-чиновно-чекистская. И она закономерно сгнила за 16 лет.
— А бизнес?
Успешный бизнес всегда подминали под себя бандиты. И в девяностые вовсе не было свободы предпринимательства, как сегодня кажется многим. Как только появлялась прибыль, тут же нарисовались проблемы с криминалом. Тут же появлялась «крыша». Тут же «крыша» влезала в структуру бизнеса и либо отжимала всю схему под себя, либо (если хозяин был все-таки совершенно необходим для производства) отжималась большая доля, а хозяина принимали в группировку в качестве «своего человека». И никто не отказывался: это сулило возможности расширения бизнеса, поглощения конкурентов, получения бюджетных заказов. Весь бизнес ко второй половине девяностых был либо совсем под бандитами, либо не выжил в кризисе 98-го года. Вы скажете «а как же Вася, мой товарищ, открыл в 99 году пекарню/ресторан/агентство недвижимости – и никаких бандитов не видел!» А я отвечу – значит, он платил ментам, или его любовница – дочка префекта, либо он супермен. Но, скорее всего, он просто вам врет. Криминал в России – это не что-то из области детективных романов, это способ решения хозяйственных споров в отсутствие государственных институтов. Их не было тогда, они не работают и сейчас. Просто из терки на пустыре за кинотеатром разборки мирно переехали в зал заседания совета фракций парламента. Тогда убивали больше, чем сейчас. Сейчас зачем убивать, если можно либо обанкротить, либо посадить.
Федеральный расклад на 1997-й, если рассматривать его сейчас очень под слабым увеличением, выглядит так: с одной стороны, «семибанкирщина», управляемая семьей Ельцина, коллективным Чубайсом, включая примкнувших олигархов, частично – генералитет ФСБ и МВД, проституированных коммунистов, получивший свои гонорары от сдачи Зюгановым президентского поста и части среднего бизнеса, которому заморочили голову проельцинской пропагандой.
Ну, и примкнули к этой группе Кириленко, Хакамада, и еще очень многие из тех, кого почему-то называют системными либералами. Опирались они, подчеркиваю, на две ноги – бандитов и ФСБ. С другой стороны им противостояла группа Примакова, к которой в процессе переметнулась часть олигархов, включая Гусинского, СВР с ее могущественными возможностями, часть устоявших перед сладкими пряниками коммунистов, немаленькая когорта губернаторов, включая мэра Москвы, сильное еврейское лобби, и, конечно, воры. Воры в законе со своим всероссийским общаком и колоссальными возможностями влияния. Вот воры и внешняя разведка – это были опоры второй группы. Да, еще у них была таможня, остатки военно-промышленного комплекса и контроль (через воров) над черноморским побережьем, нефтедобывающими регионами, авиатранспортом и всякими мелкими приятным мелочами типа лесной промышленности в Карелии. Была еще третья группа, которая только сейчас начинает заявлять о себе: типа это «истинные патриоты», воевавшие с обеими сторонами за идеалы «великой державы», что они действовали в тени, разрушая олигархический беспредел, сталкивая Гусинского с Березовским, Дерипаску с Зингаревичем, Ходорковского с Сечиным во имя великой российской идеи. Я все больше сталкиваюсь с доказательствами, что такая группа тогда существовала. Но говорить о её влиятельности до 2012 года сложно. Скорее всего, эта команда, состоящая из офицеров каких-то подразделений ГРУ и СВР, сегодня хочет показать свою значимость, но ее роль была весьма скромной.
— Давайте вернемся к тому, с чего мы начали наше интервью – с того, что Россия в 21 веке оказалась организованной как бандитский синдикат, вокруг общака со смотрящим за общаком Владимиром Путиным. Очевидно, что Путин со своей задачей перестал справляться, и авторитетные акционеры теперь должны провести «сходняк», на котором «порешать» о том, кому этот общак передать. Насколько вероятна, по-вашему, такая ситуация, что Россия останется доживать свой век в рамках этой парадигмы, и каковы сценарии выхода?
Думаю, что, увы, обречена. Скорее всего, они попытаются, конечно, заменить Путина на такого же «смотрящего». Только нового. И тут мы видим опять кастинг: Шойгу вроде бы всем хорош, но за ним тяжелые хвосты из МЧС, где многие офицеры были убеждены, что семья министра контролирует львиную долю бюджетных закупок. И он, если выбор на него падет, всегда будет под подозрением. А для смотрящего это плохо… Иванов не в тренде, да и тоже не подпадает под требования о кристальности – у него сын в бизнесе. Рогозин совсем плохо выглядеть стал после данных о квартире за полмиллиарда. А кто остается в обойме? Володин? Но это неприлично. Рамзан Ахметович? Так ведь тоже не тяготеет к роскоши и приведет в Кремль каких-нибудь головорезов, а это совсем не комильфо для тех, кто в общак носит денежки… Так что им не позавидуешь, нет фигуры преемника. Медведев в мирное время мог продолжить серию своих селфи на троне, но сейчас время не то… Мне думается, что они переформатируют проект, заберут общак себе, а страну передадут на аутсорсинг. Это один из возможных вариантов. Как в Польше, когда диктатор передал власть лидеру оппозиции, который был на поводке КГБ. И все обошлось без особой крови, без танков и мировой войны.
— Каким образом?
Мне сейчас кажется, что в условиях колоссального внешнего давления на Кремль они готовят пути отхода. Конечно, это всего лишь один из вариантных путей, есть и другие сценарии, но еще открыто окно возможностей для передачи власти «Круглому столу», который возглавит некий лидер с относительно безупречной репутацией, которого давно готовят на эту роль, расчищая ему место на грядущей политической полянке. Условно говоря, это должен быть человек, который сможет гарантировать вывод «общака», безопасность для всех участников и гарантии личной неприкосновенности Путина и семьи. Для Запада этот человек должен быть в доску своим, но даже не столько для политиков, сколько для избирателей, которые согласятся снова развязать кошельки, чтобы опять отстегнуть свои кровные денежки на очередную демократизацию России. И в то же время эта фигура должна быть без личных властных амбиций и напрочь лишенная мстительности. Вот и зачищают потенциальный состав этого «Круглого стола» заранее – убивают Немцова, обвешивают уголовными делами Навального, обвиняют в убийствах Ходорковского. Касьянова обливают компроматом, причем довольно тщательно сделанным. Остается один единственный ветеран либерального движения, давно выведенный из большой игры, очищенный от любых подозрений и даже освобожденный от обязательств перед соратниками-однопартийцами – господин Явлинский. Вот этот сценарий и обсуждается…
— Григорий Алексеевич слывет человеком щепетильным – и я лично сомневаюсь, что он согласился бы участвовать в подобном проекте.
Думаю, что он не святой, как и все, кто в российской «реал-политик» со времен Суркова. Мои источники, заслуживающие доверия, утверждают, что он уступил место лидера «Яблока» в свое время именно потому, что подписал этот «контракт с дьяволом» еще в 2007 году, после проигрыша думских выборов. Впрочем, поживем – увидим. В конце концов, Явлинский далеко не самый худший вариант…
Впрочем возможно, что его отчасти в этой игре используют «втемную», возможно, что он видит в этом свою историческую миссию, как в свое время Лех Валенса согласился сотрудничать с КГБ ради величия Польши и возможности уберечь мир от войны. А потом как новый Керенеский, Григорий Алексеевич объявит созыв Учредительного собрания, создаст новое временное правительство: на хозяйство призовет Ходорковского, на борьбу с коррупцией – Навального, на экономику – Алексашенко-Сонина-Илларионова. А министерство печати – Венедиктову… Много есть вариантов.
И под все это дело можно получить огромные деньги, если отказаться от развития ядерного оружия или хотя бы договориться о глобальном сокращении вооружений со всех сторон. И у сегодняшних противников Путина исчезнет липкий ночной кошмар, что в случае краха российской власти и распада страны ядерные фугасы попадут в Дагестан или Чечню, в Абхазию или куда еще они могут попасть, прежде чем смертник с портативным зарядом окажется на Тайм-сквер в Нью-Йорке.
Есть и другие сценарии, гораздо более негативные…
продолжение следует
Вопросы для Русского Монитора задавал Виктор Ларионов
От Редакции: напоминаем, что мнения героев наших интервью могут частично или полностью не совпадать с мнением и позицией Редакции.