Осмысленный и гуманный.
Дай нам бог увидеть «русский бунт» — осмысленный и гуманный. Пушкин не вполне исторически прав, называя бунт в России «бессмысленным и беспощадным», поскольку любой режим обречён на такой исход.
«Беспощадным» он становится лишь в ответ на безысходность и кровавые репрессии против законных требований. Украинский Майдан был лишь ответом на дубинки и пули власти, решившей ввести в стране полицейский режим «a`la russe».
Как и в любой революционной ситуации, важно наличие трёх моментов: накопленного негатива в отношениях режима и общества, массового возмущения каким-либо циничным действием власти и выхода на улицу активной и пассионарной части горожан, «потерявшей страх».
Подобно тектонической динамике и подземным толчкам, активность может нарастать до момента взрыва. В субботнем московском бунте (а это уже не митинг в классическом смысле слова) — эти признаки можно увидеть.
«Плохие новости для мэрии» — считают очевидцы. Но не только для неё, но и для режима в целом. Потеря страха, готовность к массовым проходам по городу («Москва, выходи!»), физические стычки с ОМОНом, успешное давление на ряды «силовиков», неспособность полиции локализовать и блокировать очаги протеста (то есть, «преподать урок», задавив горожан силовым ресурсом), — всё это картина неэффективности силового ответа на активность людей. Согласен с теми, кто назвал марш по улицам Москвы (пусть и промежуточной) победой оппозиции.
О радикализации «системных» политиков и их альянсе с «непримиримыми» — я уже не говорю: этот союз может стать долговременным.
По сути, с 2011-12 года мы не видели, как протестующая масса людей теснит полицейский кордон. Здесь не только показатель раздражения и ненависти («Мусора — позор России!»), но и отсутствие страха, который, безусловно, является фундаментом «стабильности» режима.
После Болотной истории власть, казалось, сделала всё, чтобы «закошмарить» часть общества, готовую к силовому ответу на произвол. Но уголовные дела за «скол зубной эмали» не помогли создать силовикам эффекта неприкасаемости.
Ночные аресты и обыски (у бабушек, родителей и дальних родственников) — тем более прибавили раздражения, а не страха. И всё это (напомню) в рамках «запрещённого» митинга. Надо полагать, что 3 августа (в согласованном формате) людей на проспекте Сахарова будет больше 22,5 тысяч. И это станет базой для выхода на новые «запретные» акции (до осени динамика может нарастать).
По словам одного из задержанных (в основном это люди 20-40 лет) «нас в автозаке 25 человек; и все, как выясняется, впервые»). Отличная «школа», спасибо режиму!
«Дело Голунова» показало, что повод может быть разным, — важнее наличие общего фона социального раздражения. (Екатеринбург и Архангельск — детали общей картины).
Мы находимся сейчас в точке зыбкого равновесия — между раздражением общества и способностью режима его подавлять. Любой толчок может равновесие нарушить. Этап пост-Болотного страха репрессий — явно «отработан» и остался в прошлом. В силах ли режим «задавить» и запугать протестные массы снова (особенно в канун социального кризиса и транзита-2024) — большой вопрос.
Версия полной «раскрутки» репрессий в войне за «стабильность» (концепция «нового рейха» с падением в «новый застой») кажется мне сомнительной. Для «тридцать седьмого года» у режима нет полноценных ресурсов. (ГКЧП провалился по той же причине). Как шутили в своё время, «фашизм и коммунизм России не грозит, — наше раздолбайство — главное препятствие».
Адресные репрессии (как мы видим) уже не работают, хотя на них держалась пресловутая «стабильность» последних лет. Конечно, власть может попытаться повторить сценарий «болотной» расправы — с реальными «делами» и посадками.
Но на дворе у нас — уже не двенадцатый год. Системный социальный кризис (плюс пресловутый «транзит» дряхлеющего лидера) — создают в России новую реальность.
Думаю, есть причины для социального оптимизма. «Русский бунт» — абсолютно справедливый и осмысленный — давно на повестке дня.
Можно, разумеется, поиронизировать (вслед за Бабченко) о том, что готовили к выходу на площадь в Киеве и в Москве (зарядки телефонов и бутылки с водой — или «коктейли Молотова»), — но школьного закона о «неравномерности развития» история пока не отменяла. Дело не в «коктейлях» или мирных сэлфи в автозаках, — дело в уходе страха из общественной жизни.
А потеря страха — заразительна для масс. И смертельна для режима.
Оригинал: