Безусловно следует признать, что медиа-накал последних недель по поводу потенциального вторжения российской армии на территорию суверенной Украины является следствием чрезвычайной обеспокоенности в Вашингтоне.
Оно и понятно… Тот самый Джо Байден в статусе еще вице-президента и его подчиненная Виктория Нуланд уже однажды “” вторжение в феврале-марте 2014-го года. Немудрено, что теперь они не хотят тянуть до последнего момента.
Независимо от того, будет ли реальная открытая силовая агрессия — у американской разведки есть существенные аргументы, с помощью которых им удалось убедить своего президента, а вслед за ним и лидеров других стран. А после визита главы Главного управления разведки Минобороны Украины Кирилла Буданова в США, сомнений, практически не осталось — что-то готовится.
А, так как что-то хорошее в Кремле подготовить не могут — получается либо повышение пенсионного возраста, либо обнуление — абсолютно все чувствуют себя крайне некомфортно. Ведь, украинцы воевать не любят, но, если уж придется — то придется, как пришлось и в 2014-м. И даже тогда на российских кладбищах регулярно появлялись свежие .
С того времени прошло семь лет и в Украине появились “Байрактары”, противотанковые ракетные комплексы “Стугна”, новая бронетехника и, самое главное, личный состав, обкатанный в реальных боях. Чувствительные уроки 2014-2015 годов от российских командиров, которые тайно приезжали в Украину на “ГРАДах” и танках проводить “тренинги” для украинских военных — выучены. К сдаче экзамена тут все, так или иначе — готовы. Блицкриг может провалиться, как в 1941-м.
Таким образом, вопрос даже не в том, удастся ли Кремлю достичь каких-то военных целей, с помощью уничтожения тысяч украинцев. Никто в Украине не преуменьшает угрозу сотни батальйонно-тактических групп, расставленных по периметру границ, общей численностью до 175 тысяч человек. Однако, самый главный вопрос в том — какую цену должен будет заплатить Кремль за каждый метр украинских дорог, по которым придется двигаться российской армии.
Не говоря уже о том, что удерживать такие пространства и наладить контр-партизанскую работу будет просто тотально не возможно. Источники The New York Times в украинской армии говорят, что, в случае чего — они просто откроют склады с оружием, чтобы вооружить всех желающих убивать агрессоров.
Однако, предположим на секунду (в порядке бреда, конечно), что российские войска, терпя беспрецедентные потери, таки смогут “омыть сапоги в Днепре”.
Самый ощутимый удар это нанесет по репутации западных политиков перед их же избирателями. Это вызовет обратную реакцию, как, например, отключение от банковской системы SWIFT и блокирование рынка российских углеводородов.
Дети представителей российской политико-финансовой элиты, 90% которых учится или живет за рубежом, в Великобритании, США, странах Европы — моментально превратятся в изгоев. Слово “русский” станет ругательным в приличном обществе.
Естественно, что рядовому россиянину международная репутация его паспорта — “до лампочки”. Однако, нынешний финансовый мир тесно связан с информационным и медийным, а значит — последствия очень быстро дойдут и до холодильников в российских семьях. В случае агрессии, каждый контракт или договор с российским юридическим лицом будет обильно полит кровью. Торговать с Россией придется, жертвуя своим лицом.
В результате, первым, что упадет ниже плинтуса будет и ценных бумаг российских компаний. Большое количество бизнесов будет вынуждено увольнять работников, ибо зарплату давать будет нечем.
Даже намек на военные действия неизбежно толкнет цены вверх на розничном рынке. Естественно, люди кинутся в магазины покупать всякую ненужную им бытовую технику и телевизоры, чтобы хоть как-то сберечь покупательную способность своих сбережений. Это уже было в 2016-м году. Такое поведение, в свою очередь, приведет еще и к неконтролируемой инфляции.
Кремль все это прекрасно понимает. Но, с одной стороны, возможно, он думает, что граждане России ему простят своих сыновей в цинковых гробах и другие свои беды, в обмен на, якобы, величие. А что если нет?..