Во Франции с 17 октября продолжаются акции протеста против повышения стоимости бензина, который за год подорожал на 20 процентов. В ходе столкновений с полицией пострадало более 500 человек, есть погибшие.
В какой-то степени власть пошла на уступки протестующим и объявила мораторий на введение новых налогов на топливо. Однако далеко не все протестующие согласны прекратить протест. Свое мнение о причинах протестов во Франции, а также о том, кто в них участвует, и каковы требования протестующих, в эксклюзивном интервью нашему изданию выразил непосредственный активный участник протестов «Желтых жилетов» Пьер Афнер.
«Это очень серьезно, — говорит Аффнер, большинство из тех, кого я знаю, поддерживает протесты. Многие, как и я, участвуют лично».
— Почему желание правительства повысить цены на топливо на несколько центов вызвало такую бурю возмущения во Франции?
— Это просто стало последней каплей. На самом деле причина протестов заключается в том, что на протяжении последних нескольких десятков лет уровень жизни французов падает, а власть ведет себя так, как будто она живет на другой планете. Приведу вам пример. Во Франции очень высокие налоги. Их платят только простые люди, хотя формально перед Налоговой службой все равны. Но получается, что некоторые равнее… Элита и корпорации свои налоги «оптимизируют». Они зарабатывают во Франции, но платят налоги в офшорных зонах прямо по соседству с Францией, например, в Люксембурге. А вот у меня и у миллионов простых людей такой возможности нет. Моя пенсия меньше 20 тысяч евро в год, так как во Франции я проработал только половину своего стажа. До Макрона я платил налог 5%, где-то 670 евро. Пришел Макрон, и я стал платить 14%, а так как у меня резиденция за пределами Франции, то теперь я плачу 20%. Получается, что если раньше я платил 670 евро, то сейчас плачу больше 3570 евро. А большие фирмы с помощью государства уклоняются от уплаты налогов. Это несправедливо, и это возмущает людей. Именно это — главная причина того, что происходит. Это причина того, почему все так ненавидят Макрона. «Желтые жилеты» требуют отставки Макрона. Этот человек – жулик, он обмахнул избирателей.
— Но ведь за Макрона проголосовали миллионы людей…
— Голосовали не за него. Люди голосовали, прежде всего, чтобы заявить о своем недовольстве. Людям надоели предыдущие, традиционные партии, которые всегда руководили Францией. Они надеялись, что Макрон и его партия «Вперед» будет хорошей альтернативой. Никто не знал его раньше. Он провел прекрасную кампанию, он говорил, что все изменит, что с ним будет все хорошо. Люди ему поверили, и Макрон на этой волне всеобщего недовольства поднялся.
— За Марин Ле Пен голосовали по той же причине?
— По той же причине. Я знаю очень многих людей, в том числе моих родственников, которые голосовали за неё. Не потому, что она им очень нравится, а потому, что они говорят таким образом: «merde!» (дерьмо.- Ред.). Идите все к черту, убирайтесь из власти, куда подальше.
Кстати, не только Макрон и Ле Пен поднялись на этой волне, но и Жан-Люк Меланшон, крайне левый политик, который тоже показал очень сильный результат.
«Люди хотят знать, куда лицемеры у власти девают наши деньги»
— А за кого голосовали Вы?
— За Макрона. И очень скоро, как и вся Франция, я увидел, что он ничем не отличается от всех остальных. И мы все поняли, что этот человек, который в своей жизни ничего не сделал, нас обманул. У него есть подавляющее большинство в Парламенте, и это большинство, как путинская Единая Россия, голосует за самые антисоциальные законопроекты. Я хочу привести один пример. Не так давно они провели чудовищный закон о тайне деловой информации, после которого во Франции фактически стали невозможны журналистские расследования. Теперь ни один журналист не сможет написать статью о финансовых махинациях крупного бизнеса, скажем, в сфере госконтрактов, не рискуя оказаться в тюрьме, так как бизнес может объявить все эти данные секретными. Я хочу сказать больше: Навальный не смог бы проводить свои расследования во Франции Макрона. По новому закону, если та или иная информация, которая признана Торговой палатой секретной, будет обнародована журналистом, он получит тюремный срок. В этом Франция даже в чем-то опередила Россию, хотя думаю, что ваши жулики и воры скоро примут похожий удобный закон.
Когда я говорю о Навальном, о том, что ему не дали бы проводить у нас расследования, у вас может сложиться ложное впечатление, что в России у людей больше свобод. Нет, у нас, конечно, гораздо больше гражданских свобод, чем у россиян (мы их добились сами), но наши свободы очень мешают тем, кто у власти, и поэтому они медленно, но постоянно принимают законы, которые эти свободы у нас отнимают. Однако если дело пойдет так и дальше, то скоро большой разницы не будет. Мы протестуем, чтобы этого не случилось. Мы не хотим, чтобы у нас было как в России.
И еще. Конституция пятой Республики, которая дает широкие полномочия одному человеку, очень хороша, когда за него в первом туре голосует подавляющее большинство населения. Тогда у него действительно есть моральное право проводить любую политику. За Макрона голосовали только 17% избирателей в первом туре, он был избран во втором туре коалицией избирателей, выступающих против Ле Пен. Честный человек должен был бы проводить ту политику, которую он обещал проводить избирателям, голосовавшим за него во втором туре, но он сказал всем им: «Идите к черту, я теперь президент, я представляю интересы элиты, на народ мне наплевать». Именно поэтому мы понимаем опасность этой конституции и хотим добиться ее изменения.
— Вы хотите, чтобы Франция стала парламентской Республикой?
— Да. Этот вариант сегодня гораздо больше подходит. Кроме того, надо сделать так, чтобы выборы в Парламент и выборы президента проходили в разное время.
Раньше выборы президента Франции проходили раз в семь лет, а выборы в парламент — каждые пять лет. Это значит, что президентские и парламентские выборы никогда не проходили в одно и то же время, то есть в промежутке люди успевали оценить результаты работы партий, избранных в парламент. И далеко не всегда партия, поддерживающая президента, обладала большинством, поэтому часто было так, что президент, например, представлял правую партию, а премьер-министр — левую. Таким образом, система была более уравновешенной и не давала президенту сосредоточить в своих руках все рычаги власти. Но такое положение не нравилось лоббистским группировкам, которые очень сильны во Франции. Поэтому при Шираке президентский срок был сокращен на 5 лет, а парламентские выборы проводить сразу же после выборов президента. Разумеется, это дает огромное преимущества партии президента на выборах в Парламент, поэтому нередко парламентские выборы фактически повторяют результаты президентских, как это произошло с Макроном. В конце концов, получается диктатура одной партии.
Кроме того, парламентская Республика тоже должна быть нового типа, потому что классический вариант представительной демократии уже не работает. Народу нужны механизмы, которые позволят людям постоянно, можно сказать, в реальном времени, а не раз в пять лет контролировать этот парламент, чтобы все решения, которые могут повлиять на жизнь миллионов французов, не принимались от их лица, но без их согласия.
Так, чтобы парламентарии не могли принимать законы, которые противоречат интересам большинства.
— Каков социальный состав протестующих?
— От представителей среднего класса до бывших военных и полицейских. Я никогда раньше не видел на демонстрации бывшего военного или полицейского. Такого никогда не было. Кроме того, можно сказать, что протесты поддерживают и действующие полицейские. 2500 полицейских «заболели» и взяли больничные, чтобы не участвовать в разгонах демонстраций, потому что социальная политика Макрона вредит полицейским и военным.
Я с «желтыми жилетами» каждый день. В основном участвуют в движении простые люди, разочарованные политикой. Они поняли, что нельзя никому доверять, надо самим выйти на улицы и посредством протестов «ударить» прямо по главе государства. Люди хотят положить конец сорока годам ущемления их прав. У «жёлтых жилетов» нет политического оттенка. Люди хотят знать, куда лицемеры у власти девают наши деньги.
— А какие отношения у протестующих с полицией? Мы видим, что в Париже полицейские жестко разгоняли беспорядки.
— У нас отличные отношения с жандармами. Я всю жизнь участвую в демонстрациях, и я никогда не видел такого дружелюбного отношения. В Биаррице мы блокируем главную магистраль, ведущую к Испании. Это вызывает международную напряженность с Испанией. В субботу мы танцевали на асфальте автодороги перед жандармами. Они вежливо относятся к нам и очень мягко вытесняют нас с дороги, когда получают приказ. Эта акция проводится и днем, и ночью.
Мне 70 лет. Я прекрасно помню 1968 год, тогда в стране тоже были большие беспорядки. И военные, и полицейские тогда поддержали Де Голля. Французская армия тронулась из Германии к границам Франции (французские оккупационные войска, базирующиеся в Германии после падения нацистского режима. — Ред.), чтобы навести порядок в стране. Армия остановила беспорядки, поскольку в Париже вопрос был решен. Армия была на стороне Де Голля.
Сегодня, если кризис будет нарастать, армия не перейдет на сторону Макрона. Первым шагом Макрона после вступления его в должность президента стало то, что он выгнал главу Генерального штаба Франции, с которым у него были какие-то разногласия. Макрон просто его выгнал! Никогда такого не было, чтобы столь уважаемого генерала уволили таким вот унизительным образом. Тем более унизительно для военных то, что это сделал страдающий нарциссизмом мальчик, который никогда не служил в армии. Он считает себя небожителем. Вся Франция была возмущена тем, что он принимал Путина в Версале, как король. Этот человек гордится тем, что усадил свою попу на трон Людовика XIV. Он презирает французов, поэтому если кризис будет нарастать, то договора Макрона с армией, как у Де Голля, не будет.
На видео: французские полицейские отказываются разгонять митингующих, которые поют марсельезу
https://www.facebook.com/tvlanguedoc/videos/758841141128199/?jazoest=2651001198385498885113678410489561036879118122103657455959590100561018675121839810110297901081018757109525365586510012149801135279887385110101801029970767111945811147654846755121976810183122118459873108758375119757365
— СМИ писали о том, что в протестах задают тон ультралевые и ультраправые радикалы. Насколько это соответствует действительности?
— Чушь. Вспомните, как русское телевидение запугивало россиян и настраивало их против «Революции достоинства», говоря о том, что на Майдане в Киеве орудуют «нацисты». Сейчас ту же самую ложь распространяет наше правительство — таким образом, оно борется против «желтых жилетов». Правда, у нас в эти глупости, в отличие от россиян никто не верит.
— А чего люди хотят добиться?
— Для начала я хочу сказать, что обычно в забастовках и демонстрациях участвуют представители разных профессий, и их требования носят секторальный характер. Допустим, заводские рабочие требуют повышения зарплат. Сейчас нет никаких секторальных требований. Самое первое требование — оно же и самое важное. Мы хотим отставки Макрона и назначения новых выборов. Потом мы требуем решения социальных проблем — здесь ситуация очень тяжелая. Если их не решить, то лишенная предохранительных клапанов система просто взорвется изнутри. Парламентское большинство позволяет Макрону руководить нацией в авторитарном стиле. Макрон отнимает у нас все наши социальные права и ничего не хочет слышать о том, что нам это не нравится. Что еще очень важно: на улицах сейчас те, кто находится в крайней ситуации и кто раньше вообще никогда, подчеркиваю — никогда не ходил на выборы ни на парламентские, ни на президентские. Как пример — на последних выборах в парламент голосовало меньше половины французов, а за макроновское большинство голосовало еще меньшее количество. Только 19% избирателей голосовало две надели назад, чтобы избрать депутата в районе Иври. Люди не идут к урнам с бюллетенями, они идут на улицу. Демократия старого типа больше не работает. Люди видят, что в голосовании нет никакого смысла, партии обслуживают интересы элиты, а простой народ просто обманывают.
Люди говорят, что это неправильно, когда политики, попавшие в парламент благодаря нам, простым людям, принимают решения, которые делают хуже условия жизни простых людей и не чувствуют на себе последствий собственных решений, так как защищены своими привилегиями.
Поэтому люди и выходят на улицы, так как хотят говорить с властью напрямую, без посредников. Мы должны добиться таких изменений в конституцию, которые давали бы народу возможность контролировать политиков и влиять на принятие ими политических решений тоже напрямую и без посредников.
https://www.facebook.com/Pierre.Lapurdi/videos/2054052741319194/?jazoest=2651001198385498885113678410489561036879118122103657455959590100561018675121839810110297901081018757109525365586510012149801135279887385110101801029970767111945811147654846755121976810183122118459873108758375119757365
— Сегодня стало известно о том, что правительство Франции пошло на уступки протестующим, введя мораторий на повышение акцизов на топливо и пойдя на незначительные уступки пенсионерам. Как Вы считаете, этого достаточно? Движение «желтых жилетов» сойдет на нет?
— Я так не думаю. То, что происходит во Франции, очень серьезно. Большинство из тех, кого я знаю, поддерживает протесты, и никто из них не удовлетворен подачками правительства. Люди не намерены прекращать митинги. Больше того, я предполагаю, что в эту субботу в Париже случиться еще одно большое событие. Так как на этот день назначены две большие демонстрации. Одна из них «желтые жилеты», а другая за охрану окружающей среды. Я думаю, что в конце концов их участники объединяться.
— Почему Вы называете это подачками?
— Потому что, во-первых, власти не отменили акцизы, а только ввели мораторий. Значит, они надеются, когда протесты улягутся, вновь вернуться к этой теме. Что касается пенсий, то они «простили» нам 0.3%, а инфляция за год съедает 1.7%. То есть у пенсионеров заберут еще 2 миллиарда евро.
В 1789 году в Версале король Людовик XVI спросил: «Что это за шум в Париже? Это бунт?». Придворный ему ответил: «Нет, Ваше Величество, это не бунт. Это революция!». Сегодняшние Санкюлоты оделись в желтые жилеты. Это не бунт, а революция. Макрон должен снова перечитать Историю Франции.
— Что бы Вы хотели пожелать россиянам?
— Боритесь! Не бойтесь. Не доверяйте тем, кто находится у власти. Организовывайтесь. Гоните жуликов и воров. Возвращайте себе то, что по праву ваше — свою страну.