Заявление турецкого премьера Бинали Йлдырыма об «успешном завершении операции «Щит Евфрата» озадачивает кучей вопросов. Во-первых, неясно по поводу какого результата? Во-вторых, если закончена, то почему не подтверждается выводом войск из Сирии? В-третьих, из того же заявления явствует, что участие в войне может быть продолжено – только названия дальнейших компаний будут другими. В связи с чем?

Щит против кого?

Логично предположить, что ответ на первый вопрос, да и на другие, содержится в самом названии операции «Щит Евфрата». Щит против кого?

Для этого взглянем на военные карты августа-сентября 2016, когда Турция вступила в активную фазу войны. На них мы увидим, что турецко-сирийская граница с двух сторон – с запада и востока( до левобережья Евфрата) занята сирийскими курдами(Сирийской демократической армией), между которыми (слева направо) вдоль границы находилась небольшая территория, контролируемая  оппозиционной Сирийской освободительной армией(СОА) и ИГ. При этом южнее и с западной стороны от Евфрата образовался довольно обширный анклав курдской территории, разделенный полосой ИГ лишь на 60-80 км. То есть, при встречной операции  курды имели реальную возможность сомкнуться, отрезав от ИГ на севере лишь узкую полоску, и, подави в его, контролировать всю турецкую границу с сирийской стороны.

Вот именно эта стратегическая диспозиция курдов и не на шутку встревожила Анкару, которая ультимативно потребовала от них уйти на левый, т.е. – восточный берег Евфрата. А когда те не послушали, вошли в Сирию на двух участках – вначале в районе Джераблуса, а затем – западнее в районе Алеппо(аль-Рай) и Чомамбея).

Официально эта компания трактовалась как война с ИГ. Да и по содержанию  была таковой – ведь наступление действительно проходило на территории, занятой исламистами. Однако, стратегическая цель была очевидной – тесня ИГ, расчленить  западную и восточную курские группировки и ликвидировать их восточный узел на правом берегу Евфрата.

Впрочем, турки этого и не скрывали. Об операции, направленной против курдов, откровенно  говорил военный министр Фикры Ышик . При этом, турки действуя в координации с  СОА и в значительно части ее силами, и борьбу с ИГ провозгласили лишь как с неизбежное препятствие на пути к свержению режима Асада. Об этом открыто говорил Эрдоган 29 ноября, назвав того «жестоким тираном».

Стакан наполовину

Итоги операции однозначно не оценишь. Они – типичный стакан с водой наполовину. С одно стороны, стратегический маневр более-менее удался. Во-первых, удалось полностью очистить границу от ИГ отг.  Аазиза до западного берега Евфрата, создав буферную зону. Во-вторых, углубившись на территорию Сирии и захватив городок Эль-Баб, турки вбили клин между двумя курдскими анклавами. И 10 марта взялись за западный анклав – начали его обстреливать в районе Аазиза  и др.

Однако им не удалось «убедить» курдов уйти на другой берег Евфрата. Более того, они даже не рискнули начать наступление на г. Манбидж – оплот восточного анклава. Не удалось хотя бы потому, что им пришлось бы воевать тогда с американцами и русскими, которые взяли его под свою опеку. А дальнейшее продвижение на юг остановила уже армия Асада.

Так что кошмар перспективы Сирийского Курдистана остается и непременно заставит Эрдогана придумывать и новый план, и новый повод для продолжения военных действий. А это чревато разжиганием конфликта и с американцами, и с русскими. Потому что они на стороне курдов, и как минимум здесь играют роль «миротворцев». Американцы вначале приветствовали и поддержали «Щит», однако уже вскоре начали демонстрировать свое недовольство. Они выразили недовольство тем, что вонные операции были начаты без согласования с Вашингтоном. Но если Вашингтон еще старается быть гибким, памятуя о позиции Эрдогана в отношение Асада, то Кремль не столь дипломатичен. Чего стоит, например, такой перл, как открытие в Москве представительство «Сирийского Курдистана» буквально за неделю до запланированного визита турецкого лидера. А Сергей Лавров позвонил своему турецкому коллеге Мавлюту Чавушоглу с выражением недовольства разбоем на севере Сирии.

В общем, Турция оказалась в своих действиях в полной изоляции; более того, ее марш был прерван только потому, что наткнулся на позиции других серьезных участников войны. А потому победой итог операции никак не назовешь.

Владимир Скрипов