Очень собой доволен в плане прогноза по американским выборам. Ставил на две общие штуки и на две частности, и, в целом, попал 3.5 раза из четырех. Ну и важно еще как попал — прямо в яблочко. После моего полного провала с Хиллари два года назад это важно: получается, вот я три месяца в США прожил, и научился лучше чувствовать ткань местной политической жизни.
Особенно удались два частных прогноза по отдельным гонкам, за которыми я плотно следил.
Ставил на то, что в Коннектикуте (вопреки прогнозам, которые давали более или менее комфортную победу демократу Ламонту с перевесом в районе 5 пунктов) будет все очень плотно и неясно до последнего момента — реальность превзошла ожидания. Республиканец Стефановски лидировал большую часть подсчета, под утро Ламонт вырвался вперед на несколько тысяч голосов; сейчас обработаны данные с 91% участков и Ламонт впереди лишь на 0.7%, как угодно еще может развернуться гонка, и, видимо, Коннектикут будет вообще последним штатом, где подведут итоги губернаторских выборов.
Ставил на то, что в Техасе всеобщий любимчик Бето О’Рурк все же проиграет Теду Крузу, но проиграет совсем немного, в пределах 4-6 пунктов, и это всех ужасно вдохновит и очень многие будут писать об О’Рурке как о потенциальном кандидате в президенты от демократов. О’Рурк проиграл 2.5 пункта, это всех ужасно вдохновило и только ленивый не пишет о том, что перед О’Рурком открылся путь к демократической номинации. Это, конечно, не так; там шагать и шагать, и есть где наделать ошибок и провалиться — но первый шаг сделан.
По Сенату я даже заключал два пари, в обоих случаях — на то, что демократы потеряют не менее двух мест, то есть из нынешних 49 будет не более 47. Реальность даже немного превзошла эти ожидания: даже если Джон Тестер зацепится в Монтане (там отставание всего 0.7%, а посчитано пока только 82%), то будет 46 мест, если не зацепится — будет 45 (и, соответственно, 55 у республиканцев).
Наконец, по Палате представителей я ставил на победу демократов, но с результатом близким к 50/50 (в районе 220:215 мест), реально же получилось немного лучше у демократов — там еще много чего досчитывается, но, вероятно, получится 228-229 мест у демократов, против 206-207 у республиканцев. Точным попаданием свой прогноз не назову, но принципиально результат не отличается.
***
Почему произошло так, как произошло? На мой взгляд, случилась довольно простая вещь. Трамп понимал, что шансов удержать Палату немного, и надо концентрироваться на Сенате:
— начиная со времен Рейгана, партия президента всегда проигрывала промежуточные выборы (естественное охлаждение к победителю, более активные кампании проигравших), за единственным исключением выборов во время первого срока Буша-младшего, сразу после 9/11,
— Палата, которая переизбирается раз в два года — это такой политический флюгер, в то время как медленно обновляющийся Сенат играет роль вязкой среды в гироскопе американской политики; с точки зрения долгосрочной перспективы инвестиции в Сенат важнее,
— большинство в Сенате гарантирует Трампа от рисков, связанных с импичмпентом и прочим, и дает возможность комфортно войти в новую избирательную кампанию.
Поэтому, совершенно осознанно, Трамп пошел на еще жесткую поляризацию. Его заявления по мигрантам, по пресловутому «каравану»; его дерзкая инициатива по отмене права на гражданство по рождению (естественно, нереализуемая без изменения Конституции, то есть это было чисто политическое заявление) — это все, как и история с судьей Кавано, очень мобилизовало трамповский электорат, и, одновременно, вызывало еще большее отторжение антитрамповского. Результат — республиканцам, которые защищали свои места в Палате в «синих» штатах пришлось очень несладко, они очень посыпались и потеряли множество мест; Трамп ими вполне осознанно пожертвовал — но на выборах в Сенат, напротив, для демократов стало почти невозможным защитить свои позиции в «красных» штатах. Именно следствием осознанной конфронтационной политики Трампа стало то, что спасся Тед Круз, что сенсационно была выиграна Флорида, что были достигнуты флипы в Индиане и Миссури. Задел в Сенате у республиканцев сейчас такой большой, что и в 2020 задача демократов будет выглядеть крайне непростой.
Итого — обе стороны могут заявлять о победе (и заявляют), такое вот Бородино получилось.
***
Смотрел дважды. Сначала — на «официальной» вечеринке йельского факультета политологии, с вином, иранским (почему-то) кейтерингом, домашним печеньем и комментариями почтенных йельских профессоров; потом, ближе к ночи — в одной из общаг, в компании студентов-политологов, с пивом и без закусок.
Смотреть невероятно интересно, все болеют, переживают. Студенты все сидят с ноутбуками, берут данные из десятков источников, пытаются что-то угадать быстрее, чем FiveThirtyEight. Только на высшем уровне было 506 кампаний (435 в Палату, 35 в Сенат, 36 губернаторских), из них более сотни — очень плотных, с результатом предельно близким к 50/50. Около тысячи кандидатов от основных партий только на выборах федерального уровня; более миллиарда долларов собрано только демократами только на кампании федерального уровня — в штабах работали десятки тысяч людей. (А на региональном и местном уровне общее количество кампаний превысило 50 тысяч). То есть каждый йельский студент-политолог либо сам поработал на какой-то кампании, либо, в крайнем случае, знает массу людей, близких друзей, которые работали. Это создает, конечно, огромный уровень вовлеченности, заинтересованности, азарта.
Ну и просто невероятное ощущение: цифры меняются каждую минуту, реально никто не понимает, кто же победит в том или ином месте, каждая локальная неожиданность существенно влияет на глобальные расклады. Представляете: выборы, а вы не знаете, кто победит!
Нет ничего интереснее конкурентной политики, и мы обязательно вернем ее в Россию.
Оригинал — https://www.facebook.com/leonid.m.volkov/posts/2010483902307566