Президент Чехии генерал Петр Павел подписал закон о поправках в Уголовный кодекс: отныне в стране запрещена коммунистическая идеология и структура. Нарушение запрета карается лишением свободы на срок до пяти лет. Формулируется закон как приравнивание коммунизма к нацизму: «Создание, поддержка или пропаганда нацистских, коммунистических или иных движений, явно направленных на подавление прав и свобод человека, разжигание расовой, этнической, национальной, религиозной или классовой ненависти».
Новая законодательная норма — отклик властей на призывы общественности. Учёные-историки, целые исследовательские институты настаивали на исправлении правового дисбаланса. Запрет нацизма неполон, пока не запрещён коммунизм (и наоборот, разумеется). Парламент, правительство и президент Чехии согласились с этим мнением.
Коммунистический режим в Чехословакии был установлен 25 февраля 1948 года — вооружённые формирования КПЧ взяли под контроль Прагу, монопольная власть окончательно перешла к сталинистской верхушке во главе с Клементом Готвальдом. Тоталитарная диктатура на чешской и словацкой земле продержалась более сорока лет. И был свергнута Бархатной революцией в ноябре-декабре 1989-го.
Жестокость и догматичность свойственны любому коммунизму. Отличительными чертами КПЧ являлись педантизм, меркантильность, налёт среднеевропейской старосветскости. Прочее как везде. Тотальная власть компартии и госбезопасности, массовые репрессии и показательные процессы, виселицы и пытки, сотни убитых, сотни тысяч политзаключённых в тюрьмах, лагерях, на урановых рудниках… И героизм антикоммунистического Сопротивления. От мирного протеста юристки Милады Гораковой до вооружённой борьбы речника Иржи Ржезача и каменотёса Милослава Поспишила.
Особой страницей явилась Пражская весна 1968-го. Наивная попытка обретения человеческого лица в рамках коммунистической системы. Военно-карательное подавление доказало: это невозможно.
После победы антикоммунистической революции Чехия и Словакия — разные, хотя и близкие страны. Главари правящей компартии и карательных органов в Чехии попадали под суд. Но Компартия Чехии и Моравии (КПЧМ, преемники КПЧ) действует легально. В прежние годы партия была даже влиятельна. Сказывалась многочисленность электората, связанного с рухнувшим режимом.
КПЧМ традиционно стояла на консервативно-неосталинистских позициях. Хотя сквозь зубы осудила брежневскую интервенцию 1968-го. Оставаться на позициях откровенного нацпредательства было бы себе дороже. Как нетрудно догадаться, КПЧМ выступает за сближение с путинской РФ, против свободной Украины. При этом впечатляет исторический цинизм чешских коммунистов: «Брежнев был украинец!»…
На выборах 2021 года КПЧМ впервые не прошла в парламент. Это привело к смене партийного руководства: 66-летнего тогда Войтеха Филипа, бывшего активиста старой КПЧ, сменила 40-летняя (тоже тогда) Катержина Конечна. Где-то она ближе к «новым левым», чем к старым сталинистам, но в главном вопросе современности занимает ту же позицию — пропутинскую антиукраинскую.
Сейчас КПЧМ, разумеется, негодует. Как негодовали коммунистические партбоссы на скамье подсудимых: это политические репрессии! продолжаете проклятого Готвальда! Но действительно, пока не вполне понятно — как применить запрет коммунизма к конкретной КПЧМ? Непарламентской, но легальной партии. Рассадить на пятилетку 16 тысяч членов? Вряд ли. Оформить запрет? Заморочно. В общем, придётся думать. Закон теперь обязывает.
Закон вполне адекватен. И политически, и морально, и рационально. Человеконенавистнические идеи не должны оставаться невозбранными. Само наличие зюгановской КПРФ создавало ментально-мировоззренческую основу тоталитарного реванша. Неслабо способствовало торжеству путинизма. Не стоит экспериментировать впредь где бы то ни было.
С 1990 года в Чехии действует Закон 119: режим 1948–1989 годов преступен, сопротивление ему справедливо и достойно уважения. Готовая модель для будущего российского законодательства. Не только по части коммунизма.
В 1985 году двадцатичетырёхлетний поручик Павел был принят в КПЧ. Не сразу. Молодому офицеру пришлось добиваться два года. Прошло сорок лет, и генерал Павел вищирует запрет идеологии бывшей КПЧ. Очень по-чешски. Но и в России увидим.
Роман Шанга