Очередное армяно-азербайджанское обострение идет к своему логическому финалу. Патовая ситуация в очередной раз подтверждает, что военным путем это противоречие неразрешимо. Но всегда находятся причины, по которым нужно убедиться в этом ещё раз. Плюс бонусы в виде поднятого до небес градуса патриотического психоза, отвлекающего от других, и гораздо более насущных, проблем.
Это не означает, что конфликты такого рода неразрешимы силовым путем. В 14 году Киев имел все шансы додавить «сепаратистов» Донбасса просто в силу несопоставимости ресурсов. Буквально задавив ополчение, которое во всех отношениях, кроме, пожалуй, мотивационного момента уступало противнику. Сила солому ломит, как известно. Но в случае Карабаха такой возможности у Азербайджана просто нет — и ресурсно, и организационно стороны примерно равны или во всяком случае, ни у одной нет решительного преимущества.
Правда, всегда есть «недокументированный» фактор, который может внезапно появиться и изменить все расклады и расчеты. На Донбассе таким фактором стало вторжение российских войск, и уже Киев ничего не смог противопоставить ему. В Карабахе подобным неучтенным фактором может стать вторжение иностранных (по отношению к конфликту) войск — в виде регулярного вторжения или в виде «ихтамнет». Конечно, в первую очередь в этом можно подозревать Турцию, которая именно в этот раз практически не скрываясь, поддерживает Азербайджан. Причем настолько, что на фото и видео с азербайджанской стороны периодически мелькают люди в камуфляже с турецкими нашивками. И это в условиях военной цензуры — так что можно предположить, что в реальности таких людей там достаточно.
Конечно, Эрдоган говорит больше, чем делает, и если его слова выглядят избыточно резкими, то реальные шаги гораздо более аккуратны и выверены. Совсем на авантюры «ввяжемся, а там разберемся» он не идет, а редкие случаи решительных действий «без подготовки» носят локальный характер — вроде уничтожения единичного российского самолета. Будь у России президент чуть менее жидкой, чем слизень, субстанции, то возможно, что откатывать назад в 15 году пришлось бы Эрдогану. Но турецкому президенту либо повезло, либо он твердо знал, что за студенистое вещество руководит Россией. В общем, тогда прокатило.
В этом смысле вмешательство Турции в карабахский конфликт даже сейчас не слишком вероятно, тем более, что такое вмешательство было бы рациональным, если бы азербайджанская армия обескровила армию Карабаха, и турки вошли в события под самый конец, чтобы закрепить успех. Опять же сошлюсь на Донбасс — ополчение сумело ценой собственного разгрома к августу 14 года превратить украинскую армию буквально в ошметки, а потому российские войска сумели разгромить остатки этих ошметков без поддержки авиации, тяжелой техники, массированного огня артиллерии.
В Карабахе такого сценария не наблюдается. Потери сторон велики, но говорить о разгроме одной из них просто не приходится. А потому формат «ихтамнет» в виде максимально облегченных тактических групп без поддержки ничего не даст, кроме тяжелых потерь. Прямое вторжение еще менее вероятно, так как даже текущее участие Турции в конфликте вызывает серьезное недовольство Запада. Запад настороженно относится к упражнениям Эрдогана, и такое качественное изменение его политики будет воспринято крайне тяжело. Двух полоумных диктаторов с военным психозом для Европы уже слишком много. Зарекаться, конечно, не стоит, но рациональных причин войти в карабахский конфликт у Эрдогана значительно меньше, чем рациональных причин не делать этого.
Однако исключать обострения со стороны Турции не стоит. У нее достаточно локаций, где она может поднять градус противостояния — и стоит понимать, что нынешний карабахский конфликт нельзя называть сугубо двусторонним. Он все более принимает вид одного из сражений турецко-российской войны (пусть и в непрямом виде) хотя бы потому, что Турция уже не скрываясь буквально вламывается в зоны, которые Кремль считает «своими». Вне зависимости от характера режима в Кремле здесь речь идет уже именно о межгосударственном региональном конфликте, где локальные участники вроде Армении и Азербайджана становятся лишь фоном конфликта более высокого уровня.
Противостояние России и Турции набирает обороты. И если в Сирии Кремль пусть и теортетически, но имел право считать эту страну зоной своих интересов (хотя сам же бросил ее, причем сознательно и бесповоротно — я не в первый раз могу сослаться на высказывание самого Путина от 11 года, что Сирия не является зоной наших интересов, там нет ни инвестиций, ни собственности, ничего такого, за что можно было бы поддержать Асада чем-то более существенным, чем ничего не значащим добрым словом), то вторжение Путина в Ливию (пусть и в качестве военного подрядчика на стороне арабской коалиции) очевидно вызывало зубовный скрежет у Эрдогана, который Ливию считает (и вполне обосновано) важной точкой будущей Османской империи 2.0. Карабах в таком случае мог быть ответным ходом турок.
Учитывая обширную географию зоны нынешнего российско-турецкого конфликта, следующий ход, если Эрдоган и сделает его, совершенно необязательно может произойти в Карабахе. Если Турция считает себя в состоянии гибридной войны с Кремлем, то театров военных действий у нее в этой войне предостаточно. И Эрдоган в последние дни сделал целый ряд крайне угрожающих заявлений относительно Сирии, адресат которых угадывается с первого раза — конечно же, Кремль.
В таком случае карабахское обострение может весьма плавно и быстро перейти в новое обострение — но уже в Сирии (тем более, что противоречий там накопилось достаточно, а «зависшая» пауза не дает возможности разрешить их в ходе хорошей порции боевых действий).
В любом случае Эрдоган предпочитает создавать вероятности, чем ожидать наступления благоприятных условий. А потому старается сам проектировать свои действия, работая в наступательном ключе. Чем, конечно, очень выгодно во всех смыслах отличается от российского руководства, предпочитающего действовать рефлексивно.
Анатолий Несмиян. Фото из открытых источников