Владимир Басманов: Национализм 2000х: от реформации к революции

Русский Монитор предлагает вниманию читателей материал, посвященный истории современного русского национализма в 21 веке, написанный Владимиром Басмановым (Поткиным). Редакция далеко не во всём разделяет взгляды и позицию Автора, но считает, что представленный пост важен для понимания общественных процессов, происходящих в современной России.

Только национальная революция, а не эволюция может спасти угнетенный и подъяремный народ (И.С. Глазунов, «Россия распятая»)

Движение против нелегальной иммиграции и Объединение Русские, упоминаемые в статье — запрещены судами Российской Федерации.

Что предшествовало реформации русского национализма? Часть I.

Участие националистов в несостоявшейся Революции 2011-2021 годов было не случайным стечением обстоятельств, это был закономерный  этап определенной эпохи русского национализма, которая продолжалась с 2002 по 2021 год, почти 20 лет. Революционный период, начавшийся в 2011 году, для националистов не был неожиданным, в отличие от либералов. Предреволюционная ситуация 2010-х была логичным развитием событий, приближением её наступления националисты занимались предшествующие ей — 9 лет. Возможно, немного  неожиданным стало лишь то, что на первую полосу революционной повестки в какой-то момент вышла антикоррупционная тема, а не национальный или социальный вопрос.

Первым этапом эпохи, завершившейся революционными выступлениями, была реформация или адаптация организованного национализма, начало изменений его идеологических, политических и стратегических характеристик и особенностей. Эта реформация осуществлялась конкретными людьми и организациями.

Отмечу, что вижу отличие эпохи от этапа в том, что при смене эпохи меняются не детали, не частности (пусть и очень  важные), а глобальные вещи — идеологические, стратегические, организационные составляющие того или иного политического направления, что связано с изменением окружающей реальности или иными причинами.

Также обозначу понимание слов «национализм», «националисты», поскольку оно бывает разным. Я веду речь об этно-национализме, который также может быть различен в своих вариантах, но имеет общую корневую основу мотивации своих носителей, выраженную в том, что для националиста «интересы своего этноса превыше всего».

Этонационалисты (далее просто «националисты») ведут свою политическую борьбу за сохранение, развитие и благополучие, права и свободу своего народа, адекватно отвечая на вызовы и угрозы народу в тот или иной исторический момент.

Но перейдём к основному вопросу. Чтобы лучше понять ход и механику событий, нужно вернуться в то время, когда эта эпоха началась, а еще лучше к тому, какие были предпосылки к изменению эпохи, что им предшествовало.

Кратко опишу ситуацию, которая сложилась для националистов во времена, вызванные к жизни большими переменами в обществе. Заканчивалась предыдущая эпоха, которую можно назвать «парамилитарной» (о наиболее ярких структурах националистов того времени, и их стратегии, вообще об эпохах русского национализма за последние 120 лет, читайте здесь).  Перечислю некоторые эпизоды её окончания:

— Загадочное убийство генерала Рохлина 2 июля 1998 года, готовившего государственный переворот для отстранения Ельцина от власти (экс-министр Ельцина Михаил Полторанин утверждает, что это убийство было организовано лично В.В. Путиным, что потом ему зачлось при выборе преемника), и политическое низведение связанной с Рохлиным организации — Движения в поддержку армии и флота.

— Неспособность РНЕ ответить на репрессии против своих соратников, и вообще отсутствие какой-то либо видимой реакции на преследование самой крупной организации националистов в стране; т.е. появление понимания, что в настоящий исторический момент политические репрессии даже по отношению к самому крайнему флангу оппозиции неспособны стать катализатором революционных событий.

— Попытка вынесения импичмента Ельцину 15 мая 1999 г. в Государственной Думе, по обвинениям в заключение Беловежского соглашения, уничтожении Верховного Совета России, развязывании Чеченской войны, ослаблении обороноспособности страны, геноциде русского и других коренных народов России. И провал импичмента, благодаря голосам ЛДПР и «Яблока», без учета проправительственного «Наш Дом – Россия» (не хватило 59 голосов из 300). Поименный список см. здесь. К сожалению, ГосДуму тогда не окружила сотня тысяч разъяренных людей, выступающих за отставку Ельцина, подобного даже никому не пришло тогда в голову. В то же время угроза импичменту заставила Ельцина экстренно начать операцию «преемник», стало понятно, что он не сможет долго удерживаться в президентском кресле. «Преемник» должен был дать гарантии неприкосновенности Ельцина и его семьи, в широком смысле этого слова (с должности главы правительства снимается ветхий Евгений Примаков, его заменит сначала один «экс-директор» ФСБ – Сергей Степашин, а потом другой «экс-директор» ФСБ – Владимир Путин).

— Незаконное и немотивированное решение Центральной избирательной комиссии от 25 ноября 1999 года о недопущении националистического избирательного блока «Спас» на выборы в ГосДуму.

— Катастрофичное поражение кандидата от националистов Дмитрия Васильева на выборах мэра столицы в декабре 1999 года. Что было неудивительно, учитывая полную информационную блокаду и особенности выборов по одномандатным округам, когда, в отличие от выборов по партийным спискам в ГосДуму, избираются конкретные персоны, а не партии. По той же причине кандидаты ЛДПР мало где проходят по одномандатным округам, но партия проходит в парламент без всяких фальсификаций в конкуренции партийных списков.

— Передача власти в стране Ельциным выходцу из КГБ Путину 31 января 1999 года. Поддержка Путина частью консервативного неформального электората националистов.

— Продолжение Чеченской войны, 2-ая ее фаза, начатая после уничтожение автономного исламистского анклава Карамахи-Чабанмахи в Дагестане, и взрывов в городах Российской Федерации (организатор, видимо, «рязанский сахар») с гибелью в них сотен людей. До «2-й» Чеченской войны республика Ичкерия была фактически независимой, о геноциде русского населения региона знала вся страна, многие русские люди находились в зинданах в качестве заложников, чеченские этнические ОПГ, в том числе занимающиеся наркоторговлей терроризировали жителей Российской Федерации. Поэтому, в целом, обещания нового главы РФ Путина, высказанные достаточно радикально, навести порядок в данной республике, были восприняты народом с надеждой на установление справедливости. Однако последующие годы окончательно разрушили кремлёвский миф о Путине как «усмирителе Кавказа» в интересах большинства жителей страны. Отмечу, что сама война шла, с перерывом, 30 лет, начавшись 6 сентября 1991 года штурмом здания Верховного Совета ЧИАССР, телецентра и Дома радио, а также убийством главы грозненского городского совета Виталия Куценко, и завершившись в 2021 году, 20 января, уничтожением последнего «кадрового» отряда чеченских сепаратистов во главе с Асланом Бютукаевым, некогда заместителем Доку Умарова. Данная операция проводилась под непосредственными контролем В.В. Путина, учитывая ее символическую важность.

— Полное крушение надежд, связанных с политической стратегией ведущих организаций националистов того времени. Которая заключалась в трёх пунктах: 1) проповедь своих сложных идей (затрагивающих ревизию глобальных исторических и религиозных вопросов) в массах; 2) стремление к закулисному, негласному влиянию на какую-то часть руководства страны; 3) ожидание «призвания во власть слабым Ельциным или кем-то из его окружения, которым ведь надо же на кого-то опереться». Поскольку правящая группировка не представлялась тогда злонамеренной преступной организацией, кризисное положение государства связывалась с немощностью, глупостью и не компетентностью новых хозяев Кремля. Поэтому многие националисты ждали условного повторения «похода на Рим» (Москву), в такой парамилитарной ультра-правой формации как РНЕ — эта идея была буквально фундаментом всей организации, нового часа «икс» ждали годами. Ельцин-то по итогу призвал, только не националистов, а коллективного «Чубайса» и КГБ (последнее, впрочем, могло стоять за штурвалом перестройки изначально, используя лояльную партноменклатуру в лице Горбачёва и Ельцина качестве «мистеров Фунтов» – номинальных «владельцев страны» ). Провал этой стратегии, вкупе с нарастающими репрессиями и агентурной работой против националистов, вызвал распад РНЕ осенью 2000 года и значительное снижение численности и состава отделений Фронта «Память» (на тот момент второй по численности ультра-националистической организации страны), не маленькое НРПР к тому времени уже самоликвидировалось.

— Начинаются первые, явственные шаги силовиков по организации давления на неподконтрольных националистов.
К этому можно добавить некоторые личные для меня эпизоды, свидетельствовавшие о том как меняется ситуация в стране. 19 мая 1999 я попытался поучаствовать в православном молебне (!), который лично запретил мэр Лужков, для этого мне пришлось прорывать кордон с милицией, после чего я был избит ОМОНом и брошен в автозак. Чуть ранее (если верно помню, в конце марта), ОМОН избил меня за выход к посольству США с осуждением бомбардировок Югославии (занимательно, что тогда где-то рядом со мной был еще юный Серей Удальцов).

Начало второго эпизода чеченской войны в августе 1999-го застало меня в поездке на Сейдозеро в Мурманской области, то-ли где-то в лесо-тундре по радио услышал такие новости, то-ли передал рыбак из поселка – уже не помню. И первое впечатление было несколько растерянным – с одной стороны ельцинский режим, в отношении которого у меня не было иллюзий (я хорошо помнил октябрь 1993-го, и мертвых горожан, скошенных пулеметными очередями по приказу Ельцина), с другой – кавказские сепаратисты, «старинные враги русского народа». Вернувшись в Москву весь 2000-й годя, как и многие националисты, я внимательно присматривался к Путину, тогда я еще не осознавал, какую важную роль играет тот факт, что он – выходец из КГБ, да еще и экс-помощник Собчака.

Но буквально в течение года мне стало окончательно понятно: Ельцин выбрал того, кто ему подходит, это всё звенья одной цепи. Хотя мне еще не была ясна роль ФСБ-КГБ, но четко для меня прояснилось — происходит мимикрия антирусской власти для одурачивания народа, для сохранения системы, работающей лишь на личное обогащение горстки кланов, приближенных к Кремлю, и ничего общего не имеющей с интересами русского народа.

Начало реформации. Часть II.

После многолетнего руководства полевым подразделением во Фронте «Память» (внутреннее звание на то время – старший урядник), к 2000 году мне удалось дослужиться до должности руководителя Информационно-аналитической службы. Я еженедельно готовил сводки наиболее важных новостей для лидера организации, поэтому общая картина происходящего в стране мне была в большей степени видна, чем многим моим единомышленникам того времени, которые не так активно следили за нюансами новостей.

Все произошедшее с 1998 по 2001 год, с учетом и более раннего периода, привело меня (с весны 1992 года участвовавшего в русском националистическом движении, и имеющим уже некоторые представления о политических вопросах), к примерно следующим выводам в отношении общей ситуации и стратегии националистов:

1. Не стоит рассчитывать только на военный заговор. КГБ никуда не делось, и оно достаточно крепко контролирует армию, особисты бдят, по прежнему очень сильны и повсеместны. Фактически подобный расчет – это расчет на случай, а на случай лучше не полагаться.

2. Скорее всего, не стоит рассчитывать на выборы (хоть тогда они еще мало фальсифицировались), по той причине, что а) в стране диктатура-лайт, тебя могут снять с выборов «просто так», тут тебе не Швейцария б) у националистов нет своих крупных СМИ и способов доставки своих идей к умам миллионов избирателей, мы проиграем телевизору в любом случае.

3. Не стоит рассчитывать на официозные оппозиционные партии, они не готовы идти до конца в конфликте с режимом, даже если и правда находятся в оппозиции, и даже если у них есть много возможностей. Их лидерам есть что терять.

4. Не стоит рассчитывать на «Запад нам поможет», у них свои интересы, и если надо, то там будут рукоплескать расстрелу любого демократического парламента, если будет сочтено, что нефть по дешевке из этой страны — важнее.

5. Не следует опираться (точнее делать главную ставку) на закулисные договоренности с обращенными в нашу «веру» чиновниками и силовиками в первую очередь, не имея широкой массы сторонников, объединенных вокруг точек сборок – организаций сопротивления (а именно этим занимались наиболее успешные националисты целых 40 лет ранее, пытаясь формировать точки влияния в органах власти). Без реальных политических структур за твоей спиной, любые договоренности с кем-либо могут оказаться пустышкой. Не говоря уже о варианте «новые, свои люди» в системе, при таком раскладе они быстро становятся «людьми системы» и им не хочется рисковать (а убивать их за это никто не готов). Если за тобой нет «дивизий» — то и договоренности с тобой могут нарушить, просто много лет «водить за нос», и сам ты не можешь никому никакой реальной (а не символической) поддержки оказать в критической момент. Из чего следует, что пропаганда должна быть такой мощной, что создаст нужную атмосферу в обществе, сформирует большой круг сторонников, из которых могут быть в дальнейшем рекрутировано достаточно участников организации. Значит именно массовая поддержка конкретных идей, а лучше самих организаций — это ключ к дальнейшему.

6. Организация, спаянная общей идеологией и дисциплиной – нужна и важна, это ключ ко всему, но она не может быть в основе своей – парамилитарной, военизированной (что было типичным для основных организаций тех лет), если желает иметь большой круг сторонников. Во-первых жителям пост-РСФСР банально страшно поддерживать людей в форме, «а вдруг чего», во вторых – люди «в форме» сильно отделяются в умах людей от себя, «это какие-то другие, не такие как я, какие-то очень особенные, у них наверное свои какие-то интересы, не такие как у меня». Поэтому, если целью не является политический заговор в «масонском стиле» и «приглашение короля занять пост премьер-министра», а ориентация на поддержку масс – милиции (в политическом смысле, парамилитарное формирование) могут существовать при партиях, но милиция не может подменять собой партию (точнее может, но будет всегда где-то не впереди). Так было всегда и везде. И в Российской республике, и в Германии, и в Ливане. И наиболее эффективный вариант – это массовые политические организации, состоящие из деятельных политических идеалистов, окруженные еще более массовыми гражданскими общественными движениями сторонников по самым разным направлениям (в стиле движения «матери за что-нибудь»), и еще больше сторонников, которые просто «душой я с вами».

7. Лидерство в организации не должно быть чересчур «вождистским», организацией должны управлять свои лучшие люди, и пусть среди них есть самый лучший, всегда должны быть те, кто могут его заменить или подправить, если надо. Нельзя допустить, чтобы напугав лишь одного человека или в случае его гибели или ареста, организация отказалась от своих важных планов.

8. Вооруженное восстание гражданских лиц, даже «по серьезному», а не как в 1993 году (когда Руцкой отказался раздавать оружие сторонникам парламента, а министр МГБ «по версии ВС» после захвата здания ВС обнимался с командиром штурмующих, возле трупов наивных защитников демократии), хотя бы их и было бы десятки тысяч – в случае невосприятия армией восставших как «своего народа» — будет обречено на поражение. А значит «массы на улицах городов» — критичны, при таком сценарии, иначе всех героев закатают в асфальт. Даже в случае захвата отдельного городка кучкой повстанцев – такой город будет сметен с лица земли армией, вместе со всеми жителями и повстанцами, солдатам расскажут, что они подавили «фашистский мятеж» или «карельских сепаратистов». Кроме того, восстание гражданских лиц осложняется тем, что среди участников любого политического кружа по 1 агенту КГБ, и любая такая подготовка будет задавлена еще в зародыше, как только число желающих «повстать» превысит несколько десятков.

9. Режим готов пойти на многое, чтобы одурманить людей, удержать их поддержку (я не про рейтинги, а ежедневное «сотрудничество», не бойкотирование, не сопротивление, ежедневная жизнь в системе, подчиняясь всем официальным структурам и частным корпорациям режима) – в том числе начать любую войну, бомбить города, взрывать спящих своих же граждан, что угодно, совершать политические убийства, громить любые оппозиционные силы.

10. Нужно найти методы снять дурман, пелену с глаз людей, показать нечто такое преступное со стороны режима – что каждый и сам видит, просто обратить его внимание, а с другой стороны нужна «всенародность» оппозиции, иначе «будет трудно», иначе постреляют как в 1993-ом, и, кинув трупы в канаву, скажут «коммунисты бунтовали».

11. И, главное, если надо – режим готов перехватить любые идеи у любой оппозиции, если они будут популярны (конечно, речь лишь о риторике или совсем малозначительных вещах, а не о, к примеру, практическом существенном возвращение людям прав – будь то политические права или право народа на 100% доходов от продаваемых полезных ископаемых). Из чего следует, что значит нужно создать ситуацию такой идейной конфронтации с режимом, когда ему будет трудно или невозможно, так поступить по причинам своей сути внутренней.

12. Режим определяет повестку, ставит разные вопросы и проблемы, и заставляет общество на них реагировать. Чтобы все всегда плелись в том направлении, которое определяют не сами, а в Кремле. Значит нужно использовать принцип айкидо, использовать действия режима против него самого, причем такие действия, от которых ему почему-то трудно отказаться, которые почему-то очень важны для него.

13. Правящая шайка очень сильна, и, даже имея разногласия между собой, объединяется для уничтожения любых угроз себе. Причем применяет принцип «разделяй и властвуй», гасит  своих противников по отдельности. Значит, необходимо и нам быть готовыми объединить усилия с любыми не аффилированными с режимом силами, для освобождения страны, когда к этому придет время.

14. На первых порах ни в коем случае нельзя дать понять власти серьезности и дальности замыслов, иначе будет угроза того, что задавят сразу, не дав успеть развиться.

Я отчетливо осознавал, что РНЕ или «Память» не имеют достаточно широкой массовой поддержки – по разным причинам (в ультра-секулярном государстве «Память» ассоциировалась с религиозным фундаментализмом; в обществе, где еще недавно слово национализм было почти синонимом слова «Гитлер» — антураж РНЕ не мог не пугать обывателя). Кроме того правящая клика по беспределу просто не допустит даже и какой-то малейшей лазейки попытаться пройти во власть через выборы с какими-нибудь 8% по партийным спискам (что подтверждает случай со «Спасом» ) – это было просто невозможным, НРПР удалось сыграть в выборы по партийным спискам, но без СМИ, союзников, «узнаваемого лица» (что например было у РНЕ), и достаточного числа сторонников, оно набрало 0% с чем-то процентов голосов. Все остальные структуры, партии, организации – не определяли ход развития национализма тех лет. Условно говоря, было понятно, что не стоит даже думать, что какая-нибудь Партия Монархического Центра или Консервативно-очередная партия Льва Убожко может взять власть в стране. При этом всё это на фоне диктатуры-лайт с 1993 года по факту, где законодательство как дышло, куда Ельцин или «Чубайс» или Путин решил, туда и вышло. Я брал в расчет только те структуры, которые казались мне наиболее серьезными в 1990е.

Однако, понимая вышесказанные проблемы, и имея по ним некоторые выводы, не было ясности – как же быть, что же делать. А те идеи, которые были очевидны — они были слишком общие. Понятно было, что нужна новая организация с иными подходами, замена старых идей и стратегий, но новая машина не могла начать работать без двигателя, не было ясно — что положить в центр задуманного, что может стать катализатором, что поменяет расклады, что поднимет людей в нашу сторону.

Слишком много факторов надо было учесть, и главное – найти такую идею, которая станет фундаментом, вокруг которой можно начать собирать всё остальное, как конструктор, и чтобы все совпало как в пазле, без противоречий частей, а наоборот, дополняя друг друга. Но решение никак не приходило. Было трудно нащупать, где та точка, которая поможет свести воедино все необходимые характеристики необходимых изменений, и действий, исходя из них. Чуть ли не год я ломал голову, но не мог найти решения, как говорят: “куда не кинь – всюду клин”. Где слабые силы националистов, а тем более мои личные, а где силы государства и всей его мощи. От безысходности, от того, что долго не мог найти центральную идею для своего плана – чуть было не пошел по пути будущих «Приморских партизан», памятуя слова князя Святослава «мертвые сраму не имут». Решение пришло в начале июля 2002 года.

Грянул ряд событий – один за другим, буквально в течение нескольких дней (или даже одного дня) в разных городах, были совершены громкие этнопреступления с реакцией (или без таковой) местных жителей. Происходящее было последствием массовой, тогда еще во многом нелегальной, миграции, организуемой властями и аффилированным с ними олигархатом. Об этом услышала вся страна (тогда еще не было такой тотальной цензуры). В этот момент ко мне пришло озарение, вот оно, это реальная, а не надуманная проблема, ясная и видимая многими, ее понимают миллионы, она близка людям, она касается всех – это не философия Фейербаха. Борьба с этим негативным явлением, назовем его так, «нелегальной иммиграцией» (хотя проблематика шире, чем правовой статус гостей) из Азии и Закавказья – станет тем, вокруг чего можно начать реформацию национализма. И я начал действовать немедленно.

Часто точно выяснить начало какой-либо эпохи бывает не всегда возможным, но в данном случае можно назвать конкретную дату ее начала. Это была пятница 12 июля 2002 года. В этот день в подмосковном городе Красноармейске, после межэтнических столкновений местного населения с выходцами из Закавказья, состоялся общегородской народный сход, на котором жители города потребовали освободить арестованных русских горожан и выселить из города приезжих хулиганов и всех, кто с ними связан. Само слово «сход» тогда впервые было использовано и растиражировано мной, ранее оно не было общеупотребительным для несанкционированных властями народных акций протеста.

В Красноармейске, этом небольшом городке (26 000 жителей), через коррумпированные отношения с местной властью и силовыми структурами, достаточно быстро образовалась диаспора выходцев из одной южной страны в количестве 200-400 человек, которые спаянные определенными клановыми отношениями, постепенно брали городок «под контроль», что в итоге привело к «взрыву» местных.

Сход состоялся не сам по себе, а в результате специальных действий. Никакой инициативной группы там в реальности не существовало, о чем сейчас уже можно сказать, пришлось самому искать оттуда людей. Через интернет мной была распространена информация о месте, времени и цели его проведения, сход вел по моей просьбе, мой единомышленник и родной брат Александр Белов, в будущем ставший известный всей стране как Координатор общественных связей ДПНИ (до апреля 2008-го отвечающий у нас за все внешние связи и наш лучший оратор, в дальнейшем руководитель ДПНИ — до апреля 2009-го). Тогда летом 2002-го я не посвятил его в какие-либо далеко идущие намерения, а просто попросил помочь русским людям в городе, и он отозвался.

Еще 10 июля, в среду, я набросал относительно детальный план действий, обсудив его лишь с одним будущим соратником (ныне покойным), в ночь с 11 на 12 июля мной была написана программа, а так же создан сайт Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ). Вечером 12 июля все СМИ страны, тогда еще не такие подцензурные, как сегодня, объявили о сходе в Красноармейске, о создании Движения, его целях и задачах. И, как результат, в последующие дни – со всей страны мне на email полетели письма с просьбой принять их в ДПНИ, и разрешить создать филиал в том или ином городе. А главное – сайт ДПНИ начал становиться главным пропагандистским рупором националистов.

Так было начато создание Движения, которое через несколько лет стало крупнейшим за счет нового формата, гипер-активности и креативности соратников его основы, особенного подхода к идеологии, новой стратегии и тактики. Его филиалы открылись почти во всех регионах страны, его манифестации собирали больше всего людей (по сравнению с иными политическими силами, Объединение Русские, созданное мной и Дмитрием Демушкиным после запрета ДПНИ, сохраняло лидерские позиции националистов в области мобилизации сторонников на уличные акции вплоть до декабря 2011 г.), даже глава РФ был вынужден нехотя реагировать на наши действия (удалось заставить принять закон, существенно ограничивающий труд мигрантов в розничной торговле). Так появилось Движение, которое переформатировало весь националистический политический сегмент, открыв новую эпоху национализма, резко отличную от предыдущей. Эту новую эпоху, учитывая ее содержание, смысл и направление активности, можно назвать «народнической».

Как выше я уже написал, еще 10 июля, я несколько часов излагал свой план своему товарищу, которому счел возможным доверить свои соображения. Тем более он жил неподалеку и мне было нужно с кем-то посоветоваться – убедиться, что мои доводы достаточно основательны, а учитывая содержание плана, я не хотел, чтобы его кто-либо знал полностью. Мой товарищ, Алексей, внимательно меня выслушал, кое с чем поспорил, усомнился, что у меня что-то получится, но пообещал помогать по мере возможности (и в принципе – не обманул, и до конца своей, к сожалению, короткой жизни был все время где-то рядом с отдельными перерывами).

В чем состояла суть стратегического плана?

Если совсем коротко, — нужно создать условия, которые позволят националистам, или успешно овладеть частью власти в русских национальных интересах, или заменить существующую власть на такую, которая, как минимум, не будет катастрофична для русского народа, а в идеале – сможет построить русское национальное государство. Причем условия не должны зависеть от каких-то тайных заговоров, и личного влияния, — что слишком не надежно, а должны быть устойчивы и фундаментальны. Среди таких условий – отсутствие антирусской диктатуры, свобода слова, собраний, союзов, независимая судебная система, честные выборы и прекращение политических репрессий, и, конечно, наличие политического субъекта русского национализма, который должен сначала добиться этих условий, а потом действовать при них.

Также ясны были некоторые тезисы, суть которых сводилась к тому, что:

А) должна быть изменена в корне стратегия, которую националисты прошлого применяли для достижения своей цели, нужно отказаться от идей «влияния на власть с целью ее эволюции», от идей «власть ослабнет и нас позовет», отказаться от всего, что отпугивает массы – но при этом иметь свое лицо, отказаться от «элитарности людей в форме» — чтобы народ мог сказать о нас «эти ребята такие же, как мы, они говорят наши мысли». Нужно сформировать широкое движение, рассчитывать в первую очередь на давление СНИЗУ, которое будет диктовать Кремлю свои условия (и иметь к тому возможности) – от того, чтобы поделиться частью власти, или вообще капитулировать;

Б) должна быть создана сеть связанных между собой организаций по разным направлениям (вплоть до профсоюзных и негласных — военных), которые учтут выводы и ошибки, и широким фронтом смогут преодолеть проблемы, которые привели националистов прошлых лет в трудное положение, эти организации, в свою очередь, должны иметь вокруг себя крупные сети сторонников, которые не готовы к участию в структурах, но «где-то рядом», частично могут выйти на улицы, частично – рассказать соседу о том, что нам будет полезно;

В) центром этой сети должна выступить такая организация, которая сможет стать наиболее массовой, чтобы она была фундаментом, на который можно будет настроить все остальное, а начнет получаться – то там и финансирование придет, когда люди увидят, что дела идут вперед;

Г) идеология организаций должна быть такая, которая не позволит антирусскому режиму перехватить её, поддерживаться большинством народа, и при этом опираться на реальные проблемы общества, которые люди видят здесь и сейчас;

Д) организации должны не бороться со всеми остальными независимыми оппозиционерами, в рамках видовой конкуренции, как это делалось ранее, а наоборот, пытаться скоординировать общие усилия, но не на словах, как в начале 1990х, а в практических делах;

Вероятно, были еще разные пункты в эту же сторону, все они стремились учесть выводы из недавнего прошлого (см. выше).

Это очень вкратце, тогда я хотел учесть опыт прошлых лет, и по максимуму избежать ошибок (и не только ошибок, но и моментов, когда всё «сорвалось»).

Главное в задуманном было – опереться на народные массы, стать их частью, стать выразителями их чаяний, тревог и требований, выступить, так сказать, «авангардом» — за которым идут миллионы. И достигнув этого, двигаться дальше, — или посредством нарастающего общественного давления заставить правящую клику отдать часть власти националистам, и изменить политику в стране на национально-ориентированную, или вообще пойти прочь из Кремля.

К сожалению, как потом стало ясно, я сразу слишком широко замахнулся, не имея за собой ничего, кроме некоторого опыта, фанатизма и воли. План был неплох, только ресурсов за мной не было никаких, при первых шагах мне шел 22 год, моя зарплата была несколько сотен долларов (половину из которых я тратил на агитацию Движения и аренду офиса), в моем кругу общения не было ни одного крупного бизнесмена, поэтому все растянулось на много-много лет. Возможно, при наличии финансовой поддержки всё было бы иначе, как минимум сократилось было время, которое ушло на выстраивание организации (очевидно, что люди, которые каждый день вынуждены совмещать работу с политической деятельностью могут посвятить движения часа 2-4 в день, те же, кто может не думать о пропитании, при должной мотивации, способен уделить делам Движения – хоть до 14 часов в день). В свою очередь, это привело бы к гораздо большИм успехам – ведь правящий режим лишь годы спустя научился успешно противостоять нашему Движению.

Кроме того, важно отметить, что вышесказанное – не является верным алгоритмом действий на все времена, это были соображения того времени, для той, уже ушедшей эпохи. В каждом времени могут быть свои расклады, и своя, более эффективная, стратегия, в зависимости от очень многих факторов и обстоятельств.

Националистическое Гражданское Общество. Часть III.

В течение нескольких лет, начиная с 12 июля 2002 года, мне удалось создать структуру с указанными, желаемыми характеристиками, — Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ). Движение должно было стать лишь первой ласточкой, хотя и основной, в целом конгломерате организаций. Таким питательным бульоном, откуда вырастает все остальное. Но не все пошло точно, как было задумано, моих сил, сил моих товарищей, и медленно растущих ресурсов хватило лишь на основное движение, которое стало большой силой, хотя изначально планировалось, что ДПНИ будет лишь частью сети организаций.

В чем было наше отличие от организаций прошлых лет? Наверняка отличий было больше, но опишу основные:

— мы поменяли основы идеологии с трудно-воспринимаемой по разным причинам — на близкую и понятную большинству людей, на то – что их реально волнует здесь и сейчас, по научному выбранная идеология называется нативизм (хотя понятно, что все лидеры – этно-националисты);  Националисты недавнего прошлого бесконечно возвращались к истории, делая значимым вопросом, например, отношение своих соратников к Ивану Грозному или князю Владимиру, требуя от них изучения национального вопроса, начиная со времён Средневековья, чтения философских и религиозных трактатов. ДПНИ жило здесь и сейчас, тем же, чем жил простой народ.

— мы затруднили перехват нашей идеологии правящим режимом, потому что она противоречит его глубинной антирусской сути;

— мы отказались от «парамилитарности», а значит и «элитарности», которая сама по себе ограничивала численность формации, и мешала её масштабированию;

— мы отказались от всего того, что создавало нам больше дополнительных врагов вокруг, мы сказали – нас интересует только вопрос миграции, всё;

— мы принимали всех, кто разделяет наши программные цели, руководителем в Калининграде был татарин, в Коми – коми по национальности, помню активного соратника – якута из Якутска;

— мы отказались от самостоятельного участия в выборах на первых порах, чтобы каждая партия увидела в нас потенциальных друзей, если поддержит наши идеи;

— мы принципиально выразили готовность не к конкуренции с другими националистами, и вообще всеми политическими силами, готовыми с нами разговаривать, а к союзническим отношениям;

— мы отказались от вождизма в организации, прежде чем принять важные решения – выяснилось мнение важных лидеров направлений, и дали местным организациям максимум самостоятельности для проявления инициативы;

— внутри же основных центральных структур, и московской организации (а также ряда отдельных региональных подразделений), было установлено четкое распределение задач, постоянный контроль за исполнением дел, как в коммерческом проекте;

— мы не брали ни у кого денег взамен на влияние на нас, опирались на взносы, посторонним людям желающим сделать пожертвования мы просто говорили «спасибо», не давая каких-либо возможностей влиять на политику организации, которую мы всегда определяли самостоятельно;

— мы заявляли о готовности сотрудничества с профильными структурами государства –Федеральной Миграционной Службой, Наркоконтролем, не политическими структурами МВД, для защиты русских в конкретных случаях, но при этом никогда не вписывались в систему, как ее часть, как некие «активисты при власти для озеленения газонов», всегда четко обозначали свою независимость (интересно, что и Нарконтроль и ФМС были впоследствии упразднены режимом, как отдельные службы, их функции перешли к подразделениям МВД);

— мы не шли за посторонними темами, которые вбрасывала власть для отвлечения внимания общества и нашего, мы выбирали сами – где, как и на что реагировать;

— мы применили первыми передовые технологии, например, интернет-пропаганду, sms-рассылки и т.д.;

— мы стали основными ньюс-мейкерами по теме национализма, потому что мы везде были первыми, и реагировали первыми, более того – в дальнейшем мы стали пытаться конструировать реальность, расставляя нужные акценты (делая те или иные события значимыми в глазах общества), а не реагировать на существующую информационную и политическую повестку – и иногда это удавалось;

— за счет распределения задач внутри себя, мы могли одновременно выполнять много разных нужных дел одновременно;

— мы поощряли в организации все новое и креативное;

— когда стало возможным по финансам, наши плакаты и стикеры были цветными, и самыми красивыми, они привлекали внимание;

— мы шли в народ, по многим крупным городам постоянно проводились пикеты и агитрейды;

— долгое время мы старались не вступать в прямой конфликт непосредственно с правящим режимом, чтобы не быть уничтоженными раньше того, как станем большими, и чтобы дать ему возможность допустить националистов до части власти, одуматься, и принять хотя бы часть наших требований;

— много лет в ущерб личным делам я подавал пример фанатизма в плане практической деятельности, мы были самой гипер-активной общественно-политической организацией 2000-х, все, кто мог, тратил всё свободное время на дела организации, и таких людей было не мало;

— мы сделали всё возможное, чтобы народ видел в нас реальных защитников своих интересов, и старались этому соответствовать – мы шли везде, где у русских появлялись проблемы, и им нужна была помощь;

— по факту мы формировали такой большой и широкий «союз русских альтруистов», готовых безвозмездно тратить силы и время для помощи другим русским людям, в условиях, когда правящий истеблишмент был равнодушен или даже враждебен к русским интересам, да и многие сами русские люди равнодушны к бедам друг друга;

— и много еще чего, я не пишу книгу, а обзорную статью о том времени, поэтому на этом ограничусь.

Всю эту политику я наметил сознательно, и мне удавалось её поддерживать много лет, будучи Координатором Центрального совета ДПНИ до апреля 2008 года (а затем руководителем исполнительной структуры Движения — Центральной управы).

Так началась реформация национализма, которая привела националистов в дальнейшем к участию в «несостоявшейся революции» 2011-2021.

Как я выше писал, всё что делалось, кроме разве что самого малого конкретного дела, полезного организации или простым людям, имело целью – формирование такого движения, которое будет широко поддерживаться в обществе, и которое сможет оказывать давление на правящую клику, с целью или заставить её изменить, хотя бы смягчить свою антинациональную политику, или уйти.

Но стоит выделить все же ключевые направления:

• Массированная пропаганда и информирование общества;
• Точечная правозащитная работа;
• Организация своих структур;
• Акции, решающие вопросы позиционирования и самоидентичности;
• Содействие гражданской самоорганизации с курсом на формирование самоуправление и альтернативную местную власть самих граждан.

Конечно, были и другие дела и сферы работы, но это, пожалуй, было основным и постоянным.

На первых порах главным для нас было распространение информации об опасностях замещения коренного населения, массового заселения страны нелегалами и вообще мигрантами (это сейчас всем знакомы такие слова, а в то время мы были первыми, кто говорил и кричал про это) и формирование первых ячеек Движения. Чем больше нас становилось, тем больше направлений и дел мы могли охватить.

Чтобы было лучше понятно, о чем речь, приведу конкретные примеры из каждого направления:

• Интернет-ресурс ДПНИ стал самым читаемым общественно-политическим сайтом в стране к концу 2000х, его читали больше людей, чем сайт правящей «Единой России», не говоря уже о других;
• Креативные стикеры и плакаты ДПНИ можно было увидеть на улицах Калининграда, или Владивостока;
• «Дело Иванниковой», общественная защита девушки, которая при самообороне повредила мигранта, стало образцовым примером точечной правозащиты, которую вело ДПНИ по всей стране;
• Русский Марш, как акция, на которой националисты видят — они есть, их много, и во главе них, впереди – ДПНИ;
• Десятки и десятки Народных сходов по стране, как удачных, так и не очень. От Кондопоги до Сальска, от Ставрополя до Люблино (последние подобные дела уже «после» ДПНИ были организованы в Бирюлево в 2013-ом, и у одного из ВУЗов в начале 2014-го), итогом каждого должно было быть формирование местного объединения граждан с вкраплением националистов, которые бы дальше сами решали любые местные проблемы. Для тех, кто не понимает, как это выглядит, можно представить «Манежку» 2010 года (к которой ДПНИ по верной догадке МВД имело прямое отношение), если бы собравшиеся там не были бы атакованы силами ОМОНа, а сумели бы на месте организоваться, прямо на площади выдвинуть более широкие требования, и выбрать своих представителей, которые бы вступили в переговоры с властями на предмет исполнения этих требований.

На последнем остановлюсь особенно подробно, потому что это была глобальная стратегия, а не отдельная частность.

Для этой цели была выбрана та же тактика, которая была применена мной в Красноармейске в 2002 году, при создании ДПНИ.

Ее суть – поиск реальных проблем в сфере, понятной людям, которая их волнует, содействие местным жителям в самоорганизации для их решения. Для этой цели использовалась технология Народных сходов. Нужно понимать, что сами простые люди, не имеющие опыта общественно-политической деятельности, не способны ни к чему, кроме как собраться, постоять, и уйти, поэтому нужны те смелые, кто сможет начать вести сход, помочь сформулировать требования, помочь со-организоваться. И именно этим занималось ДПНИ, или выдавая рекомендации местным что и как им делать, или направляя своих представителей на место.

Народные сходы имели две задачи: а) помочь русским людям в конкретной ситуации б) формировать альтернативные официозным структурам структуры гражданского самоуправления, которые, во-первых способны самостоятельно в будущем решать проблемы города или села, и во-вторых лояльны к националистам в) оказывать постоянное давление на федеральное правительство с целью признать политическую субъектность националистов и начать выполнять требования националистов, от изменения миграционной политики до допуска националистов в парламент.

Удавалось ли это? Первое удавалось достаточно часто. Со вторым все время возникали проблемы, поскольку власть уничтожала созданные при нашей помощи структуры местной общественности через давление и репрессии. Третье удалось в позитивном смысле лишь однажды – после Кондопоги, когда Путин решил, что мы так сильны (не мудрено было так подумать, учитывая, что до весны 2011 год ДПНИ собирало больше всего людей в стране на политические манифестации из всех общественных и политических не провластных структур), что поручил срочно принять закон о запрете торговли мигрантам на рынках, поскольку опасался, что Кондопога – это лишь первый город, где жители чуть ли не штурмом взяли администрацию, и где местная власть вынуждена была согласиться на все требования участников Народного схода. В отрицательном смысле такая тактика привела к тому – что страх Путина от действий националистов в этом ключе сначала привел к информационной атаке против ДПНИ, через провластные информационные площадки и агентуру в других правых формациях, а затем и к прямым политическим репрессиям в наш адрес. Так же со временем Путин перестал бояться массовых протестов за пределами МКАД, ни бунтующий месяцами Хабаровск, ни русское восстание в близком к Москве Бужаниново, — не смогли заставить Кремль «даже бровью повести».

По поводу альтернативной власти на местах и местного самоуправления, любопытно отметить, что кроме нас о подобных вещах думали (и двигались в этом направлении, причем вполне себе эффективно), некоторые авторитетные в своих регионах люди. Тогда я еще не понимал – насколько это направление пугает действующий режим. Некоторые из них продвинулись, не в плане публичной известности, но практической «альтернативности» намного дальше нас в отдельных городах и селениях, хотя и не были политическими и общественными деятелями в обычном смысле слова. Их судьба в результате была такой – Васин Евгений Петрович на Дальнем Востоке, и Александр Алексеевич Хабаров в Екатеринбурге, оба, как я считаю, были убиты в ходе специальных операций спецслужб РФ. Только потом я понял, почему во время моего первого допроса в ФСБ чкистов больше всего интересовал вопрос, почему представитель, как они считают, ОПС «Уралмаш» встречался с соратниками ДПНИ в Москве, рассказывая о технологиях борьбы  с наркоторговлей, что связывает ДПНИ с этими людьми, о чем мы договаривались. Я был тогда очень удивлен – почему в глазах ФСБшников читался буквально испуг от одного лишь единственного контакта. На дворе тогда стоял, кажется 2004-й год. Если не путаю год, до заключения под стражу и убийства в камере депутата Гордумы Екатеринбурга А.А. Хабарова, который незадолго до ареста – на митинге заявил, что не допустит «кавказской экспансии» в регион, оставалось совсем немного времени.

В этой статье я не ставлю задачу написать историю ДПНИ, отмечу лишь некоторые первые моменты из жизни организации:

— 2002 год, усиленная агитация, первые ячейки в различных городах;

— 2003 г. – организуются дружины ДПНИ, которые патрулируют улицы, 9 июля 2003 — впервые власти выполняют требование ДПНИ — запрет патрульно-постовым службам проверять документы приостановлен;

—  вторая половина 2003-го — кандидат от Движения выдвигается в мэры Москвы, его выступления по ТВ, примерно в это же время экс-министр финансов Борис Федоров (не путать с Федоровым из НОД), публично поддержал Движение;

— 20 февраля 2004 года первое столкновение с путинскими силовиками, ОМОН рассеял сторонников ДПНИ, которые собирались на митинг, запрещённый властями в последний момент, я тогда тоже был задержан, т.к .встречал приходящих, чтобы сообщить, что акция не состоится;

— поиск контактов с разными политическими силами;

—  в начале 2004-го – я становлюсь доверенным лицом кандидата в президенты РФ С.Ю. Глазьева;

— 16 марта 2004-го  – в Москве в ЦПКИО им. Горького состоялся первый митинг Движения против нелегальной иммиграции – в нем приняло участие около 300 молодых парней (одновременно пикет у Законодательного собрания в Санкт-Петербурге, и чуть позже, 26 марта, акция в Пскове против исламистского террора и нелегальной иммиграции), когда я это увидел – стало ясно, удается менять ситуацию, на тот момент это считалось очень крупной акцией, ведь националистическое движение лежало в полных руинах. 29 марта 2004 года посол США заявляет, что отношение США к России может ухудшиться из-за деятельности ДПНИ. Мировая общественность, так сказать, обеспокоена.

Дальше – больше. Многотысячный I Русский Марш в 2005 году (ссылка 1, ссылка 2, ссылка 3), ежегодно новые Народные сходы в разных городах, наиболее громкий на всю страну – в Кондопоге, организация растет не по дням, а по часам, наступает время, когда о ДПНИ СМИ пишут чуть ли не каждый день, я даже перестаю читать статьи о нас, нет времени, весь погружен в дела Движения.

Мы формируем новую эпоху национализма, и определяем ее содержание. Все наши союзники, кто меньше нас, поддерживают нас, и где-то рядом, но мы впереди всех. Мы определяли полностью повестку, куда и как двигаться всему национальному движению, почти все 2000-е. Конечно, хотя общая координация была за мной, двигал всё это я не один (хотя поначалу в первый год лично ходил по метро – чтобы клеить первые стикеры), со временем подобралась отличная команда руководителей, как на общероссийском уровне, так и на местах, труд которых в совокупности давал общий результат. Как написал кто-то из исследователей тех лет – «ДПНИ – удивительный феномен, это организация проросла снизу травы без всякой помощи кого-либо», и это правда, за нами никто не стоял, мы были независимы, и поэтому потом стали опасны для режима.

На переломе. Часть IV.

После I Русского Марша власти постепенно начинают оказывать информационное давление на ДПНИ через крупные СМИ. Чуть позже – через агентуру в около-националистической среде – пытаются придумать, как дискредитировать нас, рассказывая, что раз мы не ходим с портретами Гитлера и не призываем к массовым убийствам инородцев, значит мы «еврейская организация», и никакой ультраправый русский к нам вступать не должен, пытаются таким образом повлиять на субкультурную молодежь. Борьба против ДПНИ не исчерпывалась информационными атаками, создаются организации-спойлеры, оказывается поддержка тем небольшим группам, которые еще недавно были нашими друзьями, но за посулы власти – начали нам вредить. В общем, много чего было, обо всем в статье не расскажешь. Переходим к главному.

Наступает 2007 году. Этот год является переломным в истории ДПНИ. Мы пока не настроены на революцию, мы готовы играть по правилам – выборы и всё, что с этим связано. ДПНИ находится на пике своего развития в рамках определенной тогда стратегии – не входить в совсем жесткий конфликт с правящей партией, но легально идти во власть, в парламент, чтобы оказывать воздействие на ситуацию в стране. Численность, ресурсы, известность, масштабы пропаганды были уже не маленькими, листовки и газеты ДПНИ расходились по всей стране. Уровень развития организации уже позволял вести переговоры с теми или иными политиками о более тесном сотрудничестве. И в 2007 году ДПНИ вступает в союз с Дмитрием Олеговичем Рогозиным, который участвует в подготовке, и лично пришел на Русский Марш 2006, и тогда определял себя как русского националиста. Ранее он был заместителем Председателя ГосДумы, а потом стал вице-премьером РФ у Путина,  а конкретно тогда являлся фрондирующим по отношению к власти политиком, депутатом ГосДумы. Рогозин, на то время, совсем недавно выступал на сцене первого украинского Майдана, поддерживая местную демократическую оппозицию, в те годы он казался не человеком системы, а скорее тем, кто идёт ей наперекор.  ДПНИ вместе с людьми Рогозина, по его предложению, формируют для регистрации партию «Великая Россия» для участия в выборах 2 декабря 2007 года в Государственную Думу. Мало кто знает, я тогда стал со-председателем создаваемой партии в Москве, совместно с депутатом ГосДумы, вступившим в ДПНИ, А.Н. Савельевым. Рогозин предоставил ДПНИ помещение под Штаб, и вообще позиционировал себя как надежного и идейного политического партнера.

Этот часть этапа реформации русского национализма заканчивается 24 июля 2007 года, когда Федеральная регистрационная служба (ФРС) отказала в регистрации партии «Великая Россия». Потому что Путин принял решение – не пускать националистов в парламент страны. Ведь он всегда боялся русских националистов (о чем не так давно откровенно рассказал журналист Венедиктов – но, это было очевидно и без Венедиктова, ведь последнее время Путин чуть ли не каждый год публично призывает силовиков бороться с «проявлениями национализма»).

В ответ на это Рогозин не делает ничего, и за такую покорность — 9 января 2008 года Путин назначает его своим постоянным представителем РФ при Организации Североатлантического договора (НАТО) в Брюсселе, Бельгия.

Почему Рогозин в этом участвовал, и потом так поступил? Точно нельзя сказать, была ли это спецоперация для того, чтобы дать ложные надежды для ДПНИ, и затем, используя разочарование от неудачи, подавить ДПНИ, или Рогозин счел, что у него нет иного выбора, а бороться – это не его, и просто начал устраивать «личную жизнь», или вообще изначально проект «Великая Россия» был нужен для шантажа Путина, чтобы получить от него хоть что-то. Ответ на этот вопрос мне неизвестен. Хотя я бы исключил первый вариант, поскольку прикомандированный  к партии «Родина» (созданной Кремлем для сдерживания КПРФ) офицер КГБ-ФСБ, и один из её теневых основателей — Вдовенко, давал показания на суде как с 2005 году он принимал участие в отстранении Рогозина от руководства партии «Родина».

Известно, что 25 марта 2006 года на съезде партии «Родина» Дмитрий Рогозин ушёл в отставку с поста председателя. Соответственно, действия Рогозина по сотрудничеству с ДПНИ после ухода из «Родины» (которую Кремль влил в «Справедливую Россию») в марте 2006 были самостоятельными, а не инспирированными кем-либо. Отмечу также, что один из подсудимых по делу Вдовенко показал в суде, что руководство партии «Родина» (видимо речь идет о 2004-2005 годах) при координации того же прикомандированного офицера КГБ-ФСБ Вдовенко обсуждало вопрос — как бы разгромить Движение против нелегальной иммиграции, и этот план, уже вне зависимо от происходящего в «Родине» (даже когда она влилась в «Справедливую Росси») Вдовенко пытался выполнить во второй половине 2006-го года, инспирировав неудачную попытку раскола ДПНИ изнутри (ссылка).

В любом случае ход последующих событий известен куда лучше, чем мотивация Рогозина, какая бы она не была.

Силовики в регионах обходили списковый состав «Великой России» (включающий в себя и часть ДПНИ), который был известен, поскольку документы были переданы в МинЮст. Соратники ДПНИ массово подвергались незаконным задержаниям и всевозможным угрозам, наиболее частые – увольнение, создание проблем родственникам, но также не редки были и прямые угрозы убийством. Запугиванием ДПНИ занимался УБОП, позже в 2008-ом он был упразднён, основным массивом политических репрессий стал заведовать Центр по противодействию экстремизму МВД.

После лета 2007 численность всех отделений ДПНИ серьезно упала. Тогда же мы лишились помещения Штаба в Москве, и целого ряда проектов (включая Национальный Союз Студентов, газеты «Русский Марш», и т.д.), развитие которых ранее могли финансировать.

Начинается репрессивное и психологическое давление на лидеров ДПНИ всех уровней и по всей стране со стороны спецслужб. Приведу некоторые примеры того времени. 4 и 16 августа избит руководитель ДПНИ-Орел, 21 августа уволен с работы по политическим мотивам руководитель ДПНИ-Нижний Новгород, 30 августа на 5 суток арестован в Кондопоге Александр Белов, затем вновь задержан 22 октября с попыткой осудить по административной статье, 7 сентября и 16 ноября  – обыск у лидера ДПНИ в Великом Новгороде (в дальнейшем обвинен по 282 ст.), лидеру ДПНИ в республике Коми Ю. Екишеву 1 октября добавляют 2 года заключения, 24 октября спецназ силовых структур врывается с обыском одновременно в мою квартиру, квартиру Белова, и в Штаб ДПНИ, где проходило совещание оргкомитета Русского Марша. В Штабе изъята вся оргтехника, агитматериалы, секретные документы организации мне удалось вынести – их не нашли. 26 октября прямо в метро сотрудники ФСБ избивают помощницу Белова из Центра общественных связей. 1 ноября задержаны трое соратников Движения Против Нелегальной Иммиграции. При задержании, якобы для экспертизы, у них изъята атрибутика: флаги, наклейки, повязки и пр. 3 ноября – задержание одного из лидеров московской структуры ДПНИ сотрудниками УБОП по борьбе с экстремизмом, 8 ноября – «предостережение о недопустимости экстремистской деятельности» главе ДПНИ-Тула, 28 ноября – угрозы физической расправы главе ДПНИ-Тула, если ДПНИ не прекратит свою деятельность в регионе, 4 декабря – к 1 году лишения свободы приговорены 3 соратника ДПНИ-Якутия.

Конечно, давление на ДПНИ существовало и ранее, но с весны-лета 2007 года оно приобрело системный характер.

Не исключено, что решение остановить нас любыми путями, никуда не пускать, и задавить, было принято Путиным еще ранее, уже после событий в Кондопоге и Русского Марша 2006, начала поддержки нашего Движения разными известными в стране лицами, депутатами, политиками, — просто система неповоротлива, и не всегда реагирует быстро и, как правило, старается не «жестить» сразу, давление может нарастать достаточно медленно. Хотя я не хотел такого варианта развитий – усиления конфликта с государством, все же изначально предусматривал, что такое вполне возможно, т.к. прекрасно помнил историю с блоком «Спас» 1999 года, который в отличие от первоначальной «Родины» (до начала недлительной фронды Рогозина) не был подконтролен Кремлю, как и мы. Но надо было попробовать пройти таким путем, уже имея за собой не пару сотен бойцов на всю страну «страшного», «парамилитарного» формирования с коловратами на рукаве, а более широкую поддержку в самых разных слоях общества, которая за нами уже была. И мы были готовы попытаться мирно и спокойно, без радикальной конфронтации, идти в парламент, чтобы стать голосом миллионов русских людей, которым близки наши идеи, инициировать изменения в стране эволюционным путем, и мы попробовали. И ответ от Кремля нам был однозначен. Правящей режим сделал свой выбор – не пускать националистов в парламент, и взял курс на наше уничтожение как общественно-политической силы.

В декабре 2007-го я аргументированно поясняю соратникам по Центральному совету ДПНИ политическую обстановку (впрочем, это было им ясно и без меня), необходимость реформирования Движения в новых условиях, и начинаю переформатирования ДПНИ из достаточно аморфной в структурном плане (хотя подразделения, отделы и пр., все уровни руководства, существовали с самого первого года ДПНИ), в структуру, более организованную для последующего нового этапа борьбы, с четким уставом (ранее его даже не существовало, все было на уровне личного понимания каждым), более жесткой дисциплиной, более управляемой командным центром, веду перевод Движения из сетевого слабоконтролиуемого вида на матрично-иерархичный принцип, вместо крупных, не очень внятных по составу и внутреннему распорядку структур — делаю ставку на небольшие, но спаянные очаги единомышленников, которые не побояться действовать в новых меняющихся условиях, и смогут делать это слажено и эффективно.

ДПНИ корректирует курс и в идеологическом плане. Вместо ориентации на критику отдельных проявлений антинародной политики режима, теперь на повестке дня — бескомпромиссная борьба за его смену, я ставлю перед собой задачу сформировать постепенно на базе ДПНИ зачаток национал-революционной организации, и начать движение к коалиции с другими оппозиционными силами.

Еще 22 октября 2007 года в одном из интервью я публично заявляю: « — Вы знаете, наше Движение всегда было движением ЗА. Мы всегда выступали за порядок и справедливость, за закон, за восстановление прав русских людей и всегда были щепетильны в выборе наших методов. …

Время рассуждений прошло – мы готовы начать Движение ПРОТИВ. Против существующих порядков, против практики репрессий и беззакония, против всей совокупности действующей власти. Мы готовы создать широкую коалицию со всеми силами, так или иначе противостоящими Кремлевской верхушке. И в первую очередь – с НБП (в настоящее время организация запрещена в Российской Федерации – ред.) и другими членами Союза Несогласных. У нас есть общий Враг, и наши идеологические расхождения пора на время отложить в сторону. До нашей победы». – это было тогда, несколько неожиданно для Движения Несогласных (ссылка).

Позднее я встречаюсь с лидером НБП и веду переговоры о совместных действиях, когда придет время. В то время вижу две практических задачи – а) организационно-политическое реформирование Движение и его рост, подготовку личного состава к новым, более опасным и трудным задачам б) расширение политической коалиции, связанной с ДПНИ, с узко-националистической на максимально широкую.

Теперь нужно подобно объяснить – почему еще при всех вышеизложенных обстоятельствах в 2008 году националисты не создали до 2011 никаких политических коалиций с другими политическими силами для освобождения страны – с Движением Несогласных, со всеми, кто был против клики Путина и Медведева. Хотя к этому созрели все предпосылки. Пусть и не для революции в 2008-ом, но для того, чтобы к 2011 году подойти уже гигантской слаженной, проверенной в деле общеоппозиционной командой (чего не было в конце 2011-го, и отсутствие чего, было одним из факторов, заложившим семена поражения), таким всеобщим народным фронтом, чтобы победить уже наверняка.

Я действовал, но не дремали и в Администрации Президента и ФСБ, и нанесли по нам удар, откуда я не ждал. А потом и второй. А потом и третий. Но обо всем по порядку.

Кремль контр-атакует. Часть V.

Для большей продуктивности, я, тогда будучи весьма и молодым и энергичным человеком, совмещал должности руководителя всего ДПНИ (Координатор ЦС ДПНИ), и руководителя Московского отделения. И где-то в середине марта 2008 года во время деловой встречи – мой заместитель по Московскому отделению, назначенный мной на этот пост не так давно, заявляет мне, что «у нас тут такое дело, мы тут посовещались, и, в общем, я уполномочен тебе заявить, что более ты не будешь руководителем, а будешь заведовать вопросами учета кадров». Я задаю ряд вопросов, и понимаю, что внутри организации существует заговор с целью любыми путями не дать мне завершить начатую организационно-политическую реформу ДПНИ. Формально заговорщики выступали перед рядовыми соратниками с разговорами о том, что «Басманов хочет дружить с либералами – агентами США и Ми-6, и всякими оппозиционерами, которые все евреи – а это недопустимо, кроме того, он хочет выстроить чересчур бюрократичную дисциплину в организации, что тоже неприемлимо», фактически же – осуществлялась попытка спецслужб РФ взорвать ДПНИ изнутри, не дав двинуться на следующий этап борьбы. Как потом я выяснил, в центре заговора стоял «бывший» сотрудник СВР по фамилии Томилин, такой дяденька в возрасте с прической «хвостиком», который ходил «хвостиком» у А.Н. Севастьянова в НДПР (в настоящее время организация запрещена в Российской Федерации), но как-то незаметно прибился к нам, и заседал пару лет у А. Белова в Центре общественных связей, неизвестно чем там занимаясь. Именно он организовывал и координировал заговорщиков, а затем выдавал им деньги на разные нужды. Возможно, у него был еще, как минимум, один напарник, работавший на спецслужбы (см. ниже текст Михайлова).

В результате мне пришлось потратить почти весь 2008 год не на то, что было запланировано, а на акции специализированного толка, хотя и нужные, но которые не расширяли нашу политическую базу – а лишь поддерживали существующую, на борьбу с агентурой, и теми, кого они втянули в эту авантюру, и последствиями их действий. Поэтому, хотя уже к сентябрю-октябрю 2008 года заговор был купирован (на этом пути мне пришлось уступить пост руководителя ДПНИ А. Белову, оставшись руководителем исполнительных структур), и организация очистилась от заговорщиков, тем не менее, организации был нанесен большой имиджевый и организационный урон. Даже в 2009 году в мы были вынуждены преодолевать некоторые последствия этой спецоперации ФСБ, т.к. хотя заговорщики не смогли охмурить более пары десятков людей – и то, в основном, в Москве, но среди них оказались важные и так нужные мне опытные руководители среднего звена, которых я не мог быстро заменить. И, главное, в результате отвлечения моего внимания – я не смог уделить время общеполитическим, общегражданским коалиционным делам. Поэтому, например, созданная А. Беловым в июне 2008 г. коалиция с Навальным (тогда еще мало кому известным) – Крыловым – Савельевым, не получила никакого развития (впрочем тогда Навальный был национал-демократом, и, в целом, несмотря на монархиста Савельева, коалиция имела национал-демократический, а не общеоппозиционный характер, хотя и подразумевала максимальное расширение в дальнейшем). Мне пришлось приостановить реализацию своих изначальных планов совместных действий с другими политическими силами против клики Путина – поскольку именно на этом строилась пропаганда негодяев, которые чуть было не уничтожили ДПНИ изнутри («Басманов, дескать, хочет объединяться с американскими наймитами и продать нашу Родину, а мы, хотя и не любим мигрантов, на такое, как истинные патриоты, пойти не можем»). Если бы не это, замедление запланированного реформирования организационно-политического курса ДПНИ из-за заговора, пусть и неудачного, будущая история могла пойти по другому пути, но, как известно, она не знает сослагательного наклонения.

Для истории будет не лишним показать вам документ, написанный Алексеем Михайловым 27.08.2016, тоже важным соратником ДПНИ того времени, входившим в Центральный Совет Движения, который встал во главе заговора, не являясь инициатором попытки раскола, но ставшим знаменем заговорщиков. Это сообщение было опубликовано много лет спустя публично для прочтения всеми желающими – поэтому не является личным, и может быть приведено.

«А ведь, наверное, надо произнести это вслух. Не только лично Александру и Владимиру Поткиным, как я сделал это уже много лет назад. Приговор Белову — это хороший повод, хоть и печальный. Речь — о расколе в Движении Против Нелегальной Иммиграции (ДПНИ) в 2008, который я, фактически, возглавлял.

Итак. Всё, что я делал в ДПНИ с весны по осень 2008 — моя глубокая ошибка, результат неопытности, озлобленности и ложных амбиций.

Конфликт с Владимир Басманов (как личный, так и о принципах построения организации) назрел давно. Я думал — уступать, уходить в такой ситуации — это слабая позиция, горбачёвщина. Надо же «побороться»! В итоге я принял предложение группы «заговорщиков» (из числа старых заслуженных активистов), недовольных стилем руководства В. Поткина, представлять их интересы. Плюс я им симпатизировал — многие из них были неплохие ребята и много сделали для организации.

Несколько месяцев, забыв уже о былых справедливых намерениях, мы рвали организацию на куски. Должен признать, в этом был определенный драйв. А в результате — публичный скандал, репутационный ущерб, половина людей ушла в никуда.

Сегодня я искренне раскаиваюсь в этом. В пылу «справедливой борьбы» пришлось объединяться с мракобесами, охранителями, просто неадекватными людьми. Как позже выяснилось, среди них было немало «агентов влияния», в т ч двое инициаторов раскола. Тогда мне трудно было в это поверить, я очень недооценивал значимость ДПНИ и внимание к нему разных спец-структур.

Глядя из сегодня, совершенно очевидно, что на тот момент ДПНИ было одним из мощнейших независимых Общественных Движений. Как по орг-структуре (больше любой из сегодняшних, в т ч некоторых зарегистрированных партий), так и по массовости акций. И не только среди «националистов», но вообще среди всех! Плюс иммигрантская повестка — номер один — два в те времена.

До весны 2008, всё, что привело к конфликту — это были объективные вещи, и во многом я был прав. Но я не должен был делать то, что сделал. Надо было просто уйти, не хлопая дверью.

Вторая моя ошибка — пренебрежение идеологией. Я думал так: ну и что, что я в душе западник и практически либерал? Сейчас мне выгодно блокироваться с нацпотами против «либералов» Поткиных. А потом против других либералов. Какая разница, в РФ всё равно нет никакой идеологии. Надо делать то, что выгодно. Вон — Дмитрий Олегович Рогозин — как радикально с арбузными корками боролся, а теперь — вице-премьер, спецназ президента!

Так на несколько лет меня занесло в охранительный лагерь, абсолютно чуждый мне по духу. Несколько лет блужданий в этом тёмном мирке, единственный итог которого — бесценный опыт естествоиспытателя )) Если кто-то думает, что я не наказан этим, то он ошибается.

Нет, с таким подходом надо сразу в «Единую Россию» или ЛДПР. Но это для кого-то ещё, точно не для меня. Мне в какой-то момент становится эстетически тошно. И думаешь — а зачем вот это всё? Зачем постоянно зажимать нос? Зачем подписываться, хоть и пассивно, под всякой хернёй? (А имперство, реваншизм и охранительство — 100% позорная херня)

И тогда снова пришлось вернуться к ценностям и идеологии. До этого, все попытки нащупать в России какой-либо «правый консерватизм» привели к закономерному результату — нет его здесь, и быть не может. Что из существующих в РФ порядков в здравом уме можно хотеть консервировать? Вот и остаётся из пафосного «правого консерватизма» только охранительство, реваншизм, имперство, нацпотство и прочие оттенки коричневого.

Остатки цинизма-«прагматизма» конца нулевых выветрелись у меня в начале 2014, когда идеология таки вернулась в РФ, причём в явно фашистском формате. И «нормальные» люди, пренебрегавшие идеологией, вдруг наперебой стали заверять друг друга в том, что они патриоты и не любят Запад, а Украина не должна существовать.

Вот такая небольшая общественно-политическая исповедь получилась. Как её воспринимать — дело ваше. Выводы для себя я сделал. Ещё раз прошу прощения у всех участников замечательного ДПНИ за деструктивную роль, которую я сыграл в далёком уже 2008. Если есть вопросы по тем делам — задавайте, на что смогу — отвечу».

К Русскому Маршу 2008 заговор был купирован, зараженные части отрезаны, порядок восстановлен, и ДПНИ стало двигаться дальше, путинские спецслужбы увидели, что их план взорвать наше Движение изнутри – не удался, мы вышли из проблемы еще закаленнее, и стали еще активнее.

Но Кремль не унимался. Тогда ЧКисты в очередной раз (но самый успешный) применили ход, известный еще со времени операции «Трест» и борьбы с УПА (запрещена на территории Российской Федерации) на Западной Украине.  Администрация «Президента» взяла группу националистов, и сказала им, «мы вам даем зеленый свет на всё, а ваша задача в обмен – перетянуть к себе сторонников ДПНИ, чтобы вы могли оказывать на них влияние, а не нынешнее руководство ДПНИ, которое «антипатриотично» и «антигосударственно» в «отличие от вас»». Человека, к кому с подобным обратились представители режима, звали Илья Горячев, бывший некогда моим приятелем. Ранее он состоял у нас в ДПНИ (в году 2004-2005), но потом как-то отошел в сторону, и вдруг объявился как руководитель организации «Русский образ» (РО, позже запрещена на территории РФ). Деятельность этой формации я помню с середины 2007-го, но развернул Илья работу РО особо активно как раз во второй половине 2008-го – 2009-ом. Хотя и ранее предпринимались попытки создавать «управляемый национализм» (откровенно или косвенно), формировать «ложные маяки» для массы сторонников, так или иначе спойлерить ДПНИ справа по заказу или под влиянием государственной администрации. Например, я убежден, что таковыми были — история НСО (2004-2008; Национал-Социалистическое Общество – в настоящее время организация запрещена в Российской Федерации), история микроскопического, но громкого «Северного братства» (2006-2009; в настоящее время организация запрещена в Российской Федерации) что было прямо доказано в судах (выше я писал про Вдовенко, которого там звали «Шеф»). Но то, что делал Илья Горячев, было самым опасным и серьезным для нашего Движения. Брал он несколькими вещами. Во-первых, некоторых людей из ДПНИ он просто купил – дав им работу, помню, что лучшего дизайнера ДПНИ он пристроил на работу в прокремлевскую структуру под названием «Местные». Во-вторых, он говорил всему националистическому сообществу, смотрите, вы можете быть с ДПНИ, которое к тому же какое-то такое прямо национал-социалистическое, и преследуется властями, а можно быть со мной, делать разные ультра-правые дела, и вам за это ничего не будет, потому что там наверху есть везде наши люди, и они нас прикрывают. Почти весь основной состав РО был украден Ильей у ДПНИ. Такая политика давала свои результаты, хотя РО являлся небольшой организацией в отличие от ДПНИ, он все больше наращивал базу уличных сторонников. Действительно, люди имеют выбор идти биться с ОМОНом, хотя бы и за русское дело, или на «разрешенный властями» концерт «Коловрата», где очень радикальные слова, немало тех, кто выберет второе. И Илья давал такой выбор (конечно о самом солисте группы «Коловрат» я не хочу сказать ничего плохого, после событий 2009 года он выступал и на наших мероприятиях). Думаю, что Горячев не считал себе агентом режима, он просто искренне считал правильным повторять стратегию образца 1960-1990-х годов, инкорпорироваться во власть, использовать ее возможности и влиять на нее в нужную сторону. Ну а если для этого нужно уничтожить старых знакомцев из ДПНИ (это ведь было условием дружбы с администрацией Путина) – ну значит такая судьба, дело то важнее. Даже в этом уверен, поскольку в начале нулевых я вел личные разговоры с ним на эту тему, только я быстро понял, что это ошибочный путь. А Илья – нет. Отмечу еще важное, некоторые лидеры националистов 1960-1990-х действительно могли влиять на умы министров, а Илья оказался просто марионеткой у младших помощников младших сотрудников Администрации Президента, нужной для как раз уничтожения независимого русского национализма.

Русский Марш на Кремль. Часть VII.

4 ноября 2008 году Администрация Президента согласует «РО» Русский Марш, хоть и в неудачном месте, на набережной Тараса Шевченко, ДПНИ же не согласуют Русский Марш вовсе. Горячев и Бабурин собирают националистов пройтись по промзоне, но хотя бы так. Возникает для нас ситуация выбора. По сути, резко ставится вопрос быть ДПНИ или нет, потому национализм теперь будет в формате «Русского образа» под Кремлем. Тогда я убеждаю других руководителей ДПНИ, пойти ва-банк. ДПНИ объявляет Русский Марш на Кремль, из Оргкомитета Русского Марша к нам присоединяется Славянский Союз (в настоящее время организация запрещена в Российской Федерации) и РФО «Память», акцию поддержали РОД и Навальный, РОНС (в настоящее время организация запрещена в Российской Федерации) предпочёл несанкционированной акции – крёстный ход.

Мы собираем несколько тысяч человек (к Горячеву и Бабурину на «красивое мирное шествие» пришло 500) в центре Москвы, главный лозунг «Русский Марш на Кремль. Силовики отбиваются от националистов, и мы включаем резервный план – двигаемся по Старому и Новому Арбату до «Смоленской». Жесткие были столкновения. Не буду вдаваться в детали того дня. Это было, видимо, одни из самых массовые задержаний в Москве после 1993 года — более 800 человек (ранее несколько тысяч националистов были задержаны на подходах к Русскому Маршу 2006, до акции не дошёл каждый 2-й участник, но тогда задерживали на дальних подступах, а сам митинг был согласован, поэтому картины такого эпичного противостояния как в 2008 – не было). Потом я лежал две недели в больнице т.к. повел колонну на прорыв, Демушкин тогда проявил себя неплохо, Белов, Боровиков, Ермолаев, запомнил почему-то их особенно. Но итогом стало то, что ДПНИ не удалось заменить на управляемую режимом структуру, русский национализм не получилось превратить в марионетку Кремля.

Администрация Президента Медведева и правительство Путина были в ярости. 6 декабря 2008 года совершается покушение на убийство Александра Белова, в этот же день в «случайной автокатастрофе» гибнет глава Службы безопасности, командир дружины ДПНИ Иван Лебедев, и вечером того же дня неизвестный кидает в меня петарду в интернет-кафе, когда я зашел туда написать сообщение о гибели Лебедева и покушении на Белова. Стоит отметить, что много лет спустя стало известно, что те же самые люди, которые от лица Администрации Президента контактировали с Горячевым, были непосредственными организаторами покушения на убийство Белова.

Однако, неутомимый Илья не унывал, и еще до 4 ноября 2009 года, сохранял со своей стороны угрозу для ДПНИ. Русский Марш 2009 ДПНИ и союзники проводили на окраине в Люблино, а «Русский образ» в центре Москвы в виде концерта группы «Коловрат».

В общем, купировав попытку раскола в ДПНИ, я был вынужден последующие 1,5 года много энергии и сил тратить на сугубо узко-националистическую активность в прошлом стиле ДПНИ, поскольку сохранялась угроза переориентировать наших сторонников на влияние «Русского образа», связанного с Кремлем.

Шло время, ДПНИ после трудностей 2007-2008 годов, развивалось и росло, и ставка на то, что «Русский образ» сможет выпить из ДПНИ все силы, лишив сторонников, не оправдалась. Как ранее не оправдалось тоже самое с НСО, с «Северным братством». И проект решают закрывать, благо, что было за что зацепиться. Не помню точно дату, что-то вроде 5 ноября 2009, когда глава ФСБ Бортников докладывает Путину по телевизору об аресте людей, связанных с Ильей Горячевым.

Отмечу, что часть лидеров НСО (в т.ч. те, кто были использованы в темную) – убиты в тюрьмах или получили длительные сроки заключения, лидеры «Северного братства» или отсидели по 10 лет, идеолог убит в тюрьме (официально – умер сам по себе), Илья Горячев (который рассказывал на суде, что лишь выполнял поручения Администрации Президента) отбывает пожизненное заключение. Все эти организации считали, что борясь с ДПНИ по заказу или «оставаясь лояльными Путину» – они получают карт-бланш для себя. Но в итоге получили иное. ЧК всегда так платит тем, кто уже не нужен. Это давняя история. Последний такой известный случай, касающийся протестных националистов, был с Георгием Боровиковым, некогда моим другом, но это было уже позже, перед тем как начать бороться с Демушкиным-Беловым-Басмановым , Георгий заявлял мне, что он понял, что во власти не такие уж все плохие люди, до его ареста и 7-летнего заключения оставалось пару месяцев. Если же посмотреть за пределы нашего политического фланга, то можно увидеть, что счёт загадочно погибших среди тех, кто деятельно поддержал военное вторжение войск  РФ в Украину, — давно идёт на десятки.

Илья Горячев, конечно, все понял, к концу 2009 года, но было уже поздно. Он попытался переориентировать «РО» на оппозиционный курс, и наладить контакты с ДПНИ, и даже сделал первые шаги к этому, но это было уже нереально. Он сам приучил своих людей к тому, что лучше быть в тепле, чтобы не случилось, сейчас половину его бывшего окружения – по прежнему на службе Кремля уже в личном качестве, выпускают брошюрки об «украинских фашистах и борьбе России с ними на Донбассе», выступают экспертами на подхвате у каких-то совсем дешевых путинских мурзилок, чьих фамилий я давно уже не запоминаю. Раньше это были свободные люди, сами выбравшие «посотрудничать» с АП, но после того, как их организация оказалась вовлечена своими кураторами в радикальные действия, они превратились в новых крепостных, или они работают на режим или без лишних разговоров отправляются отбывать длительные тюремные сроки. Они больше не могут свободно прекратить заниматься тем, что они делают. Илью выдали в РФ из Сербии, это была его последняя ошибка, посчитать, что раз он так много делал для русско-сербской дружбы, что будет там в безопасности.

Таким образом, только в 2010 году у ДПНИ исчезает угроза со стороны мероприятий АП по созданию «управляемого национализма». При этом у меня нет иллюзий в отношении планов режима по нам – еще 16 декабря 2008 года Генеральный прокурор Российской Федерации Ю. Чайка, Министр внутренних дел Российской Федерации Р. Нургалиев, Директор Федеральной службы безопасности Российской Федерации А. Бортников, ближние путинские силовики подписывают совместное распоряжение, в котором прямо говорится о необходимости борьбы с нами, о необходимости уничтожения «экстремистского» ДПНИ (ссылка).

Кроме того, в то же время прокурор Сизов пишет аналитическую записку в ГосДуму, где прямо ставит нас, легальную, не запрещенную тогда еще организацию, в один список с Аль-Каидой и прочими исламскими террористами, потом этот же человек занимается вопросами запрета и ДПНИ и Славянского союза. Добавлю только, что 5 июля 2011 года генерал-лейтенант юстиции Вячеслав Сизов выстрелил себе в рот на рабочем месте в обеденный перерыв. По одним данным, Сизов стрелялся из наградного оружия, которое ему вручили в ФСБ.

История с «Русским Образом» была последняя, когда применялись какие-то «хитрые» схемы. Кремль не был бы собой, если бы просто оставил бы ДПНИ развивать свои силы. И поэтому правящая в РФ администрация перешла к лобовой атаке.

В марте 2010 режим начинает процесс по запрету ближайшего нам союзника – Славянского союза Демушкина. Это была небольшая, но активная организация. 16-17 марта проходят обыски у ряда важных функционеров ДПНИ под надуманными предлогами. В феврале-марте 2010 года меня начинают вызывать на очные ставки с подростком, который, не моргая, говорит мне в глаза – «да, это Басманов, он приказывал мне убивать иностранцев, чем больше – тем лучше, и каждую неделю давать ему отчеты, обещал еще оружием обеспечить». Потом этому подростку дали 5 лет условно (!) за убийство, им организованное, условно — за эти лживые показания. На 3-ю очную ставку я не пошел, покинул Москву, если верно помню, 18 апреля 2010 года, к этому моменту за мной уже ходила наружка – взять меня могли в любой момент, пришлось от нее отрываться.

Мой отъезд ввел в заблуждение спецслужбы – они сочли, что я выведен из дела, и нейтрализован, поэтому начали мой поиск уже по другому делу лишь годы спустя. До последнего дня в столице я руководил исполнительными структурами ДПНИ, и московской организацией. Национальным Советом руководил Владимир Ермолаев (после осуждения в апреле 2009 – Белов был вынужден покинуть рабочие структуры Движения). Руководить Москвой я оставил Владлена Тора, это, как выяснилось через год, было опрометчиво с моей стороны, когда власти стали запрещать ДПНИ, первым кто призвал срочно разбежаться, и покинул корабль, был этот человек, также он был тем, кто в будущем выступил против создания единой организации националистов (Объединение Русские). Не говоря уже о том, что работа по дальнейшему строительству организации и формированию новых очагов в Москве несколько замерла с моим отъездом, Владлен был, видимо, ориентирован на какие-то другие дела, он состоял также и в РОДе Крылова, и это, скорее всего влияло на ситуацию. Впрочем уличная активность ДПНИ, как всегда, была на высоте, за 2010-й год мы провели не менее 80 мероприятий, среди которых было несколько очень важных сходов, практику которых наконец-то удалось распространить на саму Москву. С середины мая мне удается участвовать в делах Движения, но все же отсутствие в Москве сразу уменьшает мои возможности по ряду направлений, там, где нужно личное присутствие, или для переговоров, или когда нужен личный пример.

Вообще тот год был не простой, не только у нас. С февраля по июнь 2010 года действуют Приморские партизаны. Либералы с нацболами будоражат столицу своей «Стратегией 31», к сожалению, мне не удалось более эффективно наладить с ними контакты в то время, по причинам о которых я рассказал выше, поэтому координация с ними была минимальной («Стратегия» — поддерживалась некоторыми региональными ячейками, если я правильно помню).

ДПНИ уже серьёзно расширило повестку своих действий. Процитирую новость из мая 2010: «16 мая 2010 ДПНИ в лице Басманова объявляет о полной мобилизации соратников организации для информационной и организационной помощи «восставшим рабочим Кузбасса». На 22 мая в Кузбассе объявляется Народных Сход, а в остальных регионах акция солидарности с шахтёрами.

Одновременно с этим Союз жителей Кузбасса опубликовал своё заявление, в котором были изложены требования по прекращению репрессий в регионе в отношении недовольных, по нормализации экономической ситуации и наведению порядка в отрасли. 18 мая кузбассцы призвали все оппозиционные силы выступить в их поддержку.

22 мая 2010 состоялась Всероссийская акция в поддержку шахтёров Кузбасса: сходы прошли в 10 городах Кузбасса (Новокузнецк, Междуреченск, Кемерово (был задержан координатор местного ДПНИ), Киселёвск, Ленинск-Кузнецкий, Белово, Осинники, Полысаево, Прокопьевск, Березовский), в Новокузнецке удалось провести переговоры с местными властями. Акции прошли в Москве, Санкт-Петербурге, Ульяновске, Калининграде, Перми, Магнитогорске, Владивостоке, Новосибирске, Зверево (Ростовская область), Симферополе, Ярославле, Волгограде, Томске, Смоленске, Курске, Рубцовске (Алтайский край), Донецке, Красногоровке, Чернигове, Николаеве, Одессе. Во многих регионах организаторами были соратники нашего Движения.

Требования акции, предложенные ДПНИ, к властям разных регионов звучали так:

«- Повременная оплата труда работников сырье добывающей отрасли;

— Приведение зарплат рабочих и шахтёров, всех рентабельных предприятий к европейским нормам;

— Открытые ежемесячные отчётные конференции, на которой представители общественности и обычные граждан могли бы спросить глав администрации о проделанной работе;

— Поддержать шахтёров Кузбасса;

— Прекратить преследование и клевету в отношении жителей Междуреченска;

— Вывести из Междуреченска силы МВД, привезённые из других городов;

— Прекратить препятствование формированию независимых профсоюзов».

Отдельно отмечу, что мне были известны планы полковника Квачкова еще с 2009 года, которые он не успел воплотить в жизнь до своего ареста в конце 2010 года, я находился в некотором контакте с ним, поэтому не исключал скорого возвращения в Москву, не буду вдаваться в детали.

Так или иначе, полгода я пытаюсь, несмотря на давление режима, приумножить структуры Движения даже в условиях давления, в этом активно помогают лидеры высшего звена, фактически ведя самостоятельно многие направления нашей работы. Движение активно организует и участвует в разных делах, как и в прошлые годы.

Для полноты картины приведу манифест Русского марша 2010, принятый по предложению ДПНИ: 

«Мы требуем:

— Вернуть русским людям отнятые у них гражданские свободы: неприкосновенность личности, свободу совести, слова, собраний и союзов.

— Отменить ст.282 УК РФ и соответствующую правоприменительную практику;

— Освободить узников совести — русских политических заключенных;

— Провести гласную судебную и тюремную реформу, а также реформу правоохранительных органов под контролем общества;

— Отказаться от политики замещающей миграции, ввести визовый режим со странами Средней Азии и Закавказья, прекратить практику раздачи паспортов иммигрантам;

— Прекратить платить дань республикам Северного Кавказа;

— Вместо потёмкинских деревень Сочи и безумных планов грандиозных инвестиций в республики Северного Кавказа — приступить к разработке и реализации программ развития русских регионов;

— Вместо показной «модернизации сверху и наверху» — начать подлинную модернизацию и обновление страны.

Если власть проигнорирует наши требования, мы поставим вопрос о:

— Выражении недоверия к Правительству и Президенту Российской Федерации;

— Досрочном роспуске Государственной Думы, как органа, не отражающего волю народа, и избранного с многочисленными нарушениями законодательства;

— Скорейшем созыве правительства народного доверия.

Наше единство, наша сила, наша воля, наш дух — ведут нас вместе 4 ноября. Мы русские — вместе, и мы готовы бороться за наши права и свободы. Свобода принадлежит сильным.

Каждый Русский Марш — самый серьезный вызов каждому из нас. Это вызов нашим духовным и физическим силам. Какие бы преграды не возникали на нашем пути, мы знаем, что сумеем их преодолеть.

Мы убеждены, что восстановление гражданских прав и свобод в России неизбежно приведет к установлению власти, действующей в интересах русского народа и коренных народов России.»

Это был последний Русский Марш, где основным организатором по стране являлось ДПНИ.

Ускорение. Часть VIII.

В конце 2010 года происходит ускорение всех событий. 7 декабря 1000 фанатов перекрыли Ленинградский проспект и прошли шествием с протестом против убийства 6 декабря этнобандитом Егора Свидирова.

После этого ФСБ-МВД было поставлено «на уши». Всем лидерам фанатских групп объявили, что они несут личную ответственность, «если что», поэтому 11 декабря, как рассказывает «Честный Фрэнк», не последний человек в фанатском движении, все организованные фирмы сидели в специальных местах под присмотром специальных людей. И в дальнейших событиях участвовали вовсе не организованные фанатские фирмы с их лидерами, как ошибочно думают многие до сих пор, а обычная русская молодежь (частично и фанаты, но не из фирм, а обычные, никем не контролируемые), костяк которой составляли националистически настроенные горожане.

11 декабря был объявлен сбор на месте гибели Егора всех неравнодушных (и там ряд наших лидеров возложили цветы на месте его гибели).

Какой-то неизвестный человек сделал красивый призывной плакат, с призывом ехать затем на Манежную площадь, требовать справедливости. Я правильно оценил обстановку, и этот призыв был распространен силами соратников ДПНИ везде в интернете и по смс и по телефонам, где только возможно. На месте событий на Манежной оказались почти все лидеры Движения, но они не контролировали ситуацию, поскольку не ожидали, что туда приедет так много людей, не имели вокруг себя организованных наших подразделений, фактически оказались раскиданными по одиночке в толпе по всему периметру площади, даже не координируясь друг с другом. На Манежной оказались тысячи молодых парней, и все они были весьма жестко настроены.

Собравшиеся требовали наказать убийц Свиридова, в непечатной форме они также требовали решить спрос с этнопреступностью и массовой миграцией из Азии и Закавказья (выгнать таких то…), однако журналисты предпочитали игнорировать эти требования, чем переводить их в литературную форму, как обычно делали соратники ДПНИ, не стеснявшиеся брать мегафон на более мелких сходах. В отличие от сходов за пределами Москвы, с протестующими на Манежке разговаривали не местный градоначальник и сотрудники администрации, а представители МВД. Естественно, что МВД не определяет миграционную политику, и никому в голову не пришло потребовать от МВД арестовать Путина и его клику. МВД просто обещало наказать убийц Свиридова, и делало вид, что больше ничего не может. Рядовые фанаты и правые опасались МВД больше, чем простые жители села или небольшого городка, которые никогда не сталкивались с репрессиями «за слова». Мы же, ДПНИ, привыкли быть посредниками и медиаторами, когда местные жители не стеснялись говорить местной же власти, чего они хотят на самом деле. МВД просило Влада Тора призвать людей разойтись, предлагая мегафон, но Тор отказался, предложив передать милицейскому начальству, чтобы оно само приехало и поговорило с людьми, но люди не осмелились требовать решения каких-то глобальных вопросов. Но это было не так важно, все и так поняли, чего хотят русские на Манежной площади. Также все поняли, что это не тот случай, когда власть будет играть с нами в демократию, когда мы соберем инициативную группу и будем контролировать, как МВД борется с этнопреступниками, а Госдума ограничивает массовую миграцию из Азии и Закавказья. Людей, требовавших наказания убийц, снова и снова атаковывал ОМОН.

Была ли возможность чего-либо большего, каких-то бОльших требований или действий – судить не могу, поскольку не присутствовал на месте. Но всем было ясно, что случившиеся – последствия миграционной политики правящей клики. Одновременно похожие акции протеста прошли сразу в ряде других городов, и шли в течение недели, и на 40 дней после гибели Егора тоже собирались люди в разных городах.

По итогам тех событий – не был осужден ни один фанат, но в заключении на несколько лет оказались несколько нацболов, мой заместитель по ДПНИ-Москва, и ещё несколько человек, которые участвовали в сдерживании атак ОМОНа на собравшихся.

Манежка была хоть и крупным, но типичным народным сходом. Собравшиеся явно не планировали майдан-тахрир, пресловутые столкновения с ОМОМ произошло из-за того, что силовики зачем-то перекрыли выходы с площади, не то хотели упаковать в автозаки вообще всех, кто был на площади, не то решили нагнать большей жути на Путина, ради геройских звёзд своих генералов – защитивших его режим.

Тот факт, что сход прошёл у самых стен Кремля, да еще с таким составом, так перепугало клику ЧКистов и единоросов, что президент Медведев заявив, что «разберется со всеми», полетел срочно к Рязанским ВДВ, проверять лояльность, если что, а Путин побежал возлагать цветы Егору Свиридову. Страх был очень велик у этой публики. У них снова мелькнула мысль, как после Кондопоги, — не начало ли это каких-то событий. Кстати, именно поэтому решили «брать» Квачкова буквально через 10 дней.

В отношении ДПНИ, для режима эти события на Манежной площади 11 декабря 2010 года, стали последней каплей. МВД докладывает руководителям РФ и публично объявляет, что именно ДПНИ является «организатором беспорядков», и лишь случайность (зачёркнуто, дописано — мужественность и отвага руководства МВД) не позволила собравшимся захватить правительственные здания. Хотя про ДПНИ — это было верно лишь частично, по факту мы оказали информационную поддержку и обеспечили тем самым прибытие людей на место схода, но не командовали на месте многотысячной толпой собравшихся горожан. МВД просило Влада Тора призвать людей разойтись, предлагая мегафон, но Тор отказался, предложив передать милицейскому начальству, чтобы оно само приехало и поговорило с людьми.

Агентство социальных технологий «Политех» при содействии Института этнологии и антропологии РАН опубликовало исследование «Межнациональная нетерпимость в городской молодёжной среде». Согласно этому исследованию, 76 % опрошенных молодых людей сочувствовали участникам выступлений на Манежной площади в Москве, 78 % респондентов назвали события на Манежке акцией протеста против коррупции и этнической преступности.

Атмосферу того времени, 2011-го, передает цитата из статьи тех лет:

“2011 год начался с того, что режим, перепуганный революционными событиями в Египте и Русским Бунтом на Манежной площади, проходившем буквально под окнами Кремля, – объявил о том, что пора «разобраться со всеми, кто гадил». 2011-й обещал стать «годом большой политической зачистки». Все понимали, что год предвыборный, а недееспособность власти настолько очевидна, что любая оппозиция становится опасной, а тем более опасны для нее русские националисты, являющиеся носителями идеи, которую готовы поддержать до 70% граждан. Националисты, в отличие от других политических сил современной России, —  хорошо организованы, многочисленны и мобильны, способны на любые решительные действия. Ранее националистов удавалось разделять и сталкивать лбами, — как между собой, так  с другими оппозиционерами. Однако, в тот момент, когда репрессии приобрели массовый характер, необходимость объединяться стала ощущаться почти физически. Вопрос достижения нами единства стал вопросом нашего биологического выживания, — как нации, как гражданского общества, просто как отдельно взятых людей желающих жить в свободной и русской стране.

В ожидании новых репрессий и ощущая приближающийся конец путинского режима, русские националисты могли избрать для себя только одну верную стратегию – НЕ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ. Необходимо было выжать максимум из того психологического подъёма, в котором пребывала общественность, авансом сравнивающая события в России с Египтом. Помимо стратегии у нас была также тактическая цель. И надо сказать, мы шли к ней годы. По сути, именно на достижение этой цели целых 9 лет тратилась большая часть ресурсов одной из самых крупных организации националистов в России — Движения против нелегальной иммиграции.

Итак, элементарные, но не очевидные вещи:

— Чтобы возникла революционная ситуация, нужны люди на площади столицы, требующие отставки правительства;

— Чтобы люди поняли, что им надо выйти на улицы в мегаполисе, – недостаточно того факта, что «всё очень плохо» (это не деревня, где все знают друг друга – и где обида одного жителя воспринимается как своя собственная проблема всем «миром»). Для этого нужно наглядно продемонстрировать людям десятки народных сходов (митингов, etc.), — чтобы в коллективном сознании сложился алгоритм действия. Соответственно, нужна обкатка технологий, их массовое внедрение и раскрутка. Нужны специалисты по модерации и рекламе народных протестов;

— Чтобы националисты имели право претендовать на власть, им надо научиться включаться в народные протесты, быть теми, кто может грамотно формулировать народные требования, выступать гарантом их частичного или полного выполнения;

— Также важно научиться инициировать всероссийские акции для развития гражданского общества на местах и недопущения стягивания ОМОНа и ВВ в один регион, — в случае серьёзных столкновений.

За годы своего существование ДПНИ организовало десятки народных сходов по России – идея схода стала проста и понятна для исполнения – народные протесты стали вспыхивать сами, причем сначала — в небольших городах. Идея проведения огромного народного схода в Москве 3 года назад казалось нереальной. 2008 год: Русский Марш в форме «арбатского прорыва» проходит с боями по центру Москвы. Причем на улицах только «актив» и молодые автономные националисты — «мирных» граждан нет. Это, пока что, их «не касается». Но мы не отказались от стратегии сходов, которые вспыхивали все чаще, и в разных точках России, — порой совсем без нашего участие. 2010-й: удушающий смог в Москве – попытка проведения схода, на который приходит не более 50 простых граждан. Но мы продолжаем призывать людей отстаивать свои права, делая панорамы народных протестов всё отчётливее и нагляднее. Наиболее восприимчивыми к нашей агитации оказалась субкультурная молодёжь и фанаты. И вот происходит убийство мигрантами Юрия Волкова —  и народные протесты с новой силой вспыхивают в Москве. Среди фанатов — простая русская молодёжь, уставшая от того, что русские люди живут в своей стране как на оккупированной территории. Следом за этим мы увидели сходы в Хотьково Московской области, потом случилось убийство Егора Свиридова и — Манежка. Это не «Стратегия 31» – когда под дубинки ОМОНа становятся только проверенные годами политические активисты, это реальные народные бунты.

Итак, наша тактическая цель на начало 2011 года – это закрепление приобретённого успеха. Предполагалось, что народные протесты в Москве необходимо сделать регулярными, необходимо, чтобы протестующая русская молодёжь стала чем-то естественным в народном сознании “.

Смотря на хронику тех дней, понимаешь, насколько было активно Движение, даже перед своим самым запретом.

Движение против нелегальной иммиграции и коалиция Русский Марш на тот момент в состоянии выводить на улицы больше людей, чем какая либо другая оппозиционная формация в РФ.

Я и ещё несколько соратников придумали «Стратегию 11», народные сходы Русской Молодёжи должны были стать ежемесячными, 11 январе и 11 февраля под стены Кремля снова пришло несколько сотен протестующей молодёжи. Народу не хватало веры в свои силы и понимания того, что эти действия невероятно важны.

Режим, конечно, не дремал. МВД-ФСБ-Прокуратура приступили к срочной процедуре мероприятий по официальному запрету ДПНИ. 16 февраля прямо на конференции, посвящённой политическим репрессиям и возможному запрету ДПНИ, Председателю Национального Совета ДПНИ Владимиру Ермолаеву сотрудниками ЦПЭ ГУВД Москвы было вручено решение прокурора города Москвы Ю.Ю. Сёмина от 11 февраля 2011 о приостановлении деятельности Движения против нелегальной иммиграции до рассмотрения Московским городским судом заявления о запрете деятельности данного объединения. 18 апреля Московский городской суд в лице судьи Казакова запретил деятельность Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ) на территории Российской федерации, признав его экстремистской организацией (юридически ДПНИ существовало до 9 августа 2011, когда Верховный суд РФ подтвердил запрет) .

До вынесения приговора Александр Белов зачитал встречный иск к Генпрокуратуре РФ в связи с тем, что несколько прокуроров в стране были осуждены, но Генпрокуратура их не осудила. В связи с этим ДПНИ просит расследовать деятельность Генпрокуратуры и приостановить её деятельность до решения суда. Заявил, что представители ДПНИ более не будут участвовать в этом процессе,  который превращается в абсурдный фарс и издевательство над здравым смыслом и законом. Представители ДПНИ покидают зал суда. «Они думают, что судят нас, на самом деле они себе приговор выносят» — заявил Белов.

Исследование, которое проводили специалисты Агентства социальных технологий «Политех» при содействии Института этнологии и антропологии РАН, показало, что ДПНИ находит наибольшее одобрение среди молодёжи, по сравнению с другими организациями. Деятельность ДПНИ одобряют 32 процента опрошенных. «Молодую гвардию» «Единой России» поддерживают 19 процентов респондентов, движение «Наши» — 17 процентов, Русское национальное единство — 16 процентов. Субкультуру скинхедов одобряют 5 процентов опрошенных.

Брат помощника Президента РФ Дворковича, поделился своими переживаниями о том, что после революции ДПНИ может прийти к власти: «А еще одна неопределенность кроется в возможности не виртуальной, а вполне реальной революционной ситуации, к которой мы движемся ровно теми же шагами, что и в июле — августе 1917 года. В этом случае спрашивать у нас что-то будут уже совершенно другие люди, типа Поткина или еще кого-то, кого мы еще даже и не знаем, кто будет рожден той самой революцией».

Пресс-секретарь ФМС уволен вместе с командой, предположительно за то, что в интервью ВВС на вопрос «событие недели», сказал, что это запрет ДПНИ.

В борьбу ДПНИ внесли вклад тысячи людей, но имена всех не вспомнить. Но будет справедливо упомянуть хотя бы тех, кто стоял во главе всего Движения все те годы, перечислю поименно:

Перечень руководящего состава ДПНИ всех лет:

> Состав Центрального Совета ДПНИ в 10.07.2002-2003 гг.: формально — Басманов Владимир (Координатор), Морозов Владимир, Белов Александр, фактически — единоличное руководство Басманова;

> Состав Центрального Совета ДПНИ в 2004-2005 гг: Басманов Владимир (Координатор), Белов Александр (Общественные связи), Ермолаев Владимир (Заместитель), Лебедев Иван (Безопасность), Михайлов Алексей (Общественный контроль);

> Состав Центрального Совета ДПНИ до 17 мая 2008 года: Басманов Владимир (Координатор), Белов Александр, Валькович Мирослав, Верёвкин Федор, Ермолаев Владимир, Лебедев Иван, Михайлов Алексей, Пудовкин Игорь;

> Состав Национального Совета ДПНИ первого созыва 12.07.2008 — 11.07.2009 гг:: Басманов Владимир, Белов Александр (Глава ДПНИ), Ермолаев Владимир, Горюнов Виталий, Кузнецов Андрей, Пихтелёв Семен, Сусов Антон, Тор Влад, Фалин Владимир;

> Состав Национального Совета ДПНИ второго (и последнего) созыва 11.07.2009 — 17.09.2011: Архипов Олег (выбыл), Басманов Владимир, Ермолаев Владимир (Председатель), Иванов Олег (Заместитель), Пихтелёв Семён, Тор Влад (выбыл), Тюкин Денис, Сусов Антон.

Хотя лицо этой части эпохи (2002-2010) определило ДПНИ, как самая массовая и известная организация, были меньшие политические сегменты, где реформация национализма, и последующий курс на антисистемность поддерживалась прямо или косвенно, и чья деятельность на определенном этапе дополнила, по-своему, то, что делали мы. И у этих сегментов были свои лидеры, влияющие на свои большие или меньшие круги сторонников, в направлении, которое не противоречило нашему Движению, а создавало синергетический эффект, усиливая то, что делали мы. Упомяну тех из них, кто запомнился мне более всего. В самом начале 2000х это были политики и писатели Борис Миронов и Александр Севастьянов (это уже в 2010х он стал «патриотом», а тогда – его книги и рассказы людям об этно-национализме играли антисистемную роль), в среде национал-социалистов со второй половины нулевых — это был Дмитрий Дёмушкин (большую часть времени был руководителем Славянского Союза) и Максим Базылев (несколько месяцев в 2008-ом возглавлял вышедшую из под контроля «системы» НСО), в среде национал-монархистов это были Игорь Артёмов (все нулевые) и Георгий Боровиков (с 2005 года), в среде, ориентированной на национал-демократию с 2003 года – безусловным актором изменений являлся Константин Крылов (в самом конце 2000х, в некоторой степени, Валерий Соловей, который ничего не возглавлял, но написал ряд трудов, повлиявших на определенный круг читателей из этой среды).

ДПНИ запрещают. Но запретить можно организацию, а не людей. Я занялся созданием Объединения Русские – вместе с Дмитрием Дёмушкиным, часть соратников пыталась развить сеть Русских Клубов, часть сотрудников Информационной службы ДПНИ создали медиа-площадку – Национальную Службу Новостей, в дальнейшем получившую приставку «Русский Сектор». Мы делали то, что после запрета ФБК предложил сделать своим структурам Алексей Навальный и Леонид Волков, только у них, к моему большому и искреннему сожалению, пока еще не получилось ничего, кроме нескольких популярных видео-блогов.

К революции. Часть IX.

Уже к осени 2010 года я счел, что коллектив ДПНИ уже достаточно возрос во всех отношениях, преодолел все препятствия, и «пережил» все попытки нас задавить со стороны Кремля, и следует переходить к последующему этапу плана, который был задуман еще в 2002 году. Необходимо на базе ДПНИ создавать всеобщую организацию националистов, чтобы затем, вступив в альянс с другими независимыми политическими силами, либеральными и левыми (теми из них, кто окажутся договороспособными), чтобы мирно добиться ухода из Кремля путинской клики, в антинародности которой давно не было никаких сомнений.

Мне прекрасно было понятно, что это можно сделать только идя путем укрупнения сил, поскольку идею «мы – националисты, люди особенные, поэтому сами сумеем побороть режим в одиночку» я видел все 1990-ые, исполнение таких идей, и что из этого вышло, а идею, что это возможно сделать без либералов я лично видел в октябре 1993 года, когда мировое сообщество аплодировали установлению диктатуры Ельцина и расстрелу Парламента.

Я, мягко скажем, не был уверен, что Владимир Васильевич Квачков достигнет успеха в своих планах, и у меня будет возможность вернуться в РФ.  Еще осенью 2010 года на совещании Национального Совета ДПНИ я согласую с соратниками план создания всеобщей организации националистов, название придумаем потом, но идея была в том, чтобы создать с технической точки зрения такой российский аналог Организации Освобождения Палестины, куда должны войти все независимые националистические организации страны. Зачем это было нужно, ведь все они были намного меньше нас? Затем, зачем были нужны Советы большевикам, чтобы создать нужный образ в глазах общества. Когда люди видят, что там «все» — то это сразу делает такое движение, акцию или силу – сильнее в 10 раз (жаль, что годы спустя этого не захотел понимать Алексей Навальный). Поскольку не было заранее понятно, согласятся ли другие организации на такое объединение, был еще резервный план, который я не озвучивал на официальных совещаниях, но между собой в кулуарах на 2011 год он обсуждался – ДПНИ должно было переименоваться в Демократическую Партию Национальных Интересов, и выходить на новый этап в таком обновленном варианте. Это название придумал или Александр Белов или кто-то другой из соратников, кажется, еще летом то ли 2009, то ли 2010 года. И был еще план на «случай икс», если нас начнут запрещать, сформировать на базе отделов и структур Движения самостоятельные организации, от информационных до клубных и т.д., которые в дальнейшем будут взаимосвязаны или прямо войдут а Ассоциацию. Этот план пришлось использовать, хотя не сказать, что он полностью себя оправдал – были созданы ряд структур, и даже Ассоциация Русских клубов. Но в дальнейшем, в этих структурах или отпала необходимость (в большинстве случаев) – т.к. изменилась ситуация (см. ниже), или их руководители, будучи в самостоятельном плавании, не справились.

18 февраля 2011 года Белов, формально не участвуя в ДПНИ, но будучи в курсе всех наших дел, озвучивает впервые в СМИ наши планы о создании единой организации националистов, 22 февраля подписывается основными организациями националистов декларация о начале действий по формированию единой всеобщей структуры.

13 апреля 2011 Дмитрий Дёмушкин и я подписываем воззвание с призывом присоединяться к создаваемой единой политической организации Русских Националистов. Обращение заканчивалось лозунгом «Слава Нации! Кремль будет русским!». 25 апреля состоялось первое совещание Политического Совета создаваемой единой национальной русской организации, временным и.о. Секретаря Совета был избран я. 3 мая 2011 года состоялось второе совещание ПолитСовета (приняли участие 10 человек из 11, состав: Владимир Басманов, Александр Белов, Дмитрий Бобров, Георгий Боровиков, Станислав Воробьев, Сергей Городников, Дмитрий Демушкин, Владимир Максимов, Семен Пихтелев, Александр Турик, Денис Тюкин), на котором были приняты важнейшие решения по созданию единой национальной русской организации, ее структуры, принято название — Этнополитическое Объединение Русские.

На местах первыми соратниками Объединения становятся в первую очередь участники ДПНИ, как самой массовой организации того времени.

11 июня 2011 года Объединение Русские, после обсуждения и внесения поправок соратниками ПолитСовета, принимает Манифест Объединения (впоследствии запрещённый).

По факту была создана почти всеобщая организация националистов. Почему «почти»? Потому что в последний момент Константин Крылов, ссылаясь на «мнение коллектива» уклонился от участия в Объединении, хотя изначально на словах выражал заинтересованность, и начал предпринимать попытку отдельной «точки сборки», назвав ее «Русская Платформа», куда кроме его миниатюрного РОДа, вошли ряд небольших национал-демократических формирований. Однако, учитывая достаточную известность самого Константина в националистическом движении, это создало пусть небольшую, но вторую «точку сборки». Предполагаю, что его убедили, что мы «слишком экстремисты», и нас будут сильно давить власти, поэтому лучше с нами не связываться, или кто-то что-то пообещал, если он не объединиться с нами.

В частом порядке, опираясь на лично преданных мне соратников, я пытался сохранить «Стратегию 11», в скромном виде она прошла в марте и апреле. Потом я начал назначать разные акции Русских на 11 числа. Последняя прошла 11 июля, и была посвящена выражению солидарности с русскими людьми Сагры, где недавно произошёл межэтнический конфликт. Потом все мои силы стали уходить на подготовку Русского Марша, и экстренное оргстроительство.

С первых дней создания Русские начинают активную деятельность, но ясно, что «первый большой бой» будет дан к концу года.

Осенью в состав организационного комитета Марша вошли персонально: Владимир Басманов (Русские), Александр Белов (Русские), Георгий Боровиков (Русские/РФО «Память»), Станислав Воробьев (Русские/РИД), Дмитрий Дёмушкин (Русские), Владимир Ермолаев (Русские), Денис Тюкин (Русские), Константин Крылов (РОД), Артём Воробьёв (экс-РОНС).

На 7-ом, на тот момент самым масштабном Русском Марше 2011 (25 000 человек), основными лозунгами стали «Вернем Россию Русским!», «Россия — Русская земля!» и «За  права и свободы русского народа!».

На митинге после Марша выступили Иван Миронов, соратник от организации французских националистов, Алексей Навальный, Александр Белов, Георгий Боровиков, Дмитрий Дёмушкин.

Была принята резолюция, призывающая всех национально-мыслящих  граждан мобилизоваться для построения Русского Национального государства: «Нынешний правящий режим не способен адекватно выполнять функции защиты и сбережения народа. Только национальное русское правительство способно выполнить наши требования. Национальное Русское государство — вот наша цель. Только в нем могут быть решены все проблемы нашего народа. Русское государство будет построено не через фиктивные псевдовыборы, но учреждено самим  русским народом и для себя».

Главной речью на РМ 2011 была речь Александра Белова. На ней один из лидеров Русских заявил о том, что все знают о запланированной режимом фальсификации выборов 4 декабря, поэтому уже сегодня надо готовиться к сходам против преступных планов правительства, которые должны начаться с 4 декабря 2011 года. Было объявлено время и место первого схода: площадь Революции, в 21:00.

15 ноября Политический совет Русских принял официальное решение о  проведении уличных протестных акций 4-го и 11-го  декабря.

16 ноября прошла пресс-конференция «Русский Марш» на тему выборов. Белов ещё раз повторил свой призыв, который протранслировали многие СМИ.

26 ноября Белов на собрании клуба националистов подтверждает планы начала протестов на 4 декабря. В тот же день специальное обращение-призыв выпускает и Дмитрий Демушкин.

Я писал в те дни на наших информационных ресурсах (тогда еще массово читаемых и не заблокированных в РФ): “«Выборы в РФ – тотальная имитация. Они вообще до сих пор сохраняются лишь для того, чтобы пускать пыль в глаза окружающему миру. В Северной Корее и Китае тоже официально такие же “выборы” существуют, и при Сталине тоже были “выборы”. Государственная Дума перестала в РФ выполнять функции какой-либо власти, являясь театром бессмысленных марионеток. Режим в РФ недалеко ушел от режима Туркменбаши. 4 декабря каждый сам решит как ему поступить, но считаю что гражданам следует открыто и публично заявлять о своей позиции, нельзя чтобы была видимость того, чтобы весь народ смирился с статусом “подневольных безгласных и на все согласных аборигенов”. Вечером 4 декабря я поддерживаю проведение народных собраний, любых мероприятий с выражением мнения о воровской хунте.”

В день фальшивых выборов, сразу после закрытия избирательных участков, в центре столицы начали собираться националисты. 4 декабря в 21:00 у стен Кремля на площади Революции лидер Русских Александр Белов объявил о начале общероссийской кампании «Путин, уходи!»: «Власть нелегитимна! Мы требуем отставки правительства».

Если облик и направление первого этапа описываемой эпохи национализма определяло ДПНИ, то Объединение Русские начали определять уже новый этап той же – Народнической эпохи национализма.

Акция Объединения Русские стала первой подобной акцией, затем последовали масштабные общегражданские протесты за честные выборы против «Единой России», партии Путина, «партии жуликов и воров».

На следующий день в центр Москвы вышли уже 10 000 человек, дальше — больше. Русские сразу влились в общенародные выступления, которые чуть было не опрокинули правящий режим, а их лидеры вошли в число правого фланга появившейся в ходе уличных протестов общеоппозиционной коалиции. К 11 декабря представитель Объединения Русские Александр Белов выдвигает предложение ко всем политическим силам о создании временного коалиционного народного правительства, его поддерживает Сергей Удальцов. 22 декабря представители националистов за одним столом с другими политсилами обсуждают дальнейшие планы. То, что не было возможным никогда ранее – объединение усилий всех политических сил от националистов до либералов и левых, стало возможным. То, к чему я, при помощи всех своих единомышленников, вел националистическое движение 9 долгих лет, началось.

Подробнее о событиях тех дней можно прочитать тут (копия).

Так начался второй этап Народнической эпохи русского национализма – этап несостоявшейся революции 2011-2021 годов, о котором я тезисно пояснил несколько ранее (копия).

Теперь вы знаете, как и почему националисты оказались участниками событий 2011-2021 года, что для нас это не было случайным стечением обстоятельств (в отличие от многих других политических сил). Это был сознательный, долгий и тяжелый путь, который готовили много людей много лет, который увенчался частичным успехом в конце 2011-го, но завершился окончательным поражением в 2021-ом.

Но поражение в битве для целого политического направления – не означает разгрома и окончательного уничтожения. Идеи крайне сложно уничтожить. Организованный русский национализм существует более 200 лет, и находил способы сопротивления и новые стратегии и в более худших обстоятельствах. О том, какие, предварительно, варианты просматриваются на сегодня, уже на будущую, наступающую эпоху, см. мое выступление 1 мая 2021 года (ссылка 1, ссылка 2) и 10 октября 2021 г. (ссылка 1, ссылка 2) на конференции и собрании сторонников Движения Националистов — новой формируемой организации, который придется действовать уже в новых условиях и новой реальности.